Отец выводит меня из комнаты. Я сразу теряю всякую ориентировку. Чувствую себя переполненным всеми этими туннелями и пещерами, которые ведут к долине. Последний туннель отец называет «Котелок». Каждый проход кажется мне одинаковым, и каждый новый поворот похож как предыдущий, но он обещает мне, что со временем я все запомню.

Я хочу спросить отца о Харви, о проекте с Клейсутом. Мне нужно знать, почему повстанцы работают с таким чудовищем. Что-то не сходится. В Теаме думают, это вокруг него собирается так много людей. Но я еще не видел здесь Харви, даже на совещании, где были командиры повстанцев. Возможно, Франк ошибается, и Харви совсем не предводитель. Может быть, Харви не здесь.

Но я откладываю этот вопрос и рассказываю отцу о нашем путешест-вии. Я начинаю с маминого письма и описываю, как я перебрался через Стену. Затем рассказываю ему об Эмме, о том, что ее посадили в камеру, и смертной казни, которую мы видели. Он молчит, пока мы идем к его комнате. Это маленькая комнатка в туннеле, такая же, как все другие. Внутри простая кровать и комод. На стене картина, на которой нарисовано солнце и небо - то, чего никогда не бывает в комнате без окон в скале.

- Твоя мама, Сара. Как она? - спрашивает он.

Я не знаю, как сказать ему. Он совсем чужой мне, а смерть мамы - очень личное воспоминание. Но мое молчание и так говорит ему о многом.

- Нет, - не веря, бормочет он. - Когда?

- Когда нам было пятнадцать. Воспаление легких. Картер испробовала все, но не смогла спасти ее.

Его глаза блестят от слез. Видно, как он ее любил. Я спрашиваю себя, ненавидел ли он назначения так же, как я, и говорил ли он маме о том, что он чувствует.

- У Блейна есть ребенок, - говорю я в отчаянной попытке отвлечь его, прежде чем слезы потекут.- Ее зовут Кейл, ей еще нет трех, и она очень ми-лая.

Он присаживается на край кровати и проводит рукой по волосам, я тоже так делаю, когда расстроен.

- Я едва успел стать отцом, - говорит он. - И сейчас я даже предста-вить не могу, что уже дедушка.

Странно видеть его таким потерянным. Наверное, дети всегда неосоз-нанно считают, что родители все знают и все могут. Когда я был ребенком, всегда бежал к маме за утешением или советом. Удивительно видеть моего отца смущенным и растерянным.

Потом он отбрасывает в сторону отцовские вопросы.

- Полагаю, ты знаешь о решении Сары провести с тобой эксперимент, - говорит он. - Поэтому ты перелез через Стену?

Я киваю.

- Когда вы оба появились на свет, мне было семнадцать. В этот день после охоты я пришел к ней - мы любили друг друга и продолжали встречаться - и там были вы оба в люльке. Она обняла меня и сказала, что будет скрывать тебя. Блейна зарегистрировали, а ты, Грей, стал призраком. Кроме нас с Картер никто не должен был знать об этом, по меньшей мере, год. Сара создавала мир, который понимала только она. Я очень любил твою маму. Но все равно думал, что она фантазирует. Она ненавидела Клейсут и Похищение. Постоянно говорила, что мы живем в искусственном мире. Я обещал ей никому не рассказывать о ее подозрениях и домыслах.

Меня поражает, как плохо я знал свою мать. Нам с Блейном она никогда не рассказывала о своих мыслях. Словно женщина, о которой рассказывает отец, не та, что вырастила нас.

Мой отец тяжело вздыхает и рассказывает дальше.

- Она единственная думала обо всем этом. Никто больше не интересовался Похищением, даже я. Я хотел провести последний год с обоими сыновьями. Хотел выводить вас обоих на свежий воздух и солнце. Хотел побыть с тобой, Грей, не только дома, в замкнутом мирке. Но Сара победила. Я не мог допустить, чтобы она была несчастна в наш последний год вместе. Она была уверена, что ее эксперимент что-то значит. А я считал ее ненормальной, - он перебирает пальцами и смотрит на меня. - Как выяснилось, она была права во всем. Клейсут создан искусственно, и Похищение не является природным явлением. Все время это был огромный проект, но она никогда не узнает об этом.

- Да, Клейсут - эксперимент, и ты работаешь вместе с человеком, который его начал. Странный способ поддержать нашу маму, - как только эти слова вылетают, я осознаю свою ошибку.

Я хочу получить подтверждение, что Харви здесь, но отец еще не очень мне доверяет, и каждая минута на счету. Если Блейн был бы здесь, он бы одарил меня взглядом «большого» брата.

- Харви очень влиятельный человек. Сильный. Умный, - объясняет отец. Значит Харви здесь. - Нам нужна его помощь.

- Мне кажется, вам нужен тот, кому хватит мужества схватить его и получить от него ответы. Чтобы мы могли освободить всех из Клейсута, - Блейн бы уничтожил меня взглядом, но у меня не сочетаются понятия «Харви» и «доверие». По крайней мере, не с моим отцом. Я ничего не могу понять.

- Это не так просто, - говорит он.

- Тогда объясни мне, почему вы работаете вместе с ним. Я не понимаю этого.

- Если поймешь, тебе будет тяжелее жить. Возможно, нужно успоко-иться, посетить Блейна в больнице. Не знаю, нужно ли переворачивать все с ног на голову.

- Конечно, нужно. Я должен понять.

- Лучше бы ты сначала освоился, - я складываю руки на груди. Он смотрит на меня, потом на дверь. - Какая вероятность, что ты дашь мне выйти из комнаты без объяснений? - спрашивает он.

- Нулевая, конечно.

Он вздыхает.

- Я должен был знать, что ты захочешь сразу получить все ответы. Я был таким же раньше.

Я прислоняюсь к комоду и жду. Он складывает руки и смотрит в пол. Мне кажется, проходят часы, прежде чем он говорит.

- Харви не начинал проект «Лейкос». Его начал Франк.

Глава 24

У меня подгибаются колени.

- Все, что ты слышал в Теаме - неправда.

- А как же плакаты о розыске? И список преступлений?

- Они подделаны, Грей. Харви не собирает повстанцев. Он не убивал бойцов Ордена, а информацию продавал, чтобы купить себе проход на Восток. Он сбежал от Ордена, потому что невиновен.

Я сажусь на комод, ноги больше меня не держат.

- Откуда ты это знаешь?

- Элия привел сюда Харви пару месяцев назад, и Харви рассказал нам всю историю. Он сказал, что хочет нам помочь.

- А если он врет?

Мой отец тихо смеется.

- Ему пятьдесят пять.

- И что?

- Клейсуту около пятидесяти лет. Харви начал проект «Лейкос», когда был еще в пеленках? Вряд ли это возможно.

Возраст Харви указан в документах операции «Хорек-Альбинос», но я тогда не смог понять, что означают эти цифры. Мне захотелось вернуться назад во времени, чтобы мы с Эммой чуть раньше вышли из зала заседаний, и Марко не застал нас там. Тогда сейчас она была бы со мной, а не в камере.

- Но почему Франк обвиняет Харви?

- Он использует его как козла отпущения.

Я вспоминаю, что говорил мне Франк в своем кабинете: «Он использует страх как оружие». Франк говорил не о Харви, а о себе. Чтобы заслужить мое доверие, он рассказал мне перевернутую версию событий.

- Я не понимаю. Похищение, этот проект. Зачем все это?

- Это длинная история.

- У меня есть время.

Мы зашли слишком далеко, чтобы остановиться, и отец понимает это. Он продолжает.

- Все, что Франк говорит о войне, скорее всего, правда. После войны вся страна была в руинах. Это было задолго до начала проекта. Запад все еще в таком состоянии. Люди живут в развалинах, в том числе и люди за границей Теама. На западном побережье почти нет организованных сил, сейчас они не могут сосредоточить усилия и напасть на нас. Но людей, живущих в нищете, много. Очень много. Франк знает, что он не сможет их удержать, если они соберутся вместе и перейдут через границу, чтобы захватить землю и пресную воду. Победить их можно только численным превосходством. Франку нужно много хороших бойцов, здоровых телом и крепких духом. Их можно вырастить в Клейсуте, там выживание закаляет людей.

- Это очень непрактично, - размышляю я. - Ждать восемнадцать лет, чтобы получить одного солдата.