1

Нежный ветерок пролетел над брусчатой мостовой, зацепился за витиеватые перила, пробежался рябью по воде и воспарил к южному лазурному небу. Он разогнал кучевые облачка, которые грозили похитить солнечный свет, и отсюда, с высоты, стал высматривать себе добычу. Вот она!

Ветер-озорник пулей устремился вниз. Обняв, походя статую мужчины с мечом в руке и распугав стайку голубей, клюющих зерно, брошенное туристами, он пронесся над самой землей и заглянул под длинную ситцевую юбку молодой женщины.

— Ай! — вскрикнула Джулия, пытаясь руками унять беснующийся подол юбки.

При этом вафельный стаканчик мороженого, которое она успела съесть лишь до половины, выпал из ее руки прямо на брусчатку.

— Вот и правильно, — усмехнулась Джулия. — Фигура дороже.

С этими словами двадцатитрехлетняя Джулия Брайт, экскурсовод туристической фирмы «Даймондс энд Джейсон», отправилась дальше. Ее ждали прекрасные, загадочные, удивительные улицы Рима.

Это был ее первый визит в Италию. Днем Джулия провела пятичасовую экскурсию: сначала пешком по достопримечательностям, потом на автобусе, где, несмотря на то, что кондиционеры усердно трудились, она, водитель и пятнадцать пассажиров изнывали от жары и вовсю потели. Особенно потел нелюбимый Джулией мистер Сэм Смит.

Смит был постоянным клиентом турагентства «Даймондс энд Джейсон», и Джулия уже не в первый раз терпела его непримиримую критику всего окружающего. Смит был сущим наказанием для любого экскурсовода. Он терялся на каждом шагу и вечно отставал, потому, как до ужаса любил тщательно разглядывать все, около чего группа останавливалась, а сделать это можно было только после того, как основная часть экскурсантов отойдет к следующему экспонату.

Еще Смит всегда был недоволен погодой, какой бы она ни была. Например, сегодня погода неоднократно менялась: утром над городом навис прохладный туман, пошел дождь, а за ним в быстро сохнущие лужи заглянуло пылающее южное солнце.

Смита не устраивал ни туман, ни дождь, ни солнце. Сказать по правде, его вообще ничего не устраивало.

Гостиничные номера и еда также становились жертвами его вездесущей критики. Но больше всего Джулию раздражало, когда Смит отпускал тихие ворчливые комментарии по поводу того, о чем она рассказывала.

— Обратите внимание на эту загадочную фигурку, вырезанную из дерева...

— Хлам какой-то!

— Видимо, первобытный художник желал изобразить...

— Руки бы ему оторвать за такое изображение...

— Вот эта удивительная улица...

— Улица как улица. Что тут удивляться?

— Взгляните на эту прекрасную картину...

— Чего на нее смотреть? Срам, да и только.

— ...как художник наложил краски, желая показать всю красоту человеческого тела...

— Тоже мне красота!

Зачем Сэм Смит вообще ездит на экскурсии, оставалось для Джулии загадкой.

Однако грешно думать о сварливом старике в такой прекрасный южный летний вечер в Риме, подумала Джулия, стремительно пройдя мимо шумного кафе.

Туристы со всего мира сидели за столиками на улице, под большими зелеными зонтиками, и накручивали на вилки длинную пасту под разными соусами: томатным, сырным, кремовым...

Джулия вдохнула этот острый теплый аромат итальянской кухни, но...

Фигура! — напомнила Джулия себе. Ветер одобрительно потрепал ее волнистые каштановые волосы.

Прямо за кафе на углу улицы стояла палатка с печатной продукцией. Джулия купила газету и присела на скамейку.

Ей доставило удовольствие прикосновение к свежей, теплой бумаге. Она представила, как эта газета весь день пролежала на солнце, дожидаясь, пока ее купят. Джулия свернула ее в трубочку и понюхала. Потом она развернула ее и стала листать, пробегая глазами по заголовкам. Итальянские слова отзывались радостью в сердце Джулии.

Она мечтала побывать в Риме и Венеции с тринадцати лет, когда прочитала «Дон Жуана». Что ж, вот он, Рим!

Джулия прикрыла глаза, наслаждаясь шумом улицы. Подул ветер. Джулия поднялась и пошла дальше.

Она шла по улице, где слева и справа от нее стояли здания в стиле барокко. Это не был центр города, однако старинные здания подсвечивались неоном, а впереди между их крышами виднелось оранжево-красное небо. Солнце неумолимо садилось, так что тени на улицах вытягивались все больше.

Джулия замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась, чтобы впитать в себя это небо, эти тени, эти улицы.

Все неповторимо в этом мире. Нужно наслаждаться каждой секундой.

Джулия набрала в грудь воздуху и зашагала дальше.

Пройдя мимо украшенного лепниной дома, она заметила узкий переулок, в который вела арка.

«Интересно, что там?» — подумала Джулия и направилась прямо туда. Параллельно с любопытством в голове Джулии тут же замелькали тысячи «нельзя туда идти»: а вдруг она заблудится, а вдруг там опасно, вдруг подопечным туристам нужна ее помощь?

Ну, это уж слишком! Что-что, а на туристов она весь день работала, не покладая рук. Сначала ей пришлось выслушать, как Смит клянет погоду, потом следить, чтобы никто из группы не отстал и не заблудился. Когда пошел дождь, ей пришлось — под непрекращающиеся проклятия Смита — свернуть с намеченного маршрута и определить всех в теплую уютную кафешку (где, увидев музыкальный автомат, Смит, наконец, утихомирился).

В арке под потолком висел средневековый фонарь, и хотя с виду он явно предназначался для свеч, наверняка был электрическим.

Из арки Джулия вышла во внутренний дворик дома, первый этаж которого был отдан под сувенирные лавки.

«Куплю-ка я что-нибудь для родителей», — решила Джулия и вошла в лавку с самой привлекательной, по ее мнению, вывеской.

Внутри лавка была отделана под старину. Стены, потолок, пол и стеллажи с товарами — все было выполнено из темного дерева. На потолке висели фонарики, похожие на тот, в арке, но меньше по размеру.

— Бонджорно, синьора! — приветствовал Джулию владелец сувенирной лавки.

— Извините, — ответила Джулия, — но я не понимаю по-итальянски.

— О, это вовсе не проблема, — сказал продавец на английском.

— Вы говорите по-английски? — обрадовалась Джулия. — Это замечательно! Я помню, как пыталась объяснить продавцу в Турции, что хочу купить платье, а он был абсолютно уверен, что мне нужны глиняные горшки.

— Возможно, он как раз таки все прекрасно понимал, — усмехнулся продавец-итальянец.

— Вероятно, так оно и было, — весело согласилась Джулия. — Ведь в итоге я купила и горшки, и платье. Но от вас мне определенно нужна только вон та ваза — я хочу подарить ее маме — и еще что-нибудь для моего отца.