Он на секунду оторвал взгляд от книги. Ребенок играл с зеркальцем, которое он стащил с полки. То вглядывался в собственное отражение, то переворачивал отполированный кусочек металла матовой поверхностью кверху, удивляясь, почему эта странная переносная дырка имеется только с одной стороны.

— Что ты там видишь? — невольно спросил маг.

— Ктой-то, — ответил ребенок.

— И кто же?

Мальчик повернул голову, показал зубы, коснулся носом холодного металла.

— Я.

Говорун обрадовался. Ребенок осознавал собственное существование. Отражение в зеркале было его отражением, а не каким-то чужаком. Мальчик положил металлическую пластинку на колени, схватился за пряди волос, свисавшие по обе стороны его лица, и потянул так, что глаза у него стали совсем узкими.

— Рррр… гхррр… волк, зверь, чудище, кр-р-ровожадный зверррь!..

Маг и Петуния обменялись мрачными взглядами.

— Господин Телец, — заговорила женщина. — Я там не слишком-то ученая, только я так думаю, что и конь, и пес, и кот должны иметь какое-то имя, а уж тем более человек.

— Да если мне ничего подходящее в голову не приходит, — вздохнул Говорун. — У него ведь должно быть особое имя. Хорошее. А не какое-то там первое попавшееся…

Женщина с пониманием покивала. Имена — дело важное. Имя определяет человека. Если правильно подобрать — оно станет защитой от злой судьбы или исполняющимся добрым пожеланием, а недоброе — приносит неудачу и привлекает внимание злых духов.

Мальчик оставил зеркальце и поплелся к дверям.

— Куда ты??

— Помочиться, — послушно ответил он, воюя с задвижкой.

— Пописать, — поправил Телец, перелистывая страницу.

— Так это ж одно и то же, — вполне логично удивился ребенок и скрылся за дверью.

Прошло пара минут, и за окнами завыли псы. Протяжное, тоскливое «оооууууоооо-аааа» все повторялось и повторялось. Один пес отвечал другому, по очереди вели они этот странный, монотонный разговор.

— Полнолуние? — рассеянно спросил Говорун.

— Гигант в третьей четверти, — прислушиваясь, отозвалась Петуния. — Только как-то уж слишком близко этот вой. Пса у нас нет, а кажется, будто прям во дворе воют.

Охваченный неожиданным предчувствием, Говорун выскочил во двор. Под кирпичной стеной стоял его воспитанник. Откинув назад голову, он снова и снова посылал в звездное небо свой волчий зов. Из-за стены откликался соседский пес.

— О Богиня!.. — с яростью крикнул Телец.

Мальчик захлебнулся и прервал вой, и тут же принялся испуганно оправдываться:

— Нельзя лаять. Я знаю, лаять нельзя. Я не лаял. Совсем не лаял.

Маг тяжело вздохнул. Протянул руку:

— Иди домой. Что ты за ребенок… Зачем ты выл? Это только псы воют.

Малец медленно шел от забора. Глянул в небо.

— Звезды. Красиво. Там… — Он вытянул руку вверх. — И тут… — Другую ладонь он положил себе на лоб.

Говорун медленно повел глазами по черному куполу неба, усыпанному сияющими искрами. Этот купол удивительно напоминал пространство его внутривидения, только там звездами были человеческие сознания. О такой красоте поэты складывали стихи. Такое небо служило вдохновением музыкантам и плащом укрывало влюбленных. Но как мог выразить свое восхищение маленький безымянный мальчик? Он ведь был всего лишь песчинкой на берегу бесконечности и все-таки предчувствовал, что и в нем самом тоже кроется такая мощь.

Маг и мальчик вернулись в уютный, светлый дом. Телец поднял сборник стихов, который упал на пол. Его взгляд сам остановился на значках текста. Он машинально прочел несколько строк:

Перечитал еще раз. В глубокой задумчивости нахмурил брови.

— Дитя мое, хочешь получить новое имя?

