Литмир - Электронная Библиотека
A
A

  Ругнувшись себе под нос, Клей вылез из машины, забрал Молли, посадил ее в коляску. Хорошо, что приемная доктора была всего в двух кварталах от него, иначе пришлось бы ловить такси. Тут он впервые подосадовал, что не может позволить себе купить приличную машину. Он держал развалюху и снимал дешевую квартиру, чтобы сохранять инкогнито. Когда он был Клеем Бартоном, сыном нефтяного и газового магната Карлтона Бартона, его постоянно осаждали охотницы за деньгами. Все время кто-нибудь хотел женить его на себе.

  Четыре года назад он порвал со своей средой, ища убежища в простой жизни. Ему понравилось жить затворником. И хотя родные не понимали его решения, но уважали его. А он наконец получил покой, чтобы работать над своими изобретениями.

  Клей почти бегом вез коляску по тротуару и проклинал свое невезение. Крики Молли не давали ему наслаждаться теплым солнышком, ясным голубым небом и свежим весенним воздухом. Он не замечал ни ярких тюльпанов в узком ящике на соседском окне, ни щенков, играющих на лужайке.

  К тому времени, когда он добрался до врача, нервы его были на пределе.

  Приемная доктора Тоби Эвери была маленькой и пустой. Очевидно, заведение не процветало. Его встретила регистратор, столь юная, что казалась ученицей старших классов.

  — У вашей крошки отличные легкие, — сказала она.

  — Да, — кивнул Клей, разыскивая в бумажнике разрешение на лечение Молли. Он перебрал все содержимое, но не нашел листочка. Не было его и в карманах.

  Проклятие! Теперь надо либо идти обратно, либо притвориться, что это его ребенок. Ну и что такого? Кому это повредит? Тем более, что доктор Эвери не является ее лечащим врачом. Никто ничего не узнает.

  Непрекращающийся плач Молли утвердил его в этом решении.

  — Я Клей Бартон, а это моя дочь Молли.

  Доктор Тоби Эвери услышала детские вопли, доносившиеся из приемной. Она доела яблоко, выбросила сердцевину в мусорную корзину, встала из-за стола, вымыла руки и вытерла их бумажным полотенцем. Утром было много больных, а послеобеденное время по понедельникам она отводила на работу с бумагами. Но когда регистратор Лилли сказала о беспрерывно плачущем ребенке, она согласилась осмотреть его. Теперь же, сама услышав эти вопли, Тоби поняла, почему бедный папаша был так настойчив.

  Засунув выбившуюся прядь волос за ухо, Тоби вышла в коридор, открыла дверь в приемную и выглянула.

  Перед конторкой стоял долговязый мужчина. На лице у него было написано отчаяние. К груди он прижимал извивающийся, орущий желтый сверток.

  Тоби сразу же стало жаль несчастного.

  — Чем могу помочь? — спросила она, делая шаг к нему.

  — Мне надо срочно увидеться с доктором Эвери. — В голосе его прозвучало явное облегчение. — Молли вопит уже несколько часов.

  Тоби протянула ему руку.

  — Я доктор Эвери.

  На лице Клея промелькнуло удивление, но он быстро взял протянутую руку и сердечно пожал ее. Рукопожатие его было крепким, уверенным. Серые глаза смотрели с интересом.

  — Извините, я не ожидал...

  — ...женщины? — закончила за него Тоби.

  — Такой молодой и красивой женщины, — поправил Клей, героически стараясь удержать ребенка.

  — Несите же Молли ко мне в кабинет для осмотра, — улыбнулась Тоби.

  Она привыкла к такой реакции пациентов. Ее имя не раз вводило людей в заблуждение. Они, как правило, ожидали доброго, пожилого мужчину, укоротившего свое имя Тобиас до Тоби.

  — Хорошо бы вы раздели свою дочку, — сказала Тоби, закрывая за ними дверь.

  Она только шесть месяцев как начала практику и пока не имела возможности нанять сестру. Взяв термометр, она стряхнула и ожидала, пока Клей расстегнет на девочке комбинезончик.

  Она отметила, как нежно и осторожно Клей снимал с Молли одежду, словно боялся, что девочка рассыплется на мелкие кусочки, и внезапно она позавидовала миссис Бартон. У нее возникло странное томление, когда она подумала о своем женихе Эдварде...

  Это нечестно, выбранила она себя. Эдвард уже поставил на ноги троих детей от первого брака, и вполне понятно его желание не заводить больше детей. Они проживут счастливо и без них, а там, кто знает, может, ей и удастся его переубедить.

  Когда Клей раздел девочку, Тоби подошла поближе и поставила ей градусник. Во время этой малоприятной процедуры вопли Молли усилились. Клей поморщился и отвернулся.

  — Расскажите мне, как это началось? — спросила Тоби, закончив осмотр.

  Клей сунул руки в карманы и ссутулился.

  — Она начала кричать через час после того, как уехала мать.

  — И давно это было?

  Клей сверился с часами.

  — Боже, она кричит уже три часа подряд.

  — У нее немного вздут животик. Когда у нее последний раз был стул?

  Клей покраснел.

  — Я... хм... не знаю.

  — Может, она съела что-нибудь, что не входит в ее обычный рацион?

  Клей нахмурился.

  — Я дал ей кусочек банана. Не знаю, кормит ли ее Энни бананами или нет.

  — Почему вы не позвоните жене и не выясните?

  — Хм... — Клей снова заколебался. — Мы не женаты.

  По какой-то причине — то ли из-за прекрасных черных волос доктора Тоби, то ли из-за ее ангельского личика, — но ему не хотелось, чтобы она думала, что он женат.

  — Все нормально. Вы не обязаны объяснять мне свое семейное положение. Я просто стараюсь определить, могут ли быть у нее газы.

  Тоби улыбнулась, и словно стрела пронзила сердце Клея.

  “Прекрасно, — подумал он, — теперь она сочтет, что я сделал женщине ребенка и не женился. Решит, что я тот еще типчик”.

  — Возможно, это и из-за банана, особенно если она к ним не привыкла, — размышляла Тоби, надевая на Молли комбинезон.

  Малышка затихла. Несколько раз икнула и глубоко вздохнула.

  — Вы полагаете, это газы? — Клей озабоченно посмотрел на племянницу.

  Тоби одела девочку и вручила ее Клею.

  — Я выпишу вам рецепт.

  Она села, открыла ящик в своем рабочем столе и достала пачку бланков. Клей как завороженный уставился на ее длинные идеальной формы ноги. Гладкие черные волосы, превосходная кожа, большие синие глаза. Ему сразу же вспомнилась Белоснежка. Доктора Тоби Эвери отличала та же самая изысканная красота, та же самая уравновешенная уверенность, что и сказочную принцессу. В детстве Клей был влюблен в Белоснежку.

  — Послушайте, — проговорил он, — я хочу быть честным с вами.

  Доктор Тоби Эвери взглянула на него.

  — Да? — Голос у нее был высокий и чистый, как позванивание хрусталя на легком ветерке.

  — Я не отец Молли.

  — Извините, что вы сказали?

  Клей в замешательстве тер лоб, жалея, что не вернулся к машине за разрешением.

  — Молли — моя племянница, а не дочь. Сестра срочно уехала из города и оставила ее мне.

  — О...

  Клей наморщился.

  — Я не хотел вас обманывать, но я был в отчаянии.

  — Вы понимаете, мистер Бартон, я рискую своей лицензией, принимая ребенка без разрешения матери. К тому же я не ее лечащий врач.

  — Но у меня есть письменное разрешение Энни, только я оставил его в машине.

  — Так сходите и возьмите его. — Тоби смотрела на него, как на недоумка.

  “Какая жалость, Бартон, она принимает тебя за идиота”, — подумал он.

  — В том-то все и дело, — проговорил он, пытаясь оправдаться.

  — Да? — Доктор Тоби Эвери смотрела на него своими большими синими глазами, и у Клея перехватило дыхание.

  Уже давно ни одна женщина не производила на него такого впечатления. Он крепче прижал Молли к груди и вдруг понял, что она перестала плакать. Он даже подумал, не уморила ли она себя криками.

  — У меня не заводился мотор, и мы с Молли пришли сюда пешком.

  На губах Тоби промелькнула улыбка.

  — Похоже, у вас выдался тяжелый день, мистер Бартон. Вас ведь так зовут?

  — Клей.

  — Мистер Клей?

  — Нет, меня зовут Клей Бартон. Но я прошу вас называть меня Клеем, — пробормотал он совершенно обескураженный и смущенный удивительным обаянием этой докторши. Мало того, он еще и заикался, точно малыш, забредший на школьный двор. Что же в этой женщине делало его косноязычным и робким? Нечто большее, чем красота. Когда он был богатым холостяком, он мог выбирать из самых роскошных женщин, но ни одна не вызвала в нем столь неожиданного чувства.

2
{"b":"171112","o":1}