– А если попробовать пока просто написать на этот адрес? – предложила Ольга.

– Думал, но… черт его знает, на кого можем нарваться. Неизвестно ведь, со своего адреса этот человек послал письмо или воспользовался чужим ящиком. Рискованно, но… Ладно, попробуем. Напишем что-нибудь нейтральное.

– Например, назначим встречу, – предложил свой вариант Денис, надеясь реабилитироваться, но рассердил не только Никитина, но и Ольгу.

– Ты что, совсем дурак? – накинулась она на него. – Тебе же сказали: нейтральное.

– Ну, тогда ждем подробностей. Он же писал: подробности при встрече, – не унимался Денис.

– Нет, не годится! – Андрей в задумчивости закурил, но тут же испуганно затушил сигарету, представив, как занудит Венька: возле компьютеров курить он не позволял. И рассердился, сообразив, что никто не занудит. – Не то, совсем не то! – стукнул он в раздражении ладонью по столу – вспомнился разбуженный балаклавский компьютер, и он совсем затосковал. – Да я и не знаю, не до конца понимаю, чего мы хотим.

– Чтобы этот человек как-то проявился, – подсказала Оля, – если это он. Или чтобы стало понятно, что это не он, то есть письмо послано с чужого ящика.

– Не знаю, ничего подходящего не приходит в голову, – жалобно проговорил Андрей. – Венька бы что-нибудь придумал, да ему и придумывать ничего не пришлось бы – просто пробить адрес.

– Не переживайте вы так, Андрей Львович, он обязательно найдется. – Оля ласково на него посмотрела, подошла ближе, и Андрею представилось, что она собирается его погладить, утешая, как взрослая женщина маленького ребенка, и стало уже не просто тоскливо, а прямо-таки невыносимо. На глаза навернулись слезы, он отвернулся, быстрым шагом прошел к окну, распахнул форточку, закурил. – Давайте поздравим его с Днем России, завтра же 12 июня. По-моему, вполне нейтрально.

Ольга села за компьютер, вошла в почту. И тут возникло новое препятствие.

– Не знаю, как к нему обращаться, не писать же «Дорогой друг!». Ни имени, ни пола. И по адресу ничего не вычислишь. Fleur@… Что такое fleur?

– Цветок, – машинально проговорил Андрей.

– Это я знаю, но… Что-то такое вертится, не могу уловить. – Ольга о чем-то задумалась.

– Пиши: «Привет!» Да и не все ли равно?

Оказалось, что действительно все равно. Напрасно они потратили столько времени, изобретая варианты, напрасно спорили. Адрес был заблокирован.

– По первому пункту пролетели, – подытожил их неудачу Денис. – Что ж, теперь вся надежда на Бородина. Но тут-то все просто. Скинем фильм в компьютер, вырежем кадр и пошлем.

Очень скоро выяснилось, что вовсе не просто. И Андрей, и Денис, и Ольга были весьма посредственными компьютерщиками. Возились они долго, но безуспешно.

– Ничего у нас без Веньки не получается, – снова затянул свою слезливую арию Никитин и вдруг осекся, замолчал. – А знаете, – заговорил он через некоторое время, – мне сейчас пришла в голову мысль: может, Балаклава похитили именно для того, чтобы мы не смогли раскрыть это дело? Здесь все построено так, что без программиста мы шагу ступить не можем. И этот фильм, и адрес, да и все вообще. Веньку нейтрализовали, а нового программиста, и высококлассного, и такого, которому можно довериться, быстро найти трудно. Да невозможно найти! В таком случае… есть надежда.

– Все зависит от того, как, собственно, его нейтрализовали, – ляпнул Денис, тут же испугался, что опять разразится гроза над его глупой головой, отвернулся к компьютеру и заработал с удвоенной силой.

В конце концов именно ему удалось вычленить злополучный кадр. Все его глупости были забыты, Дениса расхвалили и произвели в и. о. компьютерного гения на время отсутствия Вениамина.

Андрей позвонил Бородину и договорился с ним о встрече. Посылать фотографию по электронке он передумал: у вечно загруженного работой Ильи не скоро бы руки дошли заняться еще и его делом, а так не отвертится.

Бородин пил чай – кроваво-красного, какого-то зловещего цвета, – вопреки обыкновению; в его арсенале имелось всего лишь два напитка: кофе и пиво.

– Привет! – Он отхлебнул из кружки, сморщился и протянул Андрею руку. – Гипертония привязалась, – пожаловался он, кивая на кружку, – перевели вот на эту кислятину. – Он снова отпил и снова сморщился. – О Вениамине все так же, ничего не слышно?

