13

На ужин Джек подал сыр и жареного цыпленка. Помидоры и впрямь оказались невероятно сладкими, о чем Сильвия радостно сообщила преисполненному гордостью Джеку.

— Это все местное солнце, мисс, — с готовностью стал объяснять он. — Ну разве у вас, в Европе, могут вызревать такие большие и сладкие плоды, как у нас, если лето такое короткое, а солнце греет так скупо? Однако, чтобы все это сберечь, мне приходится несколько раз за ночь выбегать во двор и стрелять в воздух, чтобы прогнать прочь этих сумчатых тварей. Они ведут себя так, будто это для них я выращиваю урожай.

После ужина подруги долго сидели в комнате Сильвии, не включая лампы, и лишь слабый свет, льющийся из коридора, падал на их лица смутными отблесками. Они болтали о самых разных вещах, без всякой логики внезапно меняя тему разговора, будто боясь упустить и не высказать чего-то очень важного. Вспоминая друзей по школе, а кое-кого пытаясь даже изобразить, они просто умирали со смеху, словно подростки на перемене. Потом вспомнили поименно всех поклонников Барбары, и Сильвия сообщила подруге последние новости о каждом, спросив, не жалеет ли та о ком-то из них.

— Помнишь, Сильви, что сказала героиня «Любовной истории» Эрика Сигала? — тихо спросила Барбара. — Любить — это значит никогда и ни о чем не жалеть. Так вот, после того как я встретила Кейта, я поняла значение этих слов.

— Барби, Кейт говорил, что обращался к Оскару за помощью. Что с ним случилось? Если, конечно, не секрет. — Сильвия старалась, чтобы вопрос прозвучал как можно нейтральней.

На самом деле ей хотелось просто произнести имя Оскара. Но в то время, когда она задавала свой вопрос, голос ее все равно предательски дрогнул, что не могло остаться незамеченным ее чуткой подругой.

— Сильви, ты и впрямь хочешь знать о Кейте? — с понимающей улыбкой спросила она.

Сильвия молча кивнула, чувствуя, как краска заливает ее щеки, и радуясь тому, что в темноте это незаметно.

— Сдается мне все же, что есть еще один человек, о котором тебе хочется поговорить, — отозвалась Барбара. — Только слепой мог вчера не заметить того, что вы неравнодушны друг к другу. Нет, «неравнодушны» не то слово. Этот красавец без ума от тебя. Мне, честно говоря, казалось даже, что в воздухе витает нечто такое... Вроде того, что вот-вот жахнет шаровая молния. Так бывает, когда чувства накалены до предела. Кстати, с Кейтом дело обстояло так. Он ведь когда-то был женат. По натуре своей он человек очень верный, из тех, для кого семья очень много значит. Так вот его жена однажды объявила ему, что уходит к другому, весьма богатому господину. Это было для него как гром среди ясного неба. Нет, разумеется, и сам Кейт далеко не беден, но его состояние не идет ни в какое сравнение с богатством того человека. И жена дала ему это почувствовать. Словом, он был в тяжелой депрессии из-за ее предательства и ложного сознания собственной ущербности. Благо Оскар сумел довольно быстро вывести его из этого состояния. Ну, разумеется, когда мы встретились, он и думать забыл о своей бывшей жене. Ну а теперь признавайся-ка сама! Оскар ведь для тебя не просто психотерапевт?

После этих слов обе подруги не сговариваясь прыснули от смеха. Однако если смех Барбары был просто заливистым и веселым, то Сильвия смеялась несколько напряженно и нервно. Она смеялась так, что на глаза ее навернулись слезы и ей самой было трудно понять, веселье тому причиной или переполнявшие сердце чувства к так таинственно пропавшему Оскару.

— Да, Барби, признаюсь, я действительно влюбилась. Влюбилась до потери памяти. Все мои клятвы и обещания самой себе теперь ничего не значат. Похоже, я совсем пропала. Особенно потому, что не знаю, где он сейчас и что будет со мной дальше.

