Меч принца Александра стремительно нагревался в руках Кита, а лампы на колоннах трещали все сильнее. До воображаемой линии, соединявшей две металлических колонны, оставалась всего одна ступенька…

Наконец, держать меч в руках стало и вовсе невмоготу – так он разогрелся. Кит раскрыл ладони и стал легонько подбрасывать его… Потом он собрался с духом и закрыл глаза… И тут же увидел, как должно быть. Он вновь увидел, как меч разливается в стороны ослепительным потоком металла.

- Ну, Господи, помоги! – уже невольно прошептал Кит, открыл глаза и шагнул на ступеньку ниже.

Лампы засияли прямо над ним так, что стало жечь макушку… Меч легонько засветился, по нему от рукояти до острия и обратно понеслись маленькие яркие стрелы-«молыньи»… он сделался почти раскаленным, но… ничего больше не происходило. Что-то было не так?!

Еще мгновение – и Кит, наверно, выронил бы меч, от которого уже едва не дымилась кожа на ладонях….

Вдруг он услышал крик Тома:

- Up! Up!

Точно! Вверх!

И Кит, зажмурясь, изо всех сил подбросил меч вверх обеими руками – так, чтобы он на миг оказался прямо между ламп…

Так, с такой силой, с таким воодушевлением побрасывают совсем ручную птицу, чтобы полетела… или совсем дикