– Так вот, – продолжил как ни в чем не бывало Олег, – вижу, что имел счастье общаться с этим скользким типом.
– Почему ты о нем говоришь в таком тоне? По-моему, милый активный старичок, радеющий за справедливость.
– Ага, милый и активный, – скривился Ракитин, принимаясь за салат. – Этот Шишкин, между прочим, имеет две ходки. И обе – за кражи ценных предметов культуры!
– Ничего себе! То-то он твоих оперов «сыскарями» в разговоре обозвал.
– Еще мягко сказал…
– А мне он про то, что его усыпили, не сообщил.
– Нам тоже. Просто эксперт у нас дотошный, все проверяет. Он и взял остатки чая на анализ из кружки этого… сторожа.
– И?..
– Опиум.
– Да ладно тебе! – Я даже есть перестал, хотя салат оказался на редкость вкусным, с грибами и куриным мясом. – Ты хоть пробовал эту дрянь на вкус?
– Нет, а что?
– Да твой Шишкин сразу бы понял, что в чай что-то подмешано! Жуткое дерьмо.
– Ну, тогда одно из двух, – невозмутимость Олега порой меня поражала, – либо дед в сговоре с похитителем, либо наркоман. Впрочем, первое не исключает второго.
– Есть еще третье. Если он пил не чай, а какой-то напиток, достаточно душистый и имеющий собственный резкий вкус.
– В яблочко, Холмс! – Ракитин отодвинул пустую салатницу и взялся за окрошку. – Чай у Петра Силантьевича был травяной. Эксперт говорит, больше двадцати компонентов. Видать, бережет здоровье, старый хрыч!
– Сложный дед, – согласился я, тоже приступая к окрошке. – Мне умолчал про снотворное, вам – что видел грабителя.
– Как это, видел?!
– Обыкновенно. Вернее, он заподозрил этого парня в причастности к ограблению. Даже описал его довольно подробно.
– Придется деда брать в оборот, – посуровел Ракитин.
– Вернемся же к моей версии…
– Не вернемся, Димыч. Твое предположение слишком запутанно и отдает мистикой, а с пережитками мы боремся.
– Ну а у тебя-то есть версия? – Я был крайне уязвлен, потому что чувствовал нутром, что прав. В отличие от своего до мозга костей реалистичного друга, я-то как раз был склонен к мистическому мировосприятию. По крайней мере, я твердо верил, что случайных событий не бывает, как и случайных мыслей. Причина есть у всего, значит и следствие – тоже!
– Есть, конечно, – ухмыльнулся Олег. – Это заказное ограбление.
– И ты уже знаешь заказчика? – съязвил я.
– Предполагаю. Дело в том, дорогой Холмс, что в настоящее время в нашем славном старинном городе гостит господин Ульрих Крюгер. Герр Крюгер – профессор из Дрезденского университета, большой знаток древних культур Востока и особенно Сибири!
– Вот тебе, бабушка, и юркни в дверь! – Я отставил пустую тарелку. – Так нечестно, инспектор. Информация должна быть доступной нам обоим. И что же делает здесь профессор из Дрездена?
– Читает курс лекций в нашем университете. И как раз по культуре народов Сибири.
– Неужели он настолько глуп, чтобы находиться рядом в момент совершения преступления, в организации которого его могут заподозрить в первую очередь? – спросил я с нескрываемым сарказмом.
Но Олега так просто не собьешь.
– Наоборот, он дьявольски умен. Европейское светило, уважаемый ученый, приехал по приглашению ректора – не сам! Алиби стопроцентное.
– Но за ним же можно проследить и подловить в момент передачи…
– Конечно. Именно поэтому никакой передачи и не будет. Даже звонков по телефону. А зачем? Его помощник – уверен, такой существует, но находится вне нашего поля зрения – заранее обговорил способ передачи заказа и вывоза его из региона.
– Значит, еще и помощник.
– Естественно, Холмс! Этому виду преступлений не один век. Все давно отработано и выверено!
– Как же вы ловите этих «расхитителей гробниц», инспектор?
– О, уверяю вас, это преинтереснейшее занятие!
– Но подозреваемый на роль помощника, думаю, уже имеется?
– Конечно. Это тот самый, внезапно пропавший сотрудник музея.
– Урманов?
– А почему тебя это удивляет? – Ракитин наконец вытащил сигареты и закурил.
– Дисциплинированный, исполнительный, влюбленный…
– В кого?
– В свою начальницу – директора музея. – Я тоже закурил, хотя и без особой охоты.
– Ну, когда предлагают много денег, про любовь как-то сразу забывается…
– Не факт, инспектор, не факт!
– Слушай, Димыч, почему бы тебе не провести собственное, так сказать журналистское расследование. Параллельное с официальным. Обещаю информационную поддержку, в обмен естественно.
– Что, рук не хватает?
– В нашем деле лишних рук, а еще больше мозгов, не бывает, Холмс! – Олег назидательно поднял палец.
– Так и быть, инспектор, – снисходительно кивнул я, – согласен оказать вам эту маленькую услугу. Только уж и вы, будьте любезны, прислушивайтесь к моему мнению, ибо интуиция в сочетании с дедукцией – вещь воистину непогрешимая!
– Договорились! – ухмыльнулся Ракитин и, обернувшись, поманил рыжую Аленку.
– А в качестве аванса, – продолжил я, – предлагаю посетить квартиру пропавшего Урманова.
– И что мы там будем искать?
– Доказательства, инспектор, неопровержимые улики!
– Хорошо. Но только после обеда. У меня еще куча дел.
Подбежавшая Аленка быстро рассчитала нас, и вдруг Олег нежно и решительно взял ее маленькую ладонь и коснулся губами вздрогнувших пальчиков.
– Спасибо за вкусный завтрак, Аленушка!
Девчонка зарделась как маковый цвет, но руку не отняла, пролепетала:
– Заходите, Олег Владимирович, всегда рады будем…
– Гхм! – громко сказал я и поднялся. – Жду вашего звонка, капитан. Спасибо за угощение. – И пошел к выходу не оглядываясь.
«Вот это фортель! А у них, оказывается, вон как далеко зашло! Да-а, брат, похоже, скоро ты один в холостяках останешься…» – Дурацкие мысли крутились в голове, как мошкара перед дождем. А где-то в глубине души я был рад за Олега, и девчонка его мне понравилась – правильная она, хорошая. Такая не предаст, не отвернется в трудный момент, не бросит…
Поскольку определенного плана у меня не было, я решил просто пошататься по городу в ожидании звонка Ракитина, и отправился по бульвару в сторону университета.
Университетская роща встретила меня умиротворяющим шелестом разомлевшей листвы и пустынными аллеями. Конечно, сейчас июнь – пора экзаменов, студенты грызут булыжники наук, абитуриентов тоже еще нет, и по тенистым дорожкам гуляют лишь мамаши с колясками да немногочисленные сотрудники, вышедшие размяться из своих лабораторий.
Я пошел по главной аллее мимо стройных голубых елей, почетным караулом выстроившихся по обеим сторонам широкой дорожки, выложенной разноцветной каменной плиткой. И вскоре передо мной открылся центральный вход, над которым золотом сияли на солнце буквы «УНИВЕРСИТЕТ» и, чуть ниже, «основан в 1880 году». Слева от распахнутых тяжелых деревянных дверей с бронзовыми ручками стоял вполне современный щит с кучей разнокалиберных рекламных постеров и объявлений. Я остановился, рассеянно пробегая глазами тексты, и вдруг уперся в скромный листок, отпечатанный на цветном принтере:
«16–26 июня в малом лекционном зале профессор истории Ульрих Крюгер читает курс лекций „Мировоззрения коренных народов Сибири дохристианской эпохи“. Ежедневно с 12 до 15 часов. Вход бесплатный».
Я посмотрел на часы – 12:15. Вполне еще можно сходить и убить сразу двух зайцев: послушать интересную лекцию и посмотреть на главного подозреваемого.
Справившись у сонного вахтера, где находится малый лекционный зал, я прошел длинным гулким коридором в правое крыло главного корпуса и потянул на себя высоченную, не меньше четырех метров, дверь. К счастью, петли были хорошо смазаны, и мое появление в аудитории прошло почти незамеченным. Единственным, кто обратил на меня внимание, был молодой человек, стоявший возле нижней ступеньки амфитеатра. Он молча поманил меня рукой и указал на третий ряд. Я на цыпочках пробрался на место и уселся рядом с какой-то худенькой девицей в футболке и джинсах и с огромными очками на курносом носике. Девчонка сосредоточенно строчила карандашом в толстой тетради. Я тоже вытащил блокнот и принял заинтересованный вид.