– Я понял, брат кардинал. – Секретарь почтительно склонил голову. – Есть еще запрос от отца Равака на проведение показательных казней. Он считает, что Алеку Корделу помогли бежать. Главным организатором он называет одного местного чиновника. Некий Гарк Сандр…

– А штурмовать планету он сам будет? – ровным голосом поинтересовался генерал. – Ему напомнить, какое место в нашем техпроцессе занимают росские алмазы и чем для нас обернется малейшая… даже не диверсия, а просто заминка в поставках? Они и в составе империи оказались только потому, что Лигон их фактически предал и, когда началось вторжение муравьев, наши парни встали с ними плечом к плечу. Присутствие там имперских сил почти символическое. Скорее для предотвращения угрозы налета Свободных… Официальный ответ – нет, а в примечании сделайте ссылку на недостаточный профессионализм Равака и пожелание не раскачивать лодку.

– Будет исполнено.

– Этого… Гарка Сандра на всякий случай поставьте на контроль. – Инквизитор помолчал, затем добавил: – И следственную группу все равно направь. Пусть не расслабляются. Кстати, – кардинал задумался на мгновение и, легко улыбнувшись, посмотрел на секретаря, – давай-ка сольем информацию по Алеку Корделу Ревнителям. Пусть попробуют его взять.

– А если возьмут? – осторожно предположил дьякон.

– Возьмут? – Коггар зашелся громким каркающим смехом. – Да эти не смогут даже прыщ найти на своем лице. Куда уж им до парня, в одиночку выкравшего агента «Шелеста» из столичной тюрьмы и угнавшего крейсер из Центральных доков. Генерал Ринос до сих пор отмыться не может. Пусть наш шустрый герой теперь и ревнителям настроение испортит.

Не сразу, но жизнь отца и сына входила в размеренный ритм. Школа, где учился Хишан, находилась совсем рядом, и он ходил туда пешком. Порядки в школе были простыми, а самое главное, никто ни к кому не лез, предпочитая заниматься своими делами. На обратном пути Хишан всегда заходил в спортивный клуб, где проводил оставшееся до вечера время. Джи Спарр, бывший офицер космодесанта, поставил в своем зале лучшие тренажеры и даже несколько полноценных имитаторов для фанатов острых ощущений. Имитатор, позволявший полностью погрузиться в искусственную реальность, был настолько реалистичен, что на верхних уровнях сложности можно было запросто получить болевой шок. Хишан практически оккупировал один из агрегатов, проводя в его чреве по два-три часа в день, несмотря на неодобрительное ворчание хозяина клуба. Но позже, видя, с каким упорством старается подросток, все же снизошел до объяснений.

– Понимаешь, все это, – он обвел рукой зал, где стояли имитаторы, – конечно, очень хорошо. И мемоинъекции, и гипнопедия, и вирт. Но только ничто не сможет заменить обыкновенного тира и спортзала. Человеческое тело и разум находятся в очень сложной связи, и никакие наши инструменты не смогут дать нам полноценных навыков, кроме реальной практики. Так что, если хочешь стать настоящим воином, нужно совмещать реальную учебу и все остальное.

Хишан внял совету и теперь по четным дням брал уроки рукопашного боя и стрельбы у того же Спарра, а раз в неделю выбирался в клуб полицейских «Золотая Бляха», где спарринговался со съезжающимися со всего города сверстниками. Довольно неожиданно для себя он почувствовал вкус к занятиям единоборствами, ведь никакой имитатор не мог дать настоящие ощущения схватки и работы всех мышц.

Отец тоже не сидел сложа руки и в перерывах между попытками выбить новое оборудование налаживал городское энергохозяйство. Вопреки пожеланиям Ларма Игора он довольно часто выезжал за границу «портовой» зоны и даже несколько раз бывал в «свободной». Правда, на бронетехнике и в сопровождении взвода военной полиции. Хотя, несмотря на полное отсутствие законов и любых сдерживающих факторов, в коммунальщиков никто не стрелял, и даже при появлении бэтээра с эмблемой городской технической службы в отдельно взятой части города возникала тишина. Все понимали, что отключить электричество и воду можно одним движением пальца, а тогда район обречен на медленное вымирание. Местное общество тоже благосклонно приняло нового члена. Дамам импонировала его история с бегством от ненавистной всем империи и то, что он был одинок, а мужчинам немногословный обстоятельный инженер пришелся по душе своей серьезностью и отношением к делу. Практически сразу прекратились перебои с центральным энергопитанием, заработали в полную силу кондиционеры, эскалаторы и прочие мелкие удобства, так ценимые высшим обществом, и впервые за много лет город начал потихоньку наращивать резервные мощности.

Резидент Флоры Наира Клом пристально наблюдала за всем, что происходит на территории Свободных, не упуская ни одной, даже самой мелкой детали. И естественно, появление нового человека не могло остаться незамеченным для руководителя разветвленной шпионской сети. Правда, справки о прошлом Алена Лидда в империи навести так и не удалось, но судя по профессиональным навыкам, специалист он был очень высокого уровня, а такие люди из ниоткуда не появляются. Местной агентуре так и не удалось найти ничего такого, за что можно было бы зацепиться и провести полноценный поиск по базам данных флорианских спецслужб. Последняя надежда была на генные пробы, которые уже отправились по защищенному каналу в штаб-квартиру «Лианы».

Были еще, правда, сомнения, что Ален – новый агент саргонцев, но судя по тому, как к нему отнеслась элита местного общества, это их вовсе не волновало. Чего совсем нельзя было сказать о Наире.

Уже несколько подходов к Алену завершились если и не провалом, то как минимум отсутствием результата. Была и Реата, выглядевшая в свои пятьдесят словно хрупкая шестнадцатилетняя девочка с огромными голубыми глазами, а в действительности являющаяся оперативницей пусть и не высшего, но весьма высокого класса, и грациозная, словно тигрица, и такая же смертоносная Данаира… Теперь все надежды возлагались на Терессу – тип внешности Б-21, наполнение – «Смешливая красотка». Именно ее доклада ждала Наира, стоя в неподвижности у окна и вглядываясь ненавидящим взглядом в панораму опостылевших ей каменных джунглей. Больше всего в этот момент ей хотелось оказаться там, на Тмари, в родных лесах, полных звенящих ручейков и не боящихся человека зверей… Сорвать опостылевшую одежду… окунуться в прозрачную воду, собирающуюся в листьях отца всех деревьев – дугава…

Даже услышав, как открылась дверь, пропуская Терессу в кабинет, Наира не повернула голову, продолжая вместо бетонных стен видеть переплетение изумрудной зелени и россыпи цветов на потаенных полянах.

– Я так понимаю, что и у тебя пусто? – резидент медленно повернула голову в сторону агента.

– Да, госпожа верхняя. – Девушка поклонилась. – Я все сделала правильно. Подход, сломанный каблук… только…

– Что?

– Не знаю. – Тересса чуть дернула точеным плечиком. – Может, мне все показалось, только вот… – И видя, что начальница терпеливо ждет, наконец решилась. – Я не знаю, какой он энергетик, только вот руки у него словно стальные… А еще, когда я поскользнулась, он не просто помог мне выпрямиться. За долю секунды он осмотрелся, подставил мне руку, и… знаете, у него был такой взгляд… скучающий. Словно на него каждый день девушки падают. – Агент замолчала, словно снова переживая свое фиаско, а затем продолжила: – Потом кивнул мне, словно своей знакомой, и пошел дальше.

– Любопытно. – Наира кивнула. – Подготовь отчет и можешь отдыхать.

– Слушаюсь, верхняя.

Тересса поклонилась и вышла, а резидент, заперев за ней дверь, вернулась к окну. Три вида феромонов, использованных девушками, перекрывали весь диапазон мужских сексуальных предпочтений, включая даже самые экзотические. Синтезированные лучшими биохимиками грассов, они до сегодняшнего дня не давали осечек, превращая мужчин в озабоченных сатиров. Защиту от подобной атаки могли иметь лишь магики и саргонские кибы. Первые за счет самоконтроля, а вторые были так исковерканы хирургией и имплантами, что ключ к такому субъекту пришлось бы подбирать индивидуально. Но вот седо Лидд ни тем, ни другим не был. Это совершенно точно. Облако фарионного излучения, сопровождающего любой выход магической энергии, засекается довольно просто, а импланты, даже самые незаметные, все равно не скроешь. Именно поэтому агенты Саргона их или не имеют совсем, или только те, что можно поставить на любой планете. Таким образом, простое с первого взгляда уравнение превращалось в нечто громоздкое и запутанное, а энергетик становился из просто неизвестного неизвестным с жирным знаком минус.