- Я выполнил твой приказ. Девчонка в больнице, жива, - каждое слово он буквально выдавливал.

И снова уткнулся в стоящий перед ним стакан.

- Жива? - переспросил мужчина и заорал на всю забегаловку, - Она при смерти, ублюдок, ты понимаешь? Моя ткущая при смерти! Марк сейчас с ней в больнице и выкарабкается она или нет - одному Богу известно!

Официантка с любопытством глянула на них из своего угла, но мужчина не обратил на нее никакого внимания. Взрыв эмоций уже прошел и он снова взял себя в руки:

- Я приказывал тебе что? Создать видимость угрозы ее жизни. Всего лишь видимость! Избить, сломать пару ребер и поставить синяк под глазом! И все это тайно, чтобы никто не знал, кто именно это сделал!

Гюнтер попытался что-то сказать, но собеседник жестом прервал его.

- А что натворил ты? Открыто ее похитил, изнасиловал, избил до потери сознания и пил ее кровь! Ты совсем мозгов лишился?!

- Я сорвался! - смог лишь повторить Гюнтер.

- А мне что теперь с этим делать? Марк объявил тебя в розыск не только по нашим каналам, но и человеческим! Причем, ты нужен ему живым!! Он поклялся, что лично с тебя будет шкуру сдирать, кусочек за кусочком! А ты знаешь моего брата, он слов на ветер не бросает!

- Мне еще раз сказать, что сорвался? - огрызнулся Гюнтер. Пальцами он вертел зубочистку, чтобы хоть чем-то занять руки.

Гай шумно выдохнул.

- Да нет уж, наслушался.

За столиком воцарилась тишина, каждый размышлял о своем.

- Не думал, что ты сам возьмешься за это дело, - проговорил понтифик, отпивая пиво. Поморщился. Да, гадость та еще, - Есть ведь наемники!

- Если что-то нужно сделать хорошо, сделай это сам, - ответил ему Гюнтер, бесстрастно глядя в окно.

- Ну, а насиловал ты ее тоже для дела?

Гюнтер хмыкнул, зло усмехнулся и глянул на понтифика исподлобья:

- Только не для твоего.

Гая покоробило такое открытое признание вампира, что он еще и свои цели преследовал в этой некрасивой истории.

Он вопросительно поднял бровь, побуждая парня рассказать подробнее.

- Марк не возьмет себе Лину обратно после меня. Гордость не позволит!

Обещанное имущество.

Получив подтверждение от Гая о том, что Лина его обещанное имущество, Гюнтер решил любым способом ее себе вернуть.

И Гай это понял.

Выбирал он парня для этого дела неспроста, Ветрова доверяла без оговорок только трем мужчинам клана - его брату, ученику брата и своему другу. И только их инициальная метка подпустила бы к девушке без проблем.

Задумка понтифика была проста: наемники нападают на Ветрову, Гюнтер ее спасает и выставляет Марку претензию, что тот не справился со своими обязанностями. Парень становится покровителем Ветровой и дает возможность Гаю провести над ней ритуал. Так он убивает двух зайцев - получает бессмертную ткущую и выполняет обязательство, данное немцу.

Правда, это верховный понтифик сказал Гюнтеру.

На самом деле, отдавать менталку молокососу вампир не собирался. Ученик Эстебана выступал лишь стрелочником, которым Гай в своей интриге жертвовал не задумываясь. Марк должен был испугаться за жизнь своего инициала, которую либо Гюнтер сам, либо нанятые им исполнители немного повредили бы, совсем чуть-чуть, например, сломав ребра или порезав немного мышцы. И, выйдя через наемников на заказчика, брат без сожалений прибил бы Гюнтера. А потом вовремя появился бы Гай, подарил брату некий дневник и Марк, сломя голову, понесся бы к магам ставить на Ветрову ритуальную печать.

Но Гюнтер решил, что он умнее и сможет забрать Алину себе таким зверским способом. Узнав о том, что сотворил мерзавец с девушкой, Гай на мгновение хотел отказаться от своего плана, но вовремя одумался. Ветрова выживет, в этом понтифик был уверен, а этот случай будет ей лишним уроком, что не стоит доверять, кому ни попадя, и надо всегда слушаться собственного опекуна, тем более, если это правитель клана.

Гюнтер едва не поставил его план под удар, но пока Гай с этим будет мириться.

Верховному понтифику плевать было на то, с кем спит Ветрова, кого любит его брат, кому принадлежит тот или иной ментал. Главное, чтобы он мог использовать ткущую в своих целях, в любых своих целях. И мог использовать всегда.

А с Гюнтером он в ближайшее время разберется. Это даже хорошо, что парень такое сотворил с инициалом брата. Ни сам Марк, мстя за свою любовницу, ни Эстебан - за ткущую, ему этого не простят.

И тут только один вопрос остается - кто из них доберется до вампира первым.

А Гаю надо лишь помочь Гюнтеру без проблем выбраться из города и страны. Чтобы отвести от себя подозрения.

Он вытащил из внутреннего кармана документы и бросил их на грязный столик.

- Вот тут, держи, все документы на новое имя. На таможне будешь завтра ровно в час ночи, у меня уже все подготовлено, тебя выпустят без проблем. Езжай в Румынию и пережди там.

- Я ждал их еще днем! - зло проговорил Гюнтер, - Ты обещал, что сделаешь их максимально быстро!

- Что поделать, у смертных такая бюрократия! - лениво пожал плечами верховный понтифик.

- А Лина? - тот пролистал документы и не увидел в них имени своей жертвы.

Гай со свистом втянул в себя воздух.

- Ты хочешь выкрасть девчонку из-под капельниц, окончательно ее угробив?

- Что будет с Линой? - не отставал Гюнтер, - Она принадлежит мне!

- Пока она принадлежит моему брату! И открыто напав на нее, ты сам положил свою голову на плаху! - жестко парировал Гай, - Я итак помогаю тебе, радуйся хотя бы этому!

- Лина - мое имущество!

- Когда она поправиться, я подниму вопрос о лишении ее инициала брата, как не справившимся со своими обязанностями, - пообещал Гай, - Что будет дальше - решим потом.

Гюнтер обдумал сказанное понтификом и согласно кивнул.

Мужчина вздохнул. Ну что ж, пока он эту задачу решил, теперь осталось отдать брату давно ожидающий его сюрприз и ждать, что он в связи с этим предпримет.

25 Глава.

Пока Алину везли в больницу, врачам скорой помощи приходилось дважды возвращать девушку к жизни. Повреждения были очень серьезны, и только наличие крови высшего позволило довезти бедняжку до больницы и сразу положить в реанимацию. Марк не отходил от нее ни на шаг, пока шла операция, пока ожидал в коридоре заключения врачей, пока Лину перевозили в отдельную палату. У дверей палаты он выставил охрану и категорически запретил всякие посещения без его разрешения.

Алина поправлялась на удивление быстро. Уже через пару дней отключили аппаратуру, поддерживающей жизнедеятельность, и девушка смогла самостоятельно дышать. А к концу недели она более-менее начала ходить по палате с помощью медсестры.

В отличие от быстро выздоравливающего тела, психически девушка была раздавлена. Она до сих пор не могла прийти в себя из-за такого поступка человека, которому доверяла, и ежедневно навещающий ее врач отмечал, что психика девушки держится на грани. Что беспокоило и понтифика, и приглашенного им психиатра. У Лины не было никакого эмоционального выплеска происшедшего, она стала молчалива, тиха и подолгу сидела у окна, думая о чем-то своем. О произошедшем Лина говорила спокойно, без эмоций, без интонаций, как будто речь шла не о ней самой, а о кукле. Как вытащить девушку из этого состояния, мужчины не представляли. Оставалось только ждать, пока она сама не выберется.

Но это было не все.

С того момента, как Лина смогла самостоятельно передвигаться, понтифик, хоть и продолжал регулярно навещать Алину, но делал это все реже и реже. К концу недели он заезжал только утром минут на двадцать и общался с врачами, интересуясь ее самочувствием. И Марк больше не говорил ей о своей любви, ни разу не коснулся ее, не сделал ни одной попытки обнять или приласкать.

Девушка не могла этого не заметить, она пару раз пыталась спросить об этом Марка в лоб, но тот лишь отмалчивался или отговаривался словами, что все хорошо.