Он почти закончил основной курс, когда у Тедди наконец выдался случай вставить слово. Она хотела бы встретиться с Филипом за обычным светским ленчем, как они договаривались по телефону, но у нее не было такой возможности. Тедди было необходимо задать вопросы, а Филип был единственным известным ей человеком, который знал ответы и мог рассказать ей правду.

— Филип, — воспользовалась она короткой паузой. — У меня есть некоторые скрытые причины пригласить вас на ленч. Дело в том, что я немного обеспокоена относительно Кандиды.

Филип положил нож и вилку и встревоженно уставился на Тедди.

— Случилось что-то особенное? Я давно не разговаривал с ней — почти месяц. У нее проблемы с бизнесом? «Андерсон Сквирс» увел ваших клиентов? ЭРК вытесняют с рынка, или еще что-нибудь в этом роде?

— Нет-нет, ЭРК процветает.

— Ну, тогда и с Кандидой все в порядке. — Филип вернулся к своей еде. — Видите ли, Теодора, если в ЭРК все хорошо, то и у Кандиды все хорошо. Их нельзя разделять. Это ее жизнь и кровь. Ее дитя, если хотите.

— Мне кажется, что в последнее время она на пределе. Она нервничает, она стала очень вспыльчива, словно переживает из-за чего-то.

— Боже, если она и впрямь нервничает, значит, у нее дьявольски много работы! Сочувствую вам всем!

— Нет, дело не в этом. Я не знаю, как объяснить, — растерянно сказала Тедди. Это оказалось гораздо труднее, чем она предполагала.

Филип поддел вилкой большой кусок бифштекса.

— Мне просто кажется, что Кандида выглядит неудовлетворенной, — сделала Тедди еще одну попытку, — словно ищет что-то... может быть, любви? Я не знаю. Как по-вашему, что это такое?

— Мне трудно совместить мою сестренку и любовь, но, возможно, вы правы. Должен заметить, что в прошлом у нее была любовь.

— Вы имеете в виду Джека Делавиня?

— Верно.

— Ну, наверное, именно это я и пытаюсь выяснить. Мне кажется, что в глубине души они оба хотели бы сойтись снова. Я знаю, какого вы с Бертиной высокого мнения о Джеке, и подумала, что, может быть, нам удастся снова свести их вместе.

Филип в полном шоке уставился на Тедди. Он смотрел не нее так, будто у нее внезапно выросла вторая голова.

— Вы сказали, что хотите свести Джека и Кандиду вместе?

— Да. Мне кажется, что они до сих пор любят друг друга.

— Я просто теряюсь, Теодора, — хмыкнул Филип. — Скажу вам одно — если с моей сестрой что-то не в порядке, это никак не связано с потерей Джека Делавиня. Она ненавидит его.

— Я знаю, — согласилась Тедди. — Я имела в виду, что она думает, будто ненавидит его, но в глубине души все еще нуждается в нем, все еще любит его. И Джек ее любит, я это знаю.

Филип откинулся на спинку сиденья. Его живот, однако, касался стола.

— Боже мой! Кристиану, наверное, пришлось поманеврировать с вами! Это, наверное, выглядело, как рыбалка в бочке!

— Я понимаю, что вы считаете меня наивной, романтичной дурочкой...

— Прелестной романтичной дурочкой. Прелестной — без сомнения, романтичной — определенно, и, конечно, абсолютной дурочкой.

— Но я не такая. Я достаточно хорошо знаю Джека Делавиня, и он прямо сказал мне, что любит Кандиду.

— Ах да, конечно. Мы с вами говорим о разных вещах. Если вы утверждаете, что Джек Делавинь любит Кандиду — может быть, это правда. Если это так, я посоветовал бы ему проверить голову у врача, но это возможно. Нет, моя дорогая, я имел в виду ваше странное замечание о том, что Кандида любит Джека. Она его ненавидит. Она глубоко ненавидит его.

— Бедный Джек. — Тедди почувствовала, что слезы выступают у нее на глазах.

— Да, совершенно с вами согласен — бедный Джек. Нет, Кандида любит ЭРК, как я уже упоминал. Она любит работать. Наверное, ей достались другие гены, чем нам с Джесси. Я тружусь изо всех сил, чтобы избежать работы, а Джесси — ну, Джесси за всю жизнь палец о палец не ударила. И не ударит никогда, подозреваю. Но для Кандиды работа — это все. Это ее дитя.

— Вы думаете, что она заменяет ей ребенка? — деликатно спросила Тедди. Ей было трудно даже намекнуть на смерть младенца.

— В каком-то смысле, да. Но Кандида посвятила себя работе еще до того, как завела Томми. Мне кажется, что ей было очень трудно прервать работу.

— Да, это была ужасная трагедия. Мне совершенно ясно, почему Кандида после этого бросилась в работу. И совершенно ясно, почему она ненавидит Джека.

— Да, конечно. Может быть, женщины понимают некоторые вещи лучше, чем мужчины. Мне никогда не удавалось понять, почему Кандида ненавидит Джека Делавиня. Он же — соль земли, пробный камень истины. Никогда и волоса на ее голове не задел, всегда за нее заступался. Он принадлежит к той редкой породе джентльменов, которые, боюсь, идут путем динозавров. Однако, я не отношусь к тем сдвинутым парням — ну, вы знаете, психиатрам — и поэтому, наверное, не могу видеть положение дел с точки зрения Кандиды. Знаете, Джек всегда обвинял себя.

— Да, я знаю. Ему, наверное, тяжело жить с такой виной.

— Безусловно. Я говорил ему сотни раз — это не твоя вина, не грызи себя за это всю жизнь.

— Но мне кажется, что он не расстается с мыслью о собственной вине оттого, что Кандида не может ни простить, ни забыть это.

— У Джека всегда было куда больше причин прощать и забывать, чем у Кандиды. И он куда лучше, чем она. Это, конечно, не значит, что я дурно отзываюсь о своей плоти и крови. — Филип сунул в рот ложку взбитых сливок, колечко белой пены осталось вокруг его губ.

— Что вы имеете в виду, Филип? Как может мать забыть такое? Как она может простить мужчину, из-за которого утонул ее ребенок, даже если это ее собственный муж?

Во второй раз Филип уставился на Тедди так, будто она позеленела у него на глазах.

— Разве вы не знаете, Тедди? Это ведь Кандида присматривала за Томми, а Джек оставался наверху в спальне. Это Кандида заснула, и Томми утонул.

Оуксэйка, 4-е октября 1983

Кандида распахнула двери, ведущие из комнаты на балкон, и полной грудью вдохнула свежий утренний воздух. Рекламные проспекты не лгали, Оуксэйка была одним из чудеснейших мест в мире, драгоценностью среди городов, расположенной в мексиканской долине Съерра Мадре дель Сур. Здесь ничего не изменилось с тех пор, как Кандида и Джек приезжали сюда на медовый месяц в 1979 году. Ничего, за исключением того, что четыре года назад они снимали в отеле «Президент» апартаменты для новобрачных, а на этот раз сняли апартаменты из двух смежных комнат, в меньшей из которых все еще спал блаженным сном их двухлетний сынишка Томми.

Кандида потянулась к распростертому телу лежащего рядом мужа.