Ребенок торопливо закивал. Телец положил ему ладонь на лоб:

— Итак, с этой минуты тебя зовут Ночной Певец.

— Это вроде как собака? — поинтересовалась Петуния с легким неодобрением.

Телец рассмеялся:

— Это очень хорошее имя, Петуния. Подходящее. И совсем необязательно собачье. Сова, волк или цикада — все они ночные бродяги, которые смотрят на звезды и поют для них. Тебе нравится, Ночной Певец?

— Да, — ответил мальчик.

Вечер медленно уходил, его отмеряли неуклонно пересыпающиеся песчинки в часах, как будто ничего значительного не произошло. Ночной Певец сидел у ног Тельца, опершись головой на колени мага. Говорун вполголоса читал стихи о похождениях влюбленных из Эльфийского леса. Мальчик молча и сосредоточенно слушал. В голове его рождались и гасли видения, которые он сам по большей части не понимал. Но мысли его становились все более расплывчатыми, и еще раньше, чем Телец дошел до конца повествования, ребенок, чье имя было хвалой ночи, заснул, плотно свернувшись клубочком на полу.

На столе стояли две мисочки — одна с водой, другая с толченым мелом. Ночной Певец тоскливо и устало смотрел на поверхность воды. Позевывал. Ничего у него не получалось. И в чем тут дело? Воду можно выпить или приготовить на ней суп. Мел можно смешать с водой и побелить стены. Но превратить одно в другое или вообще во что-то совсем третье?

Долгие и утомительные упражнения, которые должны были помочь ему научиться пользоваться своим талантом, оказались сплошной неудачей. Ему велено было сосредоточиться и смотреть в глубину предметов. А у него от этого сосредоточивания только голова болела. Говорили, что у него якобы имеется талант, который сидит в голове, и ему надо как-то заставить этот талант работать. А Ночной Певец не представлял себе даже, как этот талант выглядит. Но наверняка он уродливый, раз уж такой ленивый. Может, он похож на отвратительного зубастого червяка? Противно, когда что-то такое сидит в тебе. У других магов таланты оказались более работящими. Они вызывали дождь, превращали камни в яблоки и всякое такое… А его талант показывал ему только то, что думают другие люди. Ясно, от смотрения не устанешь… У Ночного Певца были сплошные неприятности с тех пор, как он попал сюда, в Замок магов, и должен был учиться всяким скучным вещам. Он снова зевнул. Творитель, который его обучал, был недоволен и говорил, что Ночной Певец слегка «прихлопнутый» и поэтому у него ничего не выходит. Мальчик однажды прищемил себе палец, захлопнув дверь. Болело страшно, и потом у него сошел ноготь… но как можно прихлопнуть себе талант?

— Ну и как, получится у тебя что-нибудь наконец или нет? — спросил учитель тоном, лишенным всякой надежды.

Ночной Певец одним стремительным движением всыпал мел в миску с водой, аж белое облачко поднялось.

— Побелка! — буркнул он.

Учитель сердито поджал губы.

— Счет у тебя опять безнадежный. С каких это пор тридцать восемь плюс семнадцать получается сорок? Ты просто вписываешь первый попавшийся ответ, даже не пробуя считать. А история обретения Перстня в Зеркальных горах тоже выглядела совершенно иначе. Король Железный очень удивился бы тому, что с ним произошло — по твоей версии.

— Так расскажи ему, — предложил Певец, болтая ногами под столом.

— Умер он, — холодно ответил маг.

— Плохо, — отозвался мальчик. — А похороны когда?

— Состоялись уже сто лет назад. И не рассчитывай сегодня на десерт.

Ночной Певец посмотрел на учителя исподлобья и уткнулся носом в сложенные на столе руки.

— Пошел он, этот десерт, — пробурчал малец, но совсем тихо, чтобы учитель не услышал.

«Хватит с меня, — подумал мужчина. — Это не стоит даже таких денег».

А вслух произнес:

— Конец занятий на сегодня. К завтрашнему дню переделай арифметику. И перепиши страницу.