И композитор и поэт

В веках прославили тебя.

Ты помнишь имена вождей,

Князей, героев, королей.

Они, как на пожнивье птицы

Заполнили истории страницы.

Меня ж другая мысль гложет.

Мой разум позабыть не может

Из тьмы прошедших сотен лет

Истории кровавый след.

Прошли здесь разные народы -

«Борцы за счастье и свободу».

Но только лишь за счет других

За счет «не наших», но чужих

Германцы, римляне и готты,

Католики и гугеноты,

И крестоносцев пьяный сброд

Орали громко «Мы – НАРОД!!»

Как просто можно весь народ

Мгновенно переделать в сброд!

За блеском «праведных» идей

Неслышно голоса людей.

Лишь рев набатный тысяч ртов.

Народ на все идти готов.

И впрямь идет! И очень рад

«Неверных» резать всех подряд.

«Ведь с нами Фюрер, тот же Бог!!!

победы будущей залог!!!»

Под колокольный громкий звон

«Ночей хрустальных» жуткий стон!

От громких, доблестных побед

Какой- же нам остался след ?

На грудах черепов, костей

Руины старых крепостей,

Огонь сражений, битвы пыл

Здесь оседал в подводный ил

Их слава гордая несется (Им слава громкая поется)

В потоке быстрых, мутных вод

И Рейна мутная вода

Напоминает тем всегда,

Кто это прошлое забыл,

«Лежит на дне кровавый ил!»

Меж плавных Ейфельских холмов,

Одетых в виноград-янтарь,

Течет спокойно и достойно

Прозрачная речушка Аар.

Давным давно здесь люди жили,

Простые люди – не НАРОД.

Трудились и детей растили.

Был урожай и недород.

Трудом, упорством и заботой

Здесь возводился каждый дом,

Своими добрыми руками

И изворотливым умом.

Лозу на склонах гор сажали

В постель искусственных террас,

Под осень гроздья убирали,

Вино давили про запас.

Тот труд и пот, те боль и муки

Приносят сладкие плоды.

Их дети, правнуки и внуки

Теперь жить могут без беды.

Царит здесь радость и веселье

И нетяжелое похмелье

Пьют понемногу и до дна

На праздник нового вина.

По склонам «вандереры» бродят,

Оркестрик музыку заводит.

Хозяин каждый гостю рад,

Здесь все друг другу сват и брат.

Кого-то все гордыня гложет,

Шовинистический угар.

Тому державный Рейн дороже,

А мне милее речка Аар .

Здесь струи чистые текут.

Они меня к себе влекут.

Сквозь звуки музыки и смеха

Мне слышен голос человека.

Леверкузен, 1999

Японский сад в Леверкузене

В саду у «Байера» под боком,

Под добрым, неусыпным оком

Растут Японии цветы –

Чужой, нездешней красоты.

Забравшись в северные дали

Цветут, не ведая печали,

Забыв о родине своей,

Где пел японский соловей.

Поют другие птицы здесь

На ветках розовой сакуры.

Пронизан солнцем садик весь

Цветы, ручьи, мостки, скульптуры.

Здесь веришь – нет прочнее уз –

Немецкой химии союз

С японской садовой культурой.

Брожу по узеньким тропинкам.

Журчанье звонкое ручьев.

Скрипят по гравию ботинки.

Я целый мир объять готов!

Все гармонично в этом саде.

Нет ни тревоги, ни забот.

Душе встревоженной, ершистой

Покой и радость он дает.

Горбатый мост под лаком красный.

Он для меня – порог опасный!

За ним волнений жизнь полна,

Как бочка юного вина.

Нас «флюхтлингов» в Герма нии немало

На «жирной » ниве Социала.

Но люди – это не цветы!

Им мало здешней красоты.

Чужой язык, чужие нравы,

Чужие, странные забавы.

Ну как себя не потерять

И необъятное объять?!

Борщ

Когда нас давит кризис BSE,

И полны страха люди все,

Утешить нас никто не может.

Лишь постный борщик нам поможет!

В нем нет говядины совсем.

Он тем и дорог людям всем.

И мясофоб и мясоед

Едят охотно на обед.

И каждый после говорит,

Хотел бы я такой сварить.

Варить его – нет проще дела.

Начнешь – работа закипела.

Сначала овощи добудь:

Свеклу, морковку не забудь,

Картофель, перец сладкий, лук,

Капусту и петрушки пук.

Приправы должен ты купить,

За них не жалко заплатить.

Томатный соус, уксус, соль

И сахар не забыть изволь!

Смотри, чтоб выбранный буряк,

Темней был, чем вареный рак,

И кожица была темна,

Темнее старого вина.

Поверь, все очень важно это,

Здесь дело вкуса, дело цвета.

Скажу тебе я по секрету :

Все дело только в «Rote Bete».

Отправь из кухни весь кагал,

Тебе никто чтоб не мешал.

Ты бог и царь в лице един!

С борщом остался на один!

Почисть морковку и буряк,

Натри на крупной терке так,

Чтоб было пол- сковороды

(Кореньев только – не воды).

И сковородку разогрей,

И масла постного налей,

Морковку, свеклу поклади,

не подгорело чтоб – гляди!

Теперь все крышкою накрой

И вентиляцию открой!

Умерь огонь. Да не ленись!

И за картошечку берись.