— Так всегда бывает, глупая, когда любишь по-настоящему, — с улыбкой заметила Барбара, обнимая подругу. — А сейчас успокойся и ложись спать. И знай: любовь способна победить многое. Думаю, Оскар найдет способ доказать тебе это. — Уходя, Барбара прикрыла за собой дверь — и комната погрузилась во тьму. Лежа на крахмальной простыне и ощущая легкую прохладу шелкового одеяла, Сильвия еще долго не могла заснуть. Теперь воспоминания о каждой минуте, каждом мгновении, проведенном с Оскаром, отдавались сладкой болью в груди. Ей хотелось десятки, сотни раз мысленно воспроизводить в памяти ощущения, вызванные его прикосновениями, поцелуями, словами. Это начинало уже напоминать легкое помешательство, от которого мог избавить лишь глубокий сон, в который Сильвия в конце концов все же погрузилась. Вероятней всего, сработала все-таки защитная реакция организма.

14

Сильвия проснулась от настойчивого стука в окно. С трудом разомкнув тяжелые веки, она прислушалась. За окном брезжил слабый рассвет, и на фоне бледнеющего неба чернели ветви молодых эвкалиптов. Кругом стояла звенящая тишина, и Сильвия, решив, что все это ей лишь приснилось, вновь закрыла глаза. Но стук повторился, и Сильвия с колотящимся от непонятного страха сердцем подбежала к окну. Вглядевшись в полумрак за окном, она увидела, — или это всего лишь ей показалось? — что чей-то силуэт промелькнул и исчез в зарослях растущих неподалеку деревьев. Сразу Сильвии вспомнились предупреждения матери о таинственных обитателях местных лесов, и сердце забилось тревожно и часто.

За утренним кофе Сильвия поведала Кейту и Барбаре о своих ночных видениях, но они лишь подняли ее на смех.

— Сильви, я, кажется, догадываюсь, кто мог ломиться к тебе в окно, — весело сказала Барбара. — Скорее всего, это была Ники. Возможно, она слегка перепутала время и пришла потребовать свой завтрак.

— А кто эта Ники? — недоуменно спросила Сильвия. — Она что, нищая и вы ее подкармливаете?

— О, она далеко не нищая и чувствует себя вполне нормально, — вступил в разговор Кейт. — Поэтому она и явилась потребовать то, что ей причитается. Кстати, сейчас мы тебя с ней познакомим и ты сама ее покормишь.

С этими словами Кейт вложил в руку Сильвии довольно большой кусок белого хлеба и показал глазами на дверь. Втроем они вышли из дома, на пороге которого Сильвия от неожиданности остановилась как вкопанная. Прямо перед ней, покорно сложив на животе лапки, напоминающие ручки, стояла миниатюрная кенгуру и смотрела на нее влажными просящими глазами.

— Не бойся, Сильви, она не укусит, — сказала Барбара, слегка подталкивая подругу в спину навстречу милому существу. — Дай ей хлеб. Она совсем ручная и приходит сюда в одно и то же время. Мы подкармливаем ее потому, что она маленькая и не умеет за себя постоять. Иногда она приводит сюда своего бойфренда, и тот без зазрения совести лопает ее хлеб. А эта дурочка стоит рядом и послушно ждет своей очереди, пока ее дружок не наестся.

Сильвия с умилением протянула руку с хлебом, и Ники очень деликатно и осторожно взяла кусок. Она ела неспешно и аккуратно, словно стремясь растянуть удовольствие. Она даже позволила Сильвии слегка погладить себя за ушком, но, закончив трапезу, развернулась к восторженным зрителям спиной и скачками направилась в сторону эвкалиптовой рощи.

— Барби, сдается мне, что в мое окно стучала совсем не Ники, — задумчиво сказала Сильвия. — Тот, кто убегал, когда я подошла к окну, был гораздо выше ростом.

— Ну, если то была не наша Ники, то все равно кто-то из ее сородичей, — продолжала веселиться Барбара. — Кенгуру, знаешь ли, бывают разные. Есть такие миниатюрные, как наша питомица, а есть и такие, чей рост не меньше, чем у твоего Оскара.

Сильвия вздрогнула, услышав дорогое для нее имя, и покраснела. Однако, быстро взяв себя в руки, она сказала, стараясь подражать шутливому тону подруги:

— Барби, Оскар же психотерапевт, а не псих-больной, чтобы бегать на рассвете по лесу и стучаться в окна. Не думаю, чтобы ему пришла идея играть в прятки в этих джунглях.

— Как знать, как знать, подруга, — философски заметила Барбара.