– Не слышно. – Андрей вздохнул. – Я как раз по его поводу. – Он достал распечатанную фотографию, положил перед Бородиным. – Это мы нашли в Венькином столе, – начал он бодро и замолчал, смутившись: ему неудобно было использовать Илью втемную, что-то было в этом нечистоплотное и подлое. Открытый, бесхитростный Бородин так доверчиво посмотрел на него, что Андрей совсем застыдился. «Словно ребенка обманываю», – подумалось ему. Но делать было нечего. О фильме рассказывать рано. Да, рано, рано, совсем нельзя сейчас о фильме рассказывать. Почему рано, почему нельзя, он и сам бы не мог ответить, но чувствовал, что так оно и есть. Потом, позже, когда настанет «можно», он все объяснит, извинится, стерпит обиженную ругань Ильи, согласится, что свинья неблагодарная, но сейчас…

Бородин взял фотографию, долго вертел ее в руках, внимательно рассматривая, вздохнул, покачал головой.

– Это что, Венькина подружка? – спросил он наконец и с сомнением посмотрел на Никитина.

– Ну… думаю, да, иначе чего бы ей делать в его столе?

– Странно. – Илья опять вздохнул. – Не могу представить Вениамина рядом с этой дамочкой. Такая она сексапильная, такая рыжая, прямо-таки роковая женщина. Не вяжется с ней наш Балаклав, хоть ты тресни.

– Вяжется, не вяжется. Венька тоже не барахло какое-нибудь, – обиделся за друга Никитин, хоть вполне разделял бородинские сомнения.

– Да нет, я ничего, Вениамин классный парень и умница, каких поискать, просто…

– Завидуешь, что ли? – Андрей засмеялся. – Ладно, пробей ее по базе, не привлекалась ли, не замечена, ну и все в таком роде.

– А что, – Бородин вдруг чему-то обрадовался, – думаешь, могла привлекаться? Дама с прошлым?

– Не знаю, но ты пробей на всякий случай. И вообще, неплохо бы адресок ее узнать.

– Не смей! – Бородин в шутку погрозил Никитину пальцем. – Не забывай, у тебя семья. Кстати, как они?

– Нормально.

– Ну хорошо. Ты тут пока покури с полчасика, а я попробую дамочку нашу на чистую воду вывести. Кофе больше не держу, но могу предложить каркаде. Очень полезный напиток, хочешь?

– Нет, спасибо, лучше покурю.

– Не факт, что лучше, но как хочешь.

Андрей отошел к окну, закурил, рассматривая милицейский дворик внизу, Бородин сел за компьютер. Подъехала машина, из нее грузно вывалился Морозов, непосредственный начальник Ильи. Пробежала собака. Оживленно щелкали клавиши. Андрею вдруг вспомнилась любимая балаклавская присказка: нет такого человека, на которого нельзя было бы собрать информацию, и на душе стало совсем тоскливо. Вот теперь информацию собирают на самого Веньку. Хотя… может, эта женщина с ним никак и не связана.

– Андрюха, – позвал Илья, – посмотри, она, не она? Не пойму что-то. Вроде похожа, но… Какая-то она здесь совсем не такая. Я ее по паспортной базе пробил.

Андрей выбросил окурок в форточку, подошел. Оба некоторое время молча всматривались в экран монитора.

– Вроде она, – неуверенно проговорил Никитин, перевел взгляд на распечатанную фотографию, потом снова посмотрел на экран. – Черты лица схожи: нос, губы, овал лица.

– Вот то-то и оно. Черты похожи, но ведь это две совершенно разные дамы. Одна – женщина-вамп, – он кивнул на распечатку, – а эта… ну, не знаю. Если бы у Веньки с ней роман приключился, то я бы и не удивлялся.

– Да нет, все же это она. Волосы перекрасила, прическу сменила, имидж… Надоело быть вот такой аптечной ромашкой, ну и решила преобразиться.

– Ладно, она так она. – Илья пожал плечами. – Значит, что мы имеем? Зовут сию особу Зимина Ксения Александровна, двадцать восемь лет, уроженка нашего города, проживает по адресу: Тимирязева, сорок, квартира пятьдесят. Не судима и вообще в поле зрения органов не попадала, ни на психиатрическом, ни на наркоучете не состоит. Вполне примерная гражданочка. Правда, полгода назад развелась. Думаешь ее навестить? – Бородин подмигнул Никитину и протянул лист с распечатанной информацией.