Константину и Александру - они морские офицеры.
- Да как у нас? Служба идёт, с каждым годом становимся всё дороже и дороже,- шутят
они.
Весёлой гурьбой заваливаем в ресторан, сдвигаем два стола, засуетились
официанты. И, понеслось! Разговоры, музыка, танцы.
Эллочка прижимается ко мне, корчит рожицы, всё допытывается, надолго я или
нет.
- А где Эдик? Чего не пришёл?- спрашиваю одноклассницу.
Эдик единственный, кто не является нашим одноклассником, он старше нас на два
года. Но я как-то подружился с ним, наверное, потому, что мы, соседи по дому.
Потихоньку он затесался в нашу компанию и все его воспринимают как своего.
- Закрутила его нелёгкая!- смеётся Элла.- Встречается с какой-то мелюзгой, школу
недавно закончила, несуразная такая и представляешь, рыжая и конопатая! У Эдика
всегда были экстравагантные вкусы. А вот и они, легки на помине!
Оборачиваюсь к другу. Он длинный, сутулый, короткая бородка от уха до уха, нос
как у пингвина, но глаза, они могут свести с ума любую девушку. А с ним, уцепившись за
сухой локоть, чешет моя старая знакомая, когда-то её спас от подонков.
Она моментально узнаёт меня:- Ты что ли, Кирилл!
- Оп па,- раздаются восторженные возгласы,- ты Эдик, попал!
- Это он попал,- бурчит он, крепко жмёт мне ладонь.
- Привет, Катя,- киваю ей.- Как ты, как дела?
- Нормально. Представляешь, мне тогда три ребра сломали.
- Не фига ж, себе!- искренне восклицаю я.
- Кстати, поймали того гада,- слегка тупит она взгляд.- Деньги мои нашли.
- Вот и славу богу,- вздыхаю я.- Помню, как ты на меня посмотрела.
- Что я могла подумать, у тебя столько же было.
- А мне менты, не вернули,- усмехаюсь я.
- Гады,- кривит губы рыжеволосое чудо.
А ведь похорошела, с удивлением замечаю я. Вероятно, этот гусёнок очень скоро
превратится в роскошную паву. Эдик не дурак, работает на перспективу, ухмыляюсь я.
Гуляем в ресторане до позднего вечера. Вспоминаем школу, встречи под Луной,
смеёмся.
Катя моложе всех и такая несуразная. Наши девицы поглядывают на неё с высокомерием, подшучивают за её спиной. Но как женщины, интуитивно чувствуют, она выше их всех на
порядок, вот и злятся, а Катю, похоже, забавляют их ужимки. Она корчит из себя полную
простушку, но я её моментально раскусил, и она это поняла, смотрит на меня,
заговорщицки подмигивает. Внезапно в её взгляде вижу такую силу, что буквально
оторопь взяла, как это не характерно для столь юного создания.
Стихают последние аккорды, всем говорят спасибо и до завтра. Ресторан
закрывается, пора и честь знать, разгорячённые, вываливаем на улицу. Светятся зелёными
огоньками такси, прохаживаются суровые дружинники, следят, чтоб из ресторана не
выходили пьяные. Патруль косится на нас, но пока не пристаёт. В принципе мы весёлые, но не в сильном подпитии.
Всё же быстренько минуем ресторанную зону, идём по тротуару, по бокам
которого, нависают кипарисы, травим байки. Костя рассказывает, как они получили
первое жалование, причём – трёшками и ничего умного не придумали, как соорудили
барабан, наклеили на них деньги и пошли в ресторан. Начали расплачиваться, вроде денег
не хватает, тогда достают барабан, крутанули, трёшка вылетает, второй раз, ещё одна, затем ещё и ещё. У официанта потихоньку глаза на лоб лезут, незаметно исчезает и очень
скоро нагрянула милиция:- Где фальшивомонетчики?- крутят руки, кидают в
«обезьянник». Правда, быстро разобрались, что ребята шутят, но сами шутить не
захотели, вызвали патруль из комендатуры. Ох, и разбирательство было! Чуть с флота не
полетели! Мотивировка: «Издевательство над советскими гражданами». Хорошо, что в
Штабе родственники были, с трудом загасили конфликт.
Костя рассказывает в лицах, все хохочут. Катя тоже смеётся, крепко цепляется за
руку Эдика, но часто поглядывает на меня.
- Кстати, я тоже в Москву скоро поеду,- заявляет она,- буду поступать в Университет
имени Патриса Лумумбы, на факультет арабских языков.
- Лучше английский изучай, полезнее,- советую я.
- Английский я знаю.
- Во как.
- В школе повезло с преподавателем, она англичанка.
- Самая настоящая?
- Почти. Русская, но родилась в Лондоне. В своё время её дедушка и бабушка, скрываясь
от царских репрессий, эмигрировали в Великобританию. А вот сейчас, ей предложили
вернуться. Она ярая коммунистка, Ленина цитирует, и Капитал Карла Маркса знает.
- Патриот значит,- слегка улыбаюсь я.
- Наверное.
- Дура она,- встревает в разговор Эдик.
- Ты что, против Ленина?- округляет глаза Катя.
- Причём тут Ленин? Она дурра, шило на мыло поменяла. И что, нравится ей жить здесь, в
Англии плохо было?
- Она говорит, нравится.
- Вот я и говорю, дура.
- Эдик, ты бываешь несносным,- равнодушно говорит Катя.
- А я бы хотела б в Англии пожить, на королеву посмотреть. Да я бы, полжизни отдала, чтоб лишь одним глазком посмотреть на Биг Бен!- мечтательно закатывает глаза Танюха.
- Я б тоже съездил туда, на танке,- дурачится Александр.
- А мне больше Париж по душе. Эйфелева башня, наряды, а какой язык красивый,- с
придыханием говорит Элла.
- Туда б я тоже съездил … на танке,- не унимается Александр.
- Слушай, отстань со своей бронетехникой!- возмущаются девушки.
- Ну, уж лучше, чем на Жульке,- продолжает ехидничать Александр.
Мы смеёмся, действительно, наша жизнь желает быть лучшей, «но крепка броня и
танки наши быстры». По крайней мере, мы сверхдержава и нас, если не уважают, то
боятся. Хотя чему бояться? Наше правительство всегда выступает за мир во всём мире, даже лозунги такие. Вот и в Афганистане воюем за тем, чтоб мир там был. Проклятые
империалисты! То Вьетнам, то Кампучия, Гренада. На Кубу хотели напасть, и если б
Хрущёв не постучал ботинком по трибуне ООН, точно война была.
Как-то незаметно разошлись по домам, мы все живём в одном районе, лишь Катя
поселилась в Камышовой бухте, да и Эдик, он сейчас поселился на Северной стороне -
абсолютно противоположные стороны. Эдик порывался проводить её до дому, но я веско
говорю, что катера скоро перестанут ходить и пусть не волнуется, сам провожу. Вижу, ему не очень понравилось эта идея, но Катя чмокнула его в нос и мы распрощались.
Идём рядом, как школьники, на расстоянии. Что-то меня притягивает к ней, но что
именно, не пойму. Рыжая, несуразная, гордо вздёрнутый нос и острые лопатки. Обалдеть!
Никогда такие не нравились. В то же время проникаюсь к ней уважением. Сразу видно,
сильная личность, хоть вроде ещё совсем «молоко», недавно семнадцать исполнилось.
- У меня такое ощущение, что тебя давно знаю,- она метнула на меня внимательный
взгляд.
- Больше, чем полгода, уже срок.
- Нет, вроде до того ещё знала. Иногда мне кажется, что жила другой жизнью. А иногда
мне снится, как летаю.
- Растёшь,- откровенно смеюсь я.
- Наверное,- искренне соглашается она,- но сны такие странные, я в них дракон.
Смотрю на её тщедушную фигурку: скромное пальтишко, на шейке серебристый
платок, но глаза горят как два прожектора. Хотел усмехнуться, но не стал. Пускай
мечтает, девочка.
- И ты мне снился,- неожиданно заявляет она.
- Неужели,- оборачиваюсь к ней, думая она вновь затеяла какую-то свою игру.
- Снился. Кошмарный сон. Тебя двое, в длинных рясах пытали.
- Тьфу ты!- от неожиданности ругаюсь и сплёвываю.- Что за гадости выдумываешь?
- Они тебе жилы на ногах резали.
- Замолчи!- взрываюсь я.- Другой темы для разговоров нет? Лучше расскажи, как школу
закончила, скольких мальчиков с ума свела.
- Нормально закончила, мальчиков многих с ума свела,- мигом надувается она.
- Не сомневаюсь!- фыркаю я.
