В Индии Майкла ожидал поистине приятный сюрприз, а именно растущая популярность пригласившего его родственника. Такие лавры не доставались, похоже, еще ни одному вице-королю.

Одного присутствия этого человека было достаточно, чтобы проникнуться к нему уважением; неистощимый оптимизм, внутренняя бодрость и спокойствие являлись своеобразным золотым ключом к сердцам местных жителей.

Они ценили широту интересов нового графа, необыкновенный размах веселой, увлекающейся натуры.

Его предшественник, лорд Лоуренс, не отличался ни щедростью, ни благодушием.

Тот всегда был вооружен строгостью, деньги же тратил с крайней неохотой.

Вместе с графом и его молодой женой в правительственную резиденцию проникла струя непривычного ранее веселья и даже некоторого шика.

Игривому настроению, воцарившемуся в некогда угрюмом, сером пространстве, в значительной мере способствовал удачный выбор на руководящие посты новых, энергичных людей. Молодые, полные сил, они задавали всему, с чем соприкасались, соответствующий бодрый тон.

Что и говорить, с первых же дней пребывания в Индии Майкл находился в состоянии непреходящего удивления от увиденного.

Новому вице-королю сыграл на руку и тот факт, что во время его путешествия в Калькутту на родине значительно изменилась политическая атмосфера.

Сам он, как и Дизраэли, относил себя к консерваторам, а тут, совершенно неожиданно, подули бурные, либеральные ветры: к власти пришел Гладстон.

Казалось бы, такая резкая перемена не сулила ничего, кроме разочарования и беспокойства.

Однако все сложилось благоприятно. В планы либералов вовсе не входило какое бы то ни было вмешательство в течение событий, развертывавшихся в английских колониях, включая Индию.

Таким образом, новый вице-король был волен принимать любые решения, даже самые радикальные.

Не обошлось и без скептиков, которые ехидно посмеивались и прочили ему провал, ссылаясь на недостаточный практический опыт в делах подобного рода, а также на огромные масштабы страны.

Скептики не учли одного: годы управления ирландским поместьем не прошли для графа даром, да и доброе отношение к крестьянам, которое впитал он еще с молоком матери, сыграло свою роль.

На его памяти были «голодные сороковые», разрушительным вихрем пронесшиеся над родной Ирландией, поэтому он старался сделать все возможное, чтобы предотвратить голод и бедствия на вверенной ему огромной территории.

Граф всей душой желал, чтобы в Индии строилось как можно больше школ, больниц, а также железных дорог и оросительных каналов.

Он мечтал самолично следить за всем этим, и идея пригласить юного Майкла отчасти объяснялась именно этим его безудержным желанием воплощения радужных надежд.

Объезжать вверенные ему территории граф предпочитал верхом на лошади.

Пожалуй, Майкл был единственным человеком, способным составить графу конкуренцию. Только он мог целыми днями держаться в седле и не чувствовать ни малейшей усталости.

Случалось, что эти два чудо-наездника преодолевали по восемьдесят миль в сутки.

Юноша еще не осознавал, что именно тогда началось его невидимое обучение: управлять людскими судьбами, воздействовать на тайные струны человеческой души так же умело, как и его родственник, чья необычайная популярность объяснялась довольно просто.

Как-то он сам попробовал вывести ее четкую формулу: «Только энтузиазм помогает человеку поверить в возможность лучшего будущего и неукоснительно ведет к его воплощению».

Скоро и Майкл воспламенился от того огня энтузиазма, что неудержимо и ярко пылал в груди его мудрого наставника.

Юноше стали доверять самые ответственные поручения — мало кто решился бы за подобные взяться.

В течение первых четырех лет дела нового вице-короля шли идеально.

Впереди оставалось еще два года службы, и никто не мог себе представить более удачливого и любимого населением правителя, нежели находящийся у власти.

Наступил февраль 1872 года, и граф решил отправиться с визитом на Андаманские острова, а заодно и проверить обстановку в колонии осужденных, что находится в Порт-Блэр.

Обязанности наместника предполагали строгий контроль за соблюдением мер безопасности в местах подобного рода.

В течение дня наместник осматривал более мелкие островки, а когда официальная часть поездки подошла к концу, то решил отправиться на центральный остров архипелага и покорить вершину знаменитой горы Гарриэт.

Один лишь Майкл проявил бесстрашие, не побоявшись к нему присоединиться.

Оставив внизу лошадей, двое отважных мужчин преодолели целую тысячу футов и вскоре достигли гордой вершины, казавшейся издали такой неприступной.

Там они немного отдохнули, любуясь на пурпурно-золотое великолепие заката, причем вице-король неустанно восклицал:

— Как же здесь красиво! Впервые в жизни я созерцаю воистину первозданную, райскую красоту!..

К берегу они спустились, когда уже совсем стемнело.

На темной морской воде покачивалась лодка, на которой вице-королю предстояло возвращаться на корабль, ставший его временным жилищем.

Дорогу фонарями освещали слуги, а приятно уставший граф шел немного поодаль, разговаривая с Майклом и главным комиссаром Андаманских островов.

Стоявшие на посту охранники отдали честь, пропуская вице-короля вперед.

Не успели они сомкнуть свои плотные ряды, как какой-то высокий индиец проскользнул в образовавшуюся щель и, «словно тигр» (как сказал потом кто-то из очевидцев), бросился на вице-короля, ни в коей мере не ожидавшего нападения.

Убийца дважды всадил нож между лопаток беззащитной жертвы. Безумца быстро оттащили, но было уже поздно.

Корчащийся в предсмертных муках наместник медленно отполз к краю пирса и, слегка приподнявшись над соленой водой, прохрипел:

— Все-таки они довели до конца свое грязное дело...

Через две минуты он потерял сознание, и только темная кровь проступила на взмокшей одежде.

Наместника втянули в лодку, но вовремя доплыть на ней до корабля так и не успели — несчастный скончался от обильной потери крови...

Для Майкла все это было похоже на один большой кошмар.

Юноша долго не мог оправиться от ужасного события и поверить, что оно действительно произошло.

Как же так? Человек, которого он беззаветно любил, ради которого был готов идти в огонь и воду, погиб. Разве такое возможно?..

Неужели он больше никогда не услышит ласкового и одновременно строгого голоса своего мудрого наместника:

— Давай же, Майкл!.. Только нам с тобой под силу это дельце!

Однако реальность диктовала свои суровые законы...

После похорон юноша не знал, куда деваться от воспоминаний о самых счастливых днях в своей жизни, днях, проведенных рядом с тем, кого больше нет в живых...

В конце концов Майкл принял решение вернуться домой.

Как же отличалось это грустное возвращение от полного надежд пути в Индию!..

Тогда они плыли неимоверно долго, так как Суэцкий канал еще не был открыт. Данное знаменательное событие произошло только в 1869 году.

Теперь его горестное путешествие наверняка не займет более семнадцати дней...

И вот Майкл, собрав свое нехитрое имущество, ступил на борт первого же корабля, отплывавшего в Англию.

Мысли юноши по-прежнему были прикованы, словно железными цепями, к нелепо погибшему графу.

Он навсегда останется в памяти Майкла идеальнымвице-королем, и никому не удастся поколебать это святое убеждение...

Кто мог тогда знать, что именно так о нем начнут отзываться и все его будущие последователи... Идеальный вице-король...

Странно... Воспоминания и отзывы об этом мудром человеке пронизывала такая искренняя любовь и благость... Но даже она была не в силах смягчить боль утраты.

Душу Майкла переполняла слепая уверенность, что он более не встретит человека, способного вновь разжечь в нем угасшие искры энтузиазма и радости... Никто более не вдохновит его на грандиозные свершения...