– Не стоит торопиться с выводами, – проговорил Храбров. – В правительстве есть разные люди.

– Вы напрасно их защищаете, – сказал водитель, трогаясь с места. – Вспомните в чем вас обвинили? В измене. Величайшая глупость! Уверен, это происки завистников. Фланкия погрязла в коррупции и казнокрадстве. Давно пора очистить властные структуры от преступников. Пусть добывают руду на Маоре.

Зерна нетерпимости, брошенные журналистами, упасли на благодатную почву. Имущественное и планетарное расслоение преодолеть до сих пор не удалось. Богатство маленькой кучки промышленников и банкиров вызывает раздражение и злость у миллионов аланцев, тасконцев и маорцев. Жизненный уровень простых граждан страны растет слишком медленно.

Много средств отнимает подготовка к войне. На строительство звездных крейсеров идут огромные деньги. Естественно страдают социальные программы. Расходы на образование и здравоохранение почти не увеличиваются. Но разве человека, еле-еле сводящего концы с концами, интересуют экономические трудности государства. Вряд ли... Своя рубашка ближе к телу.

– А как же Зенда Тиун? – после некоторой паузы произнес землянин.

– О, она особый случай, – вымолвил оливиец. – Зенда родилась и выросла в Морсвиле. Мы очень гордимся этим. Тиун вне подозрений. Ради жалкой пачки банкнот гетера никогда не унизится.

За разговором Олесь не заметил, как машина покинула город. Сейчас электромобиль несся по широкому четырехполосному шоссе. Сириус уже полностью поднялся над горизонтом, и пологие песчаные барханы пустыни Смерти окрасились в ярко-оранжевый цвет. На небе ни облачка. Привычная, до боли знакомая картина.

– Простите за назойливость, господин Храбров, – не унимался мужчина. – А, правда, что вы были наемником?

– Да, – честно ответил русич. – Три года. Затем бежал и скитался по Тасконе.

– Невероятно, – выдохнул водитель. – А говорят, чудес не бывает...

– Бывают, – с горечью сказал Олесь. – Правда, моя история грустная. Реки пролитой крови, боль, слезы и непрерывные битвы. На поле брани осталось немало друзей.

– Понимаю, – произнес таксист. – Я ведь до объединения планет жил в секторе чистых. Во время одной из стычек с «чертями» чудом уцелел. Спрятался в подвале разрушенного здания и отсиживался в нем двое суток. Едва не умер от жажды. А теперь на этом месте стоит роскошный торговый комплекс. Порой просыпаюсь и не верю, что мир вокруг меня изменился.

Впереди показалась вышка центра управления полетами. Резкий поворот направо и машина сбросила скорость. Электромобиль плавно вкатился на территорию космодрома. Огромный современный комплекс, ни в чем не уступающий аланским аналогам. Гостиницы, рестораны удобные залы ожидания. Примерно в полукилометре от пассажирской зоны располагались технические боксы: ремонтные мастерские, склады, резервуары с топливом. Там обычная предстартовая суета. На посадочной площадке три челнока.

Храбров повернул голову в сторону и невольно улыбнулся. Из-за прямоугольного двухэтажного строения торчал край уцелевшей защитной стены. «Центральный» настолько разросся, что давно поглотил внешнюю линию обороны. На фоне сверкающих в лучах Сириуса зданий из стекла и металла потрескавшееся бетонное сооружение выглядело дико и убого. Вот он – немой памятник жертвам Оливии! Десятки тысяч людей заплатили своими жизнями за освоение древней метрополии. Но результат налицо – некогда грязный и оборванный морсвилец, прятавшийся среди руин, теперь рассуждает о политике могущественного звездного государства. Удивительное превращение!

Водитель нажал на педаль тормоза, и машина замерла возле входа в космопорт. Система электронного расчета на поверхности Тасконы применялась довольно редко, люди предпочитали платить наличными. Ничего не поделаешь, пережиток прошлого.

– Сколько я должен? – поинтересовался землянин, доставая бумажник.

– Не обижайте меня, господин Храбров, – вымолвил мужчина. – Я перестану уважать себя, если возьму деньги с человека, защищающего мир от мерзких кровожадных тварей.

– Спасибо, – проговорил русич, открывая дверцу электромобиля.

В этот момент оливиец с мольбой в голосе сказал:

– Не могли бы вы что-нибудь оставить на память? А то никто не поверит, что я вас подвозил.

Олесь на секунду задумался. В карманах ничего ценного не было. Решение пришло в голову спонтанно. Достав банкноту в пять сириев, он размашисто написал на ней: «Благодарю за помощь. Полковник Храбров». На лице таксиста появилась счастливая улыбка.

– А вы хитрец, – сдовольным видом произнес водитель, пряча купюру.

– Стараюсь, – усмехнулся землянин. – Иначе не выжить...

Русич покинул машину и быстро поднялся по лестнице. Прозрачные пластиковые двери бесшумно открылись. В зале ожидания находилось человек пятьдесят. По внешнему облику явно не торговцы-перекупщики. Дорогие костюмы, модные платья, в руках небольшие кейсы и сумочки. Типичные хорошо обеспеченные туристы. До отправления челнока еще полчаса. Кто-то, развалившись на мягком диване, читает газету, кто-то потягивает сок в баре, кто-то рассматривает выставленные на витрине магазинчика сувениры.

Опустив козырек фуражки на глаза, Олесь зашагал к билетным кассам. Почти тут же сбоку раздался изумленный шепот. Стройный, подтянутый офицер сразу привлек внимание обывателей. Хитрость Храброва не удалась, его без сомнения узнали. Мужчины и женщины, не стесняясь, разглядывали героя выпусков новостей. Двое охранников двинулись наперерез землянину.

– Господин полковник, – негромко окликнул Олеся высокий темноволосый тасконец.

– Слушаю вас, – вымолвил русич, поворачиваясь к сотрудникам космопорта.

– Предъявите, пожалуйста, документы, – вежливо попросил офицер.

– Прошу, – сказал Храбров, доставая из внутреннего кармана и протягивая охраннику удостоверение личности.

Тасконец взял идентификационную карточку и не без иронии заметил:

– По нашим данным человек с такой фамилией на планету в последние дни не прилетал.

– Это ошибка, – спокойно проговорил землянин. – На пунктах регистрации царит ужасная неразбериха. Вирус поразил всю информационную сеть. Сбои в системе случаются регулярно.

– Что, верно, то верно, – согласился мужчина.

– Ко мне есть претензии? – спросил Олесь.

– Нет, – отрицательно покачал головой офицер. – Все обвинения с вас сняты. Приказ о немедленном аресте отменен. Однако советую соблюдать осторожность. Посвященные никогда не сдаются. Кроме того, агенты контрразведки, прибывшие на «Центральный» не испытывают теплых чувств к командующему, совершившему побег из-под стражи. В перестрелке погибли их товарищи...

– Трагическое стечение обстоятельств, – произнес русич. – Другого выхода не было.

– Не стану спорить, вам виднее, – сказал охранник. – Может, чем-нибудь помочь?

– Не надо, я сам справлюсь с проблемами, – улыбнулся Храбров.

Вернув Олесю документы, тасконцы неторопливо двинулись в противоположный конец зала. Землянин поправил фуражку и продолжил путь. Он прекрасно знал, что за ним пристально наблюдают десятки глаз, но по сторонам не смотрел. Надо сохранять достоинство и выдержку.

– Когда улетает ближайший челнок? – поинтересовался Храбров, склоняясь к микрофону кассы.

– Через двадцать две минуты, – молниеносно отреагировала брюнетка лет тридцати в нежно-голубой униформе. – Вам следует поспешить, скоро начнется посадка.

– Один билет, – проговорил русич, просовывая в окошко деньги и удостоверение личности.

Женщина вставила идентификационную карточку в специальный прибор и тотчас удивленно подняла голову. На несколько секунд тасконка лишилась дара речи.

– Что-то не так? – бесстрастно спросил Олесь.

– Нет, нет, все в порядке, – пролепетала сотрудница космопорта. – Простите меня. В последние дни столько разных новостей... Эмоции перехлестывают.

– Бывает, – вымолвил землянин. – Кстати, куда отправляется корабль?

– К «Янису-49», – ответила оливийка. – Через три с половиной часа от станции стартует пассажирский лайнер «Калаквия». Конечный пункт назначения – аланский город Велаквил. Наше судно состыкуется с базой одним из первых. Думаю, вы без особого труда приобретете билет на «Калаквию».