рассмеялась, ловя руками пух.

- Да, - шепнула она, сжав черные гладкие перья, после чего вскрикнула, когда Нико склонился и принялся удовлетворять ее языком.

РЕБЕККА вырвалась из объятий морфея неожиданно. Уронив голову на

сложенные руки и зажав пальцами карандаш, она заснула прямо за столом.

Девушка

села,

размяла

затекшую

шею.

У ног ее, не сводя немигающих голубых глаз, восседал снежный барс.

Ребекка оцепенела. Мордочка создания была белой с мелкими черными

крапинками, на спине превращающимися в большие круглые пятна, характерными для леопардов. Мех на груди зверюги был почти белоснежным, а

глаза походили на синий лед.

У его ног отирались две киски, привезенные Патрисией, позади сидела

гостиничная кошка. И все трое мурлыкали, однако барс оставался безмолвным.

Какой интересный сон.

- Привет, - начала она. - Ты симпатичный. Глаза животного сузились. А

вдруг леопардам-самцам не нравится, когда их называют «симпатичными». - Ну, тогда солидный, - нашлась Ребекка. – Ты домашнее животное?

Снежный барс опустил голову к ее руке. Она погладила мех, поражаясь его

гладкости. Животное ткнулось мордочкой в ее ладошку, и Ребекка почесала ему за

ушком, удовлетворившись тем, что леопард от наслаждения зажмурил глаза.

Он положил лапу ей на колено. Хотя когти были втянуты, Ребекка

вздрогнула от его веса. Барс положил голову ей на бедро, горячее дыхание

проникало сквозь рубашку. Женщина опять погладила его по голове, царапину на

мордочке сбоку, и он издал удовлетворенное «м-м-р-р-ф».

Когда она поглаживала, зверь наклонился вперед, пока не уткнулся

большим носом в вырез блузки, опаляя кожу горячим дыханием.

- Стоп, - велела Ребекка, не сумев однако сдержать смех. Который резко

прервался, стоило горячему языку скользнуть между ее грудью и бретелькой

бюстгальтера. Она попыталась отодвинуть барса, однако тот был слишком тяжел.

- Что ж, это слишком странно, даже для фантазии.

Снежный барс поднял на нее взгляд, в глазах сверкнуло самодовольство.

«Тебе это нравится».

Слова, окрашенные рычанием, прозвенели в ее голове.

- Не-а, совсем, нет. Я не развлекаюсь со снежными барсами.

«У тебя имеются плотские потребности, Ребекка. Я чувствую их. Ты

сгораешь от них».

Его голос так походил на Андреасов, и у странного мужчины с бело-черной

шевелюрой были те же голубые глаза. Великий Боже, в своих фантазиях она

отождествляет его со снежным леопардом? Она что, настолько отчаялась?!

Ребекка положила обе руки ему на грудь и попробовала отодвинуть, что

было сродни попытке подвинуть кирпичную стену.

- У меня есть правила. - Она задыхалась. - Никаких животных.

Он зарычал.

«Я другой».

Зверина опрокинул ее на спину, и Ребекка свалилась со стула на мягкий

ковер, а сверху запрыгнул барс. Девушка задохнулась, когда животное широким, горячим

языком

стало

вылизывать

ее

лицо.

Дыхание снежного барса было на удивление приятным, гораздо лучше, чем у

прочих животных. Но на то это и фантазия.

Вес его, теплый и плотный, создавал ощущение... защищенности. Он снова

и снова ее облизывал, язык, задерживался на ее губах.

- Серьезно, прекрати уже. – Ребекка прижала ослабевшую руку к его

мордочке, и барс игриво, но очень осторожно прикусил ее пальцы своими

острыми, как бритва, зубами.

- Интересно, какая такая Фрейдистская петля заставляет видеть во сне, как

меня вылизывает снежный барс.

Ну, это зависит от снежного барса.

Он еще раз неторопливо ее лизнул, и девушка сдалась. Его усы щекотали

горло, а дыхание было таким успокаивающим и теплым.

Язык опустился, слизнув пот между грудями. Лифчик мешал прикоснуться

к коже, однако леопард и через ткань умудрился найти ее сосок. Вылизывание

заставило ее соски съежиться от возбуждения сильнее прежнего, и девушка снова

попыталась его отодвинуть.

- Нет, я действительно не могу на это пойти.

«И все же наслаждаешься». Нос леопарда сморщился так, словно он

смеялся.

- Нет, я сильно возбуждена, а Андреас горяч.

«Тебе нравится Андреас, не так ли»?

Ее лицо загорелось.

- Нет. Он грубый и властный, а это все, что ненавидит сильная женщина. -

Ребекка вздохнула. – Не был бы еще он так чертовски горяч.

«Я ему передам».

- Ты не сделаешь этого … Что я мелю? Это странная, совсем странная

фантазия, а теперь я даже и не уверена, что она вообще существует.

«Он думает, что ты сексуальна».

Ребекка залилась смехом.

- Теперь я точно знаю, что это выдумка. Я первостатейная уродина. Ни один

мужчина не решит, что я сексуальна.

«Андреас думает, - ласково проговорил он. - А сейчас, Ребекка, спи».

Девушка попробовала сопротивляться команде, но глаза стали слипаться, и

фантазию поглотила дрёма. Снежный барс подернулся дымкой, и следующее, что

она осознала – восход солнца. Ребекка лежала на полу, кофточка расстегнута, а

рядом Исида, глядящая на нее во все любопытные кошачьи глаза.

ПАТРИСИЯ плавала в дреме, ощущая запах свежесваренного кофе и

колбасы, готовящихся внизу. Восхитительно.

Девушка чувствовала приятную усталость, каждый мускул размяк, сексуальная игра с Нико оставила ее удовлетворенной до глубины души. Она не

была определиться, что ей нравится больше: теплые и мягкие перья на ее

обнаженном теле, умелые язык и руки, или прикосновения великолепного

громадного члена.

У них не было полного секса, такого, чтобы он оказался в ней, но и

произошедшее удивляло и восхищало. Патрисия не знала, что предварительные

ласки могут захватывать не меньше самого процесса.

Девушка почувствовала возле себя теплое тело и, открыв глаза, улыбнулась.

Вот только оглянувшись назад, натолкнулась не на греховный взгляд темно-карих

глаз, а на синий лед.

ГЛАВА 9

ПАТРИСИЯ задушила вопль. Рядом с ней без единой ниточки на теле и со

взглядом плохого снежного барса расположился Андреас.

- Черт подери, Андреас, это моя кровать.

Он наполовину перекатился на нее, его тело оказалось твердым и тяжелым.

- Ты желаешь видеть меня в ней.

Патрисия подняла руки, чтобы оттолкнуть, но вместо этого предательские

пальцы стали ласкать его плечи.

- Нет, не желаю.

- Я пытался избежать этого, даже отвлек себя слежкой за лапочкой

доктором Тримбл. Но у тебя из головы это не выходит, Патрисия. Думаешь, каково переспать с нами обоими?

Ее лицо залил румянец, однако отрицать выплясывающих в уме запретных

фантазий она не стала.

- Я не хочу причинить боль Нико. И не пойду на это.

- Он уже знает. Нынешним утром сказал, что пришло время переходить к

следующему этапу. Несмотря на волнение, в ней шевельнулся гнев.

- Я так рада, что вы двое за меня уже все решили.

Улыбка Андреаса стала дикой.

- Ты решила, Патрисия. Мы только наблюдаем... и ждем.

- Не хочу причинять боль Нико, - повторила она упрямо.

От дверного проема раздался голос Нико:

- А ты и не будешь.

Полностью одетый, мужчина вошел и запер за собой дверь. Нико

нисколечко не выглядел сердитым или встревоженным присутствием Андреаса, хотя на лице светилось какое-то старательно подавляемое чувство.

Не раздеваясь, Нико подошел к кровати и лег по другую сторону от