Запрещая себе думать и чувствовать, повинуясь лишь потребности бежать, она заглянула в гостиную, собрала разбросанное на ковре белье, поднялась на второй этаж, быстро приняла душ, оделась, схватила чемодан и вышла на только начавшую просыпаться Корнер-Бартон-стрит.
6
Белинда шла по улице, не разбирая дороги, перебрасывая чемодан из руки в руку, не глядя по сторонам, ведомая единственной мыслью поскорее оказаться вдали от Освальда Фергюссона и своего позора. Но вот одна улица сменилась другой, потом третьей — пора остановиться и решить, что же делать дальше.
Молодая женщина устало поставила чемодан на землю, присела на него и глубоко задумалась. Сумка сползла с плеча, левая босоножка едва держалась на кончиках пальцев, румянец от быстрой ходьбы заливал лицо и шею — Белинда не замечала ничего. Боль в сердце, острая и колющая, терзала ее — боль стыда и разочарования в себе, боль разлуки с мужчиной, который стал ей дороже себя самой. Как она умудрилась попасть в такое ужасное положение? Где был ее разум?
Солнце поднялось и уже припекало. Белинда почувствовала, как по спине побежала струйка пота, и вздохнула, так ничего и не придумав. Пора было уходить отсюда. Она поднялась и увидела через дорогу открытый бар. Решено: сейчас самое время выпить бокал ледяной кока-колы, потом чашку крепкого черного кофе. Тогда она непременно почувствует себя лучше.
Войдя в бар, Белинда подошла к стойке, села и сделала заказ. Потом оглянулась — она, похоже, была тут единственной женщиной.
Бармен удивленно взглянул на ее расстроенное разгоряченное лицо и спросил:
— Поесть чего-нибудь не желаете?
Белинда ощутила, как желудок немедленно сжался и к горлу подступила тошнота.
— Нет, спасибо, — с трудом выдавила она. — Только колу со льдом и кофе.
Попивая восхитительно холодный напиток, Белинда обдумывала первые шаги. Сейчас, пожалуй, надо, не теряя времени, поехать в аэропорт и узнать, возможно ли еще достать билет на ближайший рейс в Лос-Анджелес, в крайнем случае в Сан-Франциско, сейчас, накануне Рождества? Если нет, то забронировать место на первый возможный рейс в Штаты и устроиться в отеле. Если, конечно, уныло подумала она, еще можно найти номер в отеле...
— Сколько с меня? — решительно спросила она бармена.
— Два сорок пять, мисс.
Белинда потянулась за сумочкой, и...
Черт, где же она? Протянула руку к другому боку... Нет. Да где же сумка?! Мысли лихорадочно заметались в голове — там ведь все ее деньги... Так, без паники! Когда она выскочила из дому, сумка была при ней? Да, точно, при ней. Потом она бежала, пока не устала, и села на чемодан передохнуть. Вот тогда-то сумка и соскользнула с плеча. Господи... Но это же недалеко отсюда, через дорогу. Может, она и сейчас там лежит?
Бармен внимательно наблюдал за изменившимся лицом посетительницы.
— Все в порядке, мисс?
— Я... я потеряла сумочку... — пробормотала Белинда. — Вон там, на углу... — И, встретив недоверчивый взгляд мужчины, запнулась.
Господи, одна, в чужом городе, на другом конце света и без денег! Хорошо хоть паспорт положила в чемодан. Порывшись в кармане джинсов, молодая женщина вытащила несколько скомканных банкнот и пригоршню мелочи, оставшиеся после какой-то прогулки, отсчитала три доллара, бросила их на стойку, схватила чемодан и выбежала на залитую раскаленным солнцем улицу. Едва не попав под машину, перебежала на противоположную сторону и бросилась к тому месту, где сидела всего полчаса назад. Ничего... Естественно, ничего...
Вне себя от огорчения, Белинда в отчаянии опустилась на бордюр и заплакала. Мимо торопились прохожие, не обращая на нее ни малейшего внимания. Постепенно слезы иссякли, она подняла голову, вытерла глаза руками и посмотрела по сторонам.
И тут ее осенило — Марта! Ну конечно, Марта ей поможет! Только бы хватило денег на звонок... Дрожащими от нетерпения пальцами — Освальд Фергюссон на время был забыт — Белинда пересчитала свои жалкие финансы — три доллара сорок три цента. Полезла в другой карман, сунула руку в карман жакета — ага, еще мелочь. Итак, всего у нее шесть долларов шестнадцать центов.
На звонок должно хватить.
Белинда кинулась к ближайшему телефону-автомату, бросила три доллара мелочью и набрала знакомый номер. Длинные гудки. Черт, да она же звонит домой, а Марта, наверное, на работе. И вдруг Белинда вспомнила: дома сейчас ночь, Марта не на работе, а уехала с Бертом в Майами знакомиться с его родителями. Вернется только после Рождества.
Полная безысходного отчаяния, Белинда отошла от автомата, сунула мелочь в карман и снова села на свой чемодан. И что теперь? Ни одного знакомого, кроме Освальда, идти некуда, только к нему...
Стоп! Как это ни одного знакомого? Она вдруг вспомнила приветливое молодое лицо, сияющие восхищением глаза, не отрывающиеся от ее лица. Брендон! Он же говорил, что ей стоит только позвонить, если что-то понадобится. И к тому же Белинде показалось, что у обоих Фергюссонов несколько натянутые личные отношения, так что скорее всего ей удастся уговорить младшего ничего не говорить старшему о ней и ее затруднительном положении.
Да, Брендон Фергюссон — ее последняя надежда уехать домой, не вмешивая в свои неприятности посольство. Ладно, так она и сделает.
Белинда поднялась и оглянулась по сторонам. Надо бы найти такси. Но от Линдсфилда до Норт-Сиднея, где находится офис, расстояние немалое. Хватит ли ей денег?
Ладно, решила молодая женщина, проеду хоть сколько-нибудь...
Как оказалось, ее жалких шести долларов хватило только на половину пути. Но таксист, молодой весельчак лет двадцати пяти, всю дорогу с интересом расспрашивал свою пассажирку и, узнав, что она американка и о ее незадаче, довез до места, дал свою карточку и сказал:
— Когда у вас будут деньги, тогда и вернете. Я могу потерпеть, мисс. И если вдруг вам не помогут тут, как вы надеетесь, не стесняйтесь, звоните. Что-нибудь придумаем. Не можете же вы остаться на улице почти накануне Рождества. Удачи! — И, сверкнув белозубой улыбкой, умчался.
Белинда чуть повеселела. Приятно все-таки встретить хорошего, бескорыстного человека, готового прийти на помощь незнакомцу в беде...
Громадное здание из стекла и бетона возвышалось перед ней, заслоняя солнце. Белинда посмотрела на вращающиеся стеклянные же двери, глубоко вдохнула и вошла. Внутри было изумительно прохладно. По светлому мраморному полу она прошла к находящейся примерно посередине холла хромированной стойке регистратуры.
— Чем я могу вам помочь? — спросила приветливая молодая блондинка.
— Я хотела бы поговорить с мистером Брендоном Фергюссоном, пожалуйста. — Белинда повернула голову и заметила часы. Несмотря на то что с ней произошло столько событий, было еще только восемь тридцать четыре. — Но, возможно, я пришла слишком рано...
