Аято, как и обещал, навестил Храбровых на четвертые сутки. Гравитационный катер плавно опустился на площадку возле коттеджа. Судя по тому, что машина не покинула курорт, самурай прилетел ненадолго. Горничная тотчас накрыла для гостей стол. После обеда друзья вышли на улицу, а Олис осталась с Вацлавом. Ребенок капризничал и отказывался есть. Землянин расположился в тенистой беседке. После непродолжительной паузы, Тино с завистью произнес:

– Хорошо здесь. Эх, отдохнуть бы пару месяцев...

– Что же тебе мешает? – иронично вымолвил русич.

– Дела, дела, – проговорил японец. – Надо раз и навсегда покончить с посвященными.

– Удалось зацепиться? – напрямую спросил Олесь.

– Да, – кивнул головой Аято. – Фланкийская организация разгромлена почти полностью. Есть успехи и в других городах. Соул координировала и тщательно прикрывала террористические акции подпольщиков. Вся сеть затаившихся агентов была в ее голове. Теперь связь между звеньями нарушилась, и мерзавцы пребывают и растерянности. Думаю, в течение полугода мы окончательно решим данную проблему и избавим страну от изменников и саботажников.

– Звучит обнадеживающе, – кивнул головой Храбров. – С Броквилом встречался?

– Разумеется, – сказал самурай. – Он назначил меня своим заместителем и представил к званию полковника.

– Растешь, – усмехнулся русич. – Значит, Совет утвердил кандидатуру аланца на должность начальника службы контрразведки и присвоил ему генерала.

– А ты неплохо разбираешься в иерархической структуре Союза, – заметил японец.

В этот момент на террасе показалась Олис. Женщина приблизилась к мужчинам и вымолвила:

– Олесь, Вацлав устал и хочет спать. Иди, посиди с ним.

– Конечно, конечно, – поспешно произнес Храбров, вставая.

Как только русич ушел, аланка села на скамью напротив Аято.

– Тино, нам нужно поговорить по душам, – тихо сказала Олис.

– Я к твоим услугам, – не чувствуя подвоха, ответил самурай.

– Видишь ли, скоро я отправлюсь в длительное путешествие, – тщательно взвешивая слова, вымолвила женщина. – Вацлав останется с моими родителями. Они позаботятся о ребенке. Но возраст, есть возраст... Если вдруг со мной и Олесем что-нибудь случится...

– О чем речь! – мгновенно отреагировал японец. – Вацлав, мне, как родной сын. Вы, Крис, Николь и их дети – моя семья. О мальчике можешь не беспокоиться.

– Вот и отлично, – произнесла аланка.

– А куда ты летишь? – поинтересовался Аято.

– К рассеянному скоплению Плайд, – сравнодушным видом сказала Олис.

– То есть, как? – изумленно выдохнул самурай. – В списках специалистов тебя нет.

– Правильно, – вымолвила женщина. – Ты сегодня вернешься в столицу и впишешь мое имя.

– Ни за что, – землянин отрицательно покачал головой. – Олесь мне этого не простит.

– Сомневаюсь, – возразила Храброва. – Он, конечно, будет зол, но рано или поздно сменит гнев на милость. Я же точно порву тебя на куски. Тино, ты меня знаешь. Решение принято, и я не отступлю.

– Существует ряд бюрократических процедур, – пытался отбиться японец. – Вчастности – профессиональная пригодность...

– В самую точку! – воскликнула Олис. – Моя работа с пленным горгом завершена. Экспедиция к Эдану привезла дешифратор джози. Смею напомнить, я бывший советник по внеаланским связям. Меня учили вести переговоры с представителями иных цивилизаций.

– Пойми, это очень рискованная миссия, – не сдавался Аято.

– Потому я и хочу в ней участвовать, – сказала женщина. – Ждать и волноваться еще полгода выше моих сил. Рядом с Олесем должен быть верный, преданный, любящий человек.

– Надо с ним посоветоваться, – растерянно произнес самурай.

– Даже не думай! – вымолвила Храброва. – Одно слово, один намек, и я сделаю все, чтобы он не полетел. Существует несколько вариантов. От самых простых, до самых радикальных.

– Ты о чем? – недоуменно спросил Тино.

– О воинах Света и Тьмы, о Торне Таунсене, Кайле Эрвиле, Лизе Соулу, – спокойно ответила Олис.

Японец изумленно смотрел на аланку. Ее осведомленность привела Аято в шоковое состояние.

– По-моему, Олесь чересчур разоткровенничался, – после паузы выдохнул самурай. – Муж и жена – одна сатана. Народная мудрость очень точно характеризует данную ситуацию. Значит, ты в курсе наших дел...

– И не остановлюсь ни перед чем, – вставила аланка. – В легенду о «Ковчеге» никто не поверит, а вот информация о покушениях на членов Совета журналистов наверняка заинтересует.

– Ты сошла с ума! – проговорил землянин. – Неужели отправишь собственного мужа под трибунал?

– Не лукавь, Тино, – усмехнулась женщина. – Опытные агенты тщательно подчистили следы. Доказать ничего не удастся. Однако подозрения – вещь коварная. Под давлением общественности Никлас Прайлот отстранит Олеся от должности руководителя экспедиции. Затем тихая отставка и скромная пенсия. Скандал замят, все счастливы и довольны. Меня подобная развязка вполне устроит.

– Это грубый и подлый шантаж! – вымолвил японец.

– Да, – утвердительно кивнула головой Храброва. – Другие методы в споре с тобой неэффективны.

– Олис, ты – опасный человек, – произнес Аято. – За приятной внешностью скрывается жестокий хищник.

– Давно пора это было понять, – бесстрастно сказал аланка. – Ввысших кругах Фланкии иначе не выжить. Я очень долго вращалась среди лжецов, интриганов и карьеристов. Кроме того, трудно забыть момент, когда над твоей шеей завис острый стальной клинок. Долг платежом красен, Тино.

– Что же, я имею дело с достойным противником, – пожал плечами самурай.

– Не увиливай, – проговорила женщина, – да или нет?

– Разве у меня есть выбор? – вымолвил Аято. – Постараюсь, внести в список изменения...

– Стоп! – оборвала японца Олис. – Никаких уклончивых ответов.

– Хорошо, – произнес землянин. – Я внесу фамилию госпожи Храбровой в список специалистов.

– Так гораздо лучше, – сказал аланка. – И учти, Тино, любая попытка обмана, и я тут же начинаю войну. Без жалости, без сострадания, без оглядки на последствия. Олесь поймет и простит. В конце концов, женщины – существа эмоциональные. Чувства могут захлестнуть разум.

– К тебе это не относится, – иронично заметил самурай. – Хитрая, коварная, расчетливая фурия.

– Благодарю за комплимент, – рассмеялась Храброва. – Из твоих уст данное утверждение – высшая похвала.

– Я, к сожалению, подобную спутницу жизни здесь не нашел, – тяжело вздохнул Аято.

– А может, и не искал? – проговорила Олис.

– Пожалуй, – согласился японец. – Трудно выбросить из сердца человека, которого по-настоящему любил. Даже если он мертв. После гибели Линды Жак, как ни старался, заглушить боль не сумел.

– Тогда ты должен понять причину моего поступка, – вымолвила аланка.

– Я понимаю, – произнес Тино, – но не одобряю. Люди часто...

На террасе появился русич и самурай сразу замолчал. Храбров приблизился к беседке, обнял жену за плечи, поцеловал ее в щеку и негромко сказал:

– Вацлав уснул. Горничная присмотрит за спальней.

– Олесь, мальчику почти семь лет, – улыбнулась Олис. – Он в состоянии сам позаботиться о себе.

– Зачем же ты тогда меня отправила к нему? – спросил русич.

– Хотела, чтобы ты побольше был с ребенком перед длительной разлукой, – ответила аланка.

Аято усмехнулся и покачал головой. Эту женщину непросто уличить во лжи.

– Мне пора, – вымолвил японец, глядя на часы. – Надо возвращаться во Фланкию. Перед экспедицией еще встретимся. Отдыхайте, наслаждайтесь природой. У вас впереди целые сутки.

Друзья неторопливо двинулись к гравитационному катеру.

Крепкое рукопожатие и Тино быстро взбежал по металлической лестнице в салон машины. Неожиданно для Храброва жена последовала за самураем. Русич остался стоять внизу.

Аланка догнала Аято, дернула японца за рукав и тихо сказала:

– Тино, я надеюсь, мы договорились. После расставания с мужем жду ровно шесть часов.