Ладно, из чего стрелять есть. С патронами хуже. Ни единой запасной обоймы.
Агент Саад разобрал небогатый огнестрельный арсенал на запчасти и разложил поверх собственной сорочки, которая успела просохнуть. И только после этого он взглянул на море. И тут же присел.
Массаракш!
Волнение в акватории залива улеглось. Мировой Свет безмятежно сиял с серо-голубого небосвода. В вышине реяли крысланы вперемешку с морскими птицами. А на самом краю океанской чаши балансировала белая субмарина. Рядом с вражеской лодкой – Саад отчетливо это видел и без утонувшего бинок-тара – покачивался вельбот. Похоже, островитяне не удовлетворились лишь затоплением «Тигровой Скорпены», а намеревались прочесать берег в поисках тех счастливчиков из ее экипажа, которые сумели достичь спасительной суши.
– Голый пятнистый дурак… – пробормотал Саад в свой адрес, спешно натягивая волглую одежду и собирая оружие. – Распрыгался, как вошь на бритом лобке…
Он кинулся к морякам. Живы? Живы… Оба! Даже у Маара, оглушенного взрывом торпеды и наглотавшегося соленой водички, на лбу выступила характерная испарина, означавшая, что пандорианский микроб активно размножается и вытесняет конкурентов. Алу Вуул выглядел еще лучше. Саад порадовался, что подводники без сознания и придут они в себя нескоро. Толку от них сейчас ни малейшего, а вот вздумай они стонать и шевелиться…
Он наскоро замаскировал обоих кусками плавника и желтыми космами сухих водорослей, стараясь не подниматься во весь рост. Потом подполз к ближайшему валуну и осторожно выглянул.
Вельбот уже отчалил от белой субмарины. Подскакивая на водяных ухабах, он направлялся в бухту, но, к счастью, не прямо туда, где затаился агент Отдела «М». Да, островитян можно понять. Какой смысл высаживаться на узкой полосе гальки, если сразу за ней громоздятся похожие на испорченные зубы скалы? Это Васку Сааду было не до раздумий, куда тащить своих полупокойников. А у вражеского десанта выбор, где ступить на берег, имелся. Разумеется, на этот милый пляжик островитяне тоже заглянут, но после, – когда не обнаружат противника в других уголках неприветливого побережья. А может, и заглядывать не станут – бросят пару гранат и уберутся восвояси.
Агента Саада устраивала любая отсрочка. Он отчетливо слышал тарахтение движка и видел сизый дымок выхлопа. Вельбот удалялся в северо-восточную, наиболее удобную для высадки, часть бухты. Саад извивался, как змей, проползая между камнями. Он пытался подсчитать, сколько человек выделил командир белой субмарины, чтобы добить контуженых и обессиленных моряков с утопленной «Скорпены».
Островитяне напялили белые каски, которые вызывающе торчали над высокими бортами вельбота.
– Один, два, три… – бормотал Васку Саад себе под нос. – Пятнадцать имперских морпехов… Это вам не голые пятнистые обезьяны в джунглях, господа…
Но, по-видимому, островных имперцев не интересовала судьба уцелевших моряков с «Тигровой Скорпены». Оставив у вельбота пару часовых, они сразу двинули вглубь побережья.
Васку Саад проводил взглядом их высокие, несколько сутуловатые фигуры в белых с бледно-желтыми неправильной формы пятнами комбинезонах. Островитяне шли редкой цепью, держа короткоствольные десантные автоматы на изготовку, и гравий похрустывал под тяжелыми башмаками. У некоторых из морпехов за плечами были объемистые пустые рюкзаки.
Сразу за скалами начиналась холмистая тундра, сверкающая синевато-серыми проплешинами снега. День был в самом разгаре. Над тундрой поднималась белесая дымка, и вскоре морпехи растворились в ней, будто и впрямь были призраками с призрачной субмарины.
Что могло понадобиться островитянам в тундре? Васку Саад хорошо помнил спутниковую карту этого района. Кроме жалких поселков чучуни здесь ничего не было. До Полигона пешком не дойдешь. Да и нелепо посылать тринадцать человек с одними автоматами на тщательно охраняемую территорию. Даже если это специально подготовленные диверсанты. Толку-то от их пукалок, когда Полигон окружают минные поля, усеянные гниющими трупами неосторожных животных, контрольно-следовая полоса и несколько рядов колючей проволоки? Не говоря уже о патрулях, которые регулярно обходят охраняемую зону по внутреннему периметру.
Не-ет, не Полигон сейчас интересует имперцев, а что-то поближе. Надо бы взглянуть.
Агент Саад вернулся к своим подопечным. Подсчитал пульс, послушал дыхание. Веки Вуула и Маара подрагивали, значит, обморок перешел в сон. «Бактерия жизни» делала свое дело. Морячки незаметно для себя выздоравливали, но сон их мог продлиться еще пару часов, а Сааду не хотелось терять время. Он собрал побольше плавника и водорослей, тщательно укрыл спящих.
Ладно, за час-другой ничего с ними не случится. Даже наглые крысланы не тронут живых людей. А вот когда эти люди очнутся…
Саад подложил под руку контр-адмирала автомат – пальцы Одноглазого Волка рефлекторно сжались на теплом железе. «Герцог» агент сунул себе за пазуху, а мичмановский кортик – за пояс.
– Не скучайте, братишки, – буркнул Саад и пополз в противоположную от вражеского вельбота сторону.
Он мог бы в два счета уложить часовых, но за ними наверняка наблюдают с субмарины. Да и рации у морпехов небось имеются. Не выйдут на связь, поднимется тревога. С лодки пришлют еще морпехов. Нет уж, мы лучше тихонько, по-пластунски…
Васку Саад обогнул скалистую гряду, убедился, что ни с моря, ни с вельбота его не видно, и побежал в тундру. За холмами он быстро нашел следы десанта.
Имперцы шли не скрываясь, сдирая рифлеными подошвами нежную поросль ягеля там, где она выглядывала из-под снега. Несколько раз Саад находил даже брошенные окурки.
Нет, это были не диверсанты…
Саад настиг островитян на окраине поселка. И сразу же понял, зачем им понадобилась эта высадка.
Поселок горел. Жирный вонючий дым поднимался над десятком кривоватых хижин, вернее – землянок, выстроенных из плавника и китовых ребер, которые были накрыты невыделанными шкурами. Рядом с неказистыми строениями валялись трупы чучуни. По всему было видно, что имперцы за время рейда истосковались по обычным своим развлечениям. На мужчин, стариков и детей патроны бравые подводники не тратили. В ход шли кортики. Некоторые из жертв спасались бегством, и внутренности их были раскиданы на несколько метров вокруг.
Попытки сопротивления тоже были. Саад видел, как из горящей хижины выскочил парень. Кухлянка на нем дымилась, но он спокойно поднял охотничий карабин и выстрелил в ближайшего десантника. Попал. Островитянин взвыл, схватился за простреленный бок. Чучуни взял на мушку следующего имперца, но выстрелить не успел: пошатнулся, выронил карабин и повалился ничком в грязь.
Он был еще жив, когда убийца деловито перевернул его на спину, вырвал кортиком кишки и обмотал ими шею смельчака. Зрелище удушения собственными кишками чрезвычайно понравилось прочим участникам налета. Они столпились поодаль, смеялись и подбадривали изобретательного товарища гортанными возгласами.
Впрочем, бравых имперских морпехов ждало более приятное развлечение.
Женщин-чучуни островитяне согнали на пятачок хорошо утоптанной земли, окруженный незамысловатыми деревянными идолами. Всех, включая старух и маленьких девочек, раздели и подвергли придирчивому осмотру. Осматривал несчастных корабельный врач, судя по повадкам. Отважным морпехам не хотелось подцепить какую-нибудь заразу. Отобранных отводили к идолам, а тех, кто не прошел «медицинского освидетельствования», загоняли в единственную уцелевшую землянку. А может, все было несколько иначе, и в жилище отводили женщин, предназначенных услаждать начальство, оставшееся на борту белой субмарины.
Следующим этапом стал своеобразный аукцион. Врач показывал на женщину или девочку и называл сумму. А морпехи наперебой повышали цену. Когда цена переставала расти, врач подзывал счастливчика, забирал у него деньги и вручал покупку. Морпех уводил плачущую чучуни в сторонку, на ходу расстегивая некогда белоснежный, а теперь изгвазданный грязью и кровью комбинезон. Чаще всего проданные с торгов женщины сопротивлялись. Но покупатели не церемонились: они избивали, а потом оттаскивали деморализованных женщин за волосы в сторонку.
