– Хорошо. – Принц сглотнул, внезапно припомнив, что его родное государство усиленно расширялось за счет диких земель на севере последние семьсот лет, и запретил себе думать о возрасте сидящей перед ним жрицы. – Мой отец пришел к власти случайно – он был вторым сыном и больше увлекался науками, чем управлением страной. Дедушка не препятствовал ему, поскольку трон должен был перейти к моему дяде Тоену, который уже в молодости демонстрировал все качества прирожденного политика.

Юноша покосился на Тениру, опасаясь, что ее рассердит то, что он начал свои объяснения издалека, но, с другой стороны, как еще обрисовать ситуацию человеку, не знакомому с нынешним состоянием дел в стране даже понаслышке? Однако внимательный сосредоточенный взгляд жрицы, в котором не было ни капли нетерпения, развеял его опасения, и принц уже более решительно продолжил свое повествование:

– Дядя погиб на охоте. Несчастный случай: один из охотников промахнулся и попал ему в голову. Виновника так и не нашли, хотя дед сам руководил поисками и присутствовал на допросах… В общем, совершенно неожиданно отец оказался единственным наследником и должен был готовиться занять престол в самом скором времени, так как старый король к моменту трагедии со старшим сыном был уже серьезно болен, и случившееся, естественно, не добавило ему здоровья. Дед еще успел женить отца на моей маме и вскоре умер. Тогда-то и выяснилось, что новый правитель практически не способен управлять государством, поскольку интересуется своими изысканиями по истории архитектуры гораздо больше, чем реальным положением дел в стране.

В результате королевством фактически руководили первый министр, придворный маг и королева, а король, самоустранившись от своих обязанностей, пропадал в библиотеке. Сначала мама пыталась напомнить ему о его долге перед страной, но потом махнула рукой. – Литари криво улыбнулся, стараясь сдержать слезы, которые постоянно наворачивались ему на глаза, когда он вспоминал о том, что произошло дальше. – Два года назад умер придворный маг. Один из его опытов закончился взрывом, разрушившим лабораторию и похоронившим самого мага и двух его помощников под обломками. После этого начались странности. Место придворного мага занял Мидонг и постепенно стал отстранять от власти первого министра и маму. При этом он опирался на поддержку отца, который почему-то полностью встал на его сторону. Я не знаю подробностей, мать не успела мне ничего рассказать. Она только сказала, что всем грозит смертельная опасность, и пообещала объяснить все подробнее вечером, когда придет в мою комнату. Но не успела: сразу после утреннего малого совета я нашел ее в одном из закрытых залов мертвой. А в следующий момент туда ворвалась стража, и меня арестовали за убийство королевы и покушение на короля.

Юноша судорожно вздохнул и зажмурился, стараясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Перед глазами снова был небольшой зал для аудиенций, которым давно уже не пользовались, и тело матери, лежащее у самого порога в медленно расползавшейся луже крови. Топот стражников, грубые руки, отбрасывающие его к стене, глаза отца, холодные от ненависти к нему. Отчаянная попытка оправдаться, объяснить, что это ошибка и он не убивал, и вкрадчивый голос мага, мягко интересующегося, словно он говорит о погоде, а не об убийстве его матери: «Что же вы здесь делали, ваше высочество? Этот зал закрыт уже много лет, и сюда никто не заходит, кроме слуг, убирающих помещение». Собственный постыдный ужас от внезапного осознания того, что он действительно не знает, зачем сюда пришел, и не помнит, как нашел эту комнату. Мрачное сырое подземелье – и придворный маг, чертящий на полу странные знаки.

Теплая, шершавая от мозолей рука накрыла его пальцы, сжатые в кулак, предлагая молчаливую поддержку, не давая окончательно затеряться в череде страшных воспоминаний. Литари закусил губу, пытаясь болью вернуть себе самообладание, усилием воли заставил себя открыть глаза и встретиться взглядом с собеседницей. Он ожидал увидеть на ее лице жалость, брезгливость, равнодушие, но, к своему бесконечному изумлению, прочитал во взгляде жрицы понимание и сочувствие. Женщина осторожно убрала руку и нейтральным тоном произнесла:

– Ты единственный прямой наследник?

Принц несколько мгновений пытался понять, при чем здесь количество его братьев и других родственников, а затем грустно усмехнулся. Ну да, действительно, как он мог забыть? Закону о престолонаследии уже больше двух тысяч лет, и, естественно, Тенира должна о нем знать.

– Да, я единственный сын и по закону, когда-то ставшему нерушимым благодаря личному благословению обеих богинь, не могу быть казнен даже в случае покушения на отца. Но дело в том, что меня и не пытались убить напрямую. Придворный маг нашел способ обойти запрет на уничтожение единственного наследника. Конечно, меня обязаны были изолировать, как можно быстрее женить и передать право на престол моему перворожденному сыну. Это прямое предписание закона, и никто, даже король, не смеет нарушить волю богов, но дело в том, что нигде не сказано, что до свадьбы я должен находиться во дворце и пребывать в человеческой форме.

Жрица резко выпрямилась, в прищуренных глазах появился опасный огонек, однако голос ее был совершенно спокоен, когда она бесстрастно произнесла:

– Превратить человека во что-либо другое можно только при помощи черной магии. И такое ее применение запрещено в нашем королевстве. Это воля богинь.

– Я не знаю, что это была за магия. – Литари отвечал, осторожно подбирая слова, будто разговаривал с опасным хищником, способным в любой момент на него напасть. – Просто я ощутил мгновенную сильную боль и потерял сознание. А когда очнулся, то обнаружил, что превратился в медведя – это такой зверь, обитающий в другом мире. Какое-то время я не мог двигаться, на меня надели ошейник, запаяли его магией и отправили в параллельный мир. Маг сказал, что на ошейник наложено заклятие, которое удержит меня в звериной форме и которое может снять только целительница. Он смеялся, говоря, что никто не решится мне помочь, потому что осмелившаяся разрушить его заклинание будет проклята, она станет жрицей Элары, а для целительниц это хуже смерти. Я не поверил ему. А потом Снешана сняла ошейник…

– Это невозможно! – Тенира вскочила из-за стола и заметалась по комнате, стискивая кулаки. – Ты не мог ошибиться? Если эта девчонка целитель, то она просто не могла принять благословения Элары: она под покровительством ее сестры Эналы! Силы жриц-целительниц и жриц-воительниц противоположны, человек не может обладать ими обеими, не может принести две клятвы…

Принц с ужасом наблюдал за гневом женщины, прекрасно понимая, что любой из служителей богинь прореагирует так же, а если об этой истории узнают богини, дело кончится… Внезапно Тенира остановилась, глубоко вздохнула и резко бросила:

– Извини. Расскажи все по порядку – может быть, ты просто что-то неправильно понял. С этой ситуацией нужно разбираться тщательно.

– Хорошо. – Литари потер глаза, вспоминая все до малейших подробностей, и несколько растерянно произнес: – Я не знаю, как такое оказалось возможным. Мидонг хвастался, что нашел способ обойти закон богинь. Он заключил в ошейник силу жрицы-воительницы, погибшей когда-то от руки черного мага, и сделал его видимым только для людей, обладающих способностями целителя. Если этот ошейник откроют, сила богини, когда-то находившаяся в теле жрицы, перейдет в целителя, и это будет концом для того, кто меня спасет, потому что эта сила уже несет в себе печать клятвы, которую когда-то принесла ее бывшая владелица, и получивший силу примет на себя и это обязательство. А если ошейник не снимут, то со временем я вырасту и он просто меня задушит: при этом никто напрямую не будет меня убивать, и поэтому закон…

– С законом все понятно, – нетерпеливо отмахнулась Тенира от его объяснений. – Рассказывай, как эта девочка умудрилась снять ошейник?

– Я не знаю. Она его увидела и смогла открыть, но татуировка появилась у нее уже здесь. Сразу после того как ошейник перестал действовать, нас швырнуло в этот мир, прямо на то болото, возле которого вы нас нашли. Снешана говорила, что ей очень больно и у нее возникла татуировка Элары. Тогда я поверил в то, что Мидонг мне не врал про заклятие.