— Теперь вам понятно, почему в Элладе из фракийцев выбирали также и педагогов-воспитателей?! — торжествующе воскликнул Милет. — У нас есть чему поучиться!

— Да! — подтвердил его слова Спартак. — И многие прославленные эллины на деле полуфракийцы: таковы, например, историк Фукидид, полководец и политик Кимон, философ, основатель школы киников Антисфен. Другие выросли и воспитывались во Фракии: таков, например, Аристотель — он до семнадцати лет рос в колонии Стагире.

Мы, фракийцы, — веселые, гостеприимные люди. Праздники наши кипят весельем и в селах, и в городах. Повсюду музыка и песни, множество по-праздничному одетого народа. Тот, кто умирает у нас среди изобилия яств, часто считается счастливейшим. Попойки и пирушки изображают у нас даже на надгробиях!

Очень любим мы, фракийцы, лошадей, бурные скачки. Фракийская конница повсюду имеет величайшую славу. Неудивительно: фракиец общается с лошадью почти с младенчества. Едва мальчик научился ходить, отец сажает его на лошадь. Для всех близких мальчика это великий праздник! Мы любим лошадей. Нам известно, что лошадь сделала многих предметом прославления со стороны поэтов: например, Беллерофонта из Эфиры. Дария лошадь превратила в царя, Александр прославился с Букефалом, Диомед погиб из-за своих кобылиц! Их также воспели поэты!

Я не хочу сказать, что во Фракии всем легко жить, что там нет бедных людей. Они есть всюду, и им приходится нелегко, в Риме особенно. Бедные должны покупать хлеб и одежду, хозяйственную утварь, платить за наем жилья; за деньги они приобретают даже дрова для ежедневной топки, хворост и сухие листья! Только вода и воздух пока еще бесплатны! Работы в городе у свободных граждан часто нет, и не имеют они никакого подходящего занятия, чтобы приобрести необходимые средства к жизни. Поэтому им приходится браться за всякое дело, даже недостойное свободного человека!

Конечно, с каждым из нас коварная Судьба ведет свою игру. Никому в точности не известно, что именно сулит темный Рок! Как говорят сведущие люди, иногда удается в ночную пору узнать во сне грядущее — если доброе божество посылает нам вещий сон. Нет, не с той целью, чтобы уберечь от несчастья или страдания, — не в силах смертный одолеть назначение Рока! — но чтобы с большей твердостью переносить страдание, чтобы неожиданное несчастье не погрузило душу в пучину отчаянья!

— Ты прекрасно рассказал о Фракии, Спартак! — одобрительно сказал Астеропей. — Я бы не смог так! Поведай теперь нашим высшим командирам о себе! Я знаю, тебе есть о чем рассказать.

— Я родом из Фракии, из земли медов, — начал свой рассказ Спартак. — Земля медов в самом центре Фракии, на реке Стримоне. Меды входят в сильное объединение племен, носящих имя пеонов. Мы гордимся перед другими, во-первых, тем, что мы — фракийцы, во-вторых, тем, что мы — меды.

Наша слава достаточно засвидетельствована даже людьми, нам чужими. Так, знаменитый греческий историк Геродот — «отец истории», как называют его сами эллины, — замечает: «Фракийцы — народ самый многочисленный на свете после индийцев. Если бы он держался вместе или находился под властью одного царя, он был бы прямо непобедимым и самым сильным». А вот мнение другого знаменитого афинянина — Исократа[1]: «Самые способные к власти и обладающие наибольшим могуществом народы — скифы, фракийцы и персы».

Говорить ли мне о нашей родословной? Она восходит к великим богам и героям. Могут ли с нами состязаться римляне? У истока их стоят два безродных бродяги — Ромул и Рем. Рождены они от какого-то неизвестного проходимца. Позже — ради уменьшения позора! — Ромул бессовестно свалил отцовство на бога Марса, хотя он заведомо не имел к нему никакого отношения! А как потом сложился римский народ! Первые римляне принимали к себе всех негодяев, мошенников, убийц и даже изменников, от которых со стыдом и ужасом отрекались все близкие. И вот темная банда злодеев, побывавшая на выучке у могущественных этрусков и кое-чему у них научившаяся, стала затем в силу своей исключительной преступности и бесчестности страшнейшим бичом для всех соседних народов.

О, если бы соседи вовремя догадались, какой ужасный факел всеобщих несчастий и войн вспыхнул вдруг на берегу Тибра! О, если бы они догадались вовремя его затушить! Насколько счастливей жили бы тогда народы во всех концах мира! Они бы не узнали страшных опустошений, унизительных налогов, бесконечных насилий римлян над ними, их женами и детьми! Они бы не узнали позорнейшего ярма тягчайшего рабства! Нет народа, которому бы римляне сделали благое! Найти честного человека среди своры негодяев и преступников, льющих кровь людскую, как воду, получающих наслаждение от гладиаторских боев, так же трудно, как низвести на землю Солнце или Луну!

А мы в отличие от безродных римлян знаменитые на весь мир меды! Наш общий родоначальник — царь и герой Мед. Сам Мед являлся сыном правившего в Афинах царя Эгея и Медеи, дочери царя Колхиды. С приемным отцом Ясоном, некогда главой аргонавтов, — они, как вы знаете, совершали поход в Колхиду за золотым руном и добились успеха благодаря помощи Медеи, — Мед предпринял крупные и успешные завоевания во Фракии и на востоке. Сводным братом нашего Меда являлся Тезей, победитель человека-быка Минотавра. Он так расширил и украсил Афины, что позже его стали именовать настоящим создателем Афин!

У нас, медов, много родичей — выселенцев во всех концах мира (они всегда поддерживают с нами связи): в Греции — в Фокиде, в Беотии (город Медон), в Акарнании (город Медион); в Фессалии, где, по крайней мере, со времен Троянской войны, многие носили имя Медонта. Медов всегда было много в Македонии, Фригии и на Крите (жену царя Идоменея, знаменитого героя, звали Меда).

Теперь о самом себе. По роду я очень знатен. Моих предков низложил и устранил от власти в царстве медов Филипп, отец Александра. В поисках новой власти, в погоне за богатствами предки служили в армии Македонии, старались сделать карьеру. Их потомки служили — и ныне служат — в армиях Вифинии, Понта, в римской армии, в Афинах, в Африке, на Боспоре.

И я в своей жизни узнал все перемены счастья. А ведь с молодых лет я обучался наукам, которым обучают благородных людей. Я изучал сочинения философов и Орфея, халдейскую и египетскую мудрость, побывал ради образования в Афинах, Малой Азии, на Родосе. И вот мне-то приходится сказать о себе словами Софокла из «Менелая»:

С 18 лет я служил солдатом в римской провинции Македонии в составе вспомогательных фракийских войск. Карьеры не сделал, хотя пользовался уважением и почетом за силу и мужество. Потом покинул — без всякого согласия со стороны своего римского начальства — ряды римской армии. Вместе со мной ушли от римлян многие другие фракийцы. Наши враги злобно кричали нам вслед: «Дезертиры!» Мы же говорили и говорим: «Ложь! Мы не дезертиры, а патриоты! Если наши меды снова воюют с римлянами, нам подобает быть со своими, сражаться вместе с ними, а не против них! Долг перед племенем выше долга воина римской армии!»

Мы упорно сражались с врагами в горах Македонии, потом Фракии. Римляне с яростью сжигали наши селения, грабили имущество, угоняли мужчин, женщин и детей в неволю… Все-таки очень сильны римские легионы! В настоящее время — не надо заблуждаться! — они составляют самое сильное в мире войско. Только скифы, геты и, пожалуй, парфяне — пароды, сильные конницей, — могут противостоять им.

Наша война оказалась неудачной! Причин тому очень много, о них я не хочу сейчас говорить. Римляне успешно справились со своими неприятностями и трудностями, подавили восстание рабов в Сицилии. Наша война потеряла перспективу. Мы долго думали: «Как поступить дальше?» Высказывались разные мнения. Я решил — вместе с теми, кто считал, как я, — отправиться в Понт к царю Митридату. В Понте издавна в течение многих поколений служат фракийцы различных племен, были там и члены нашего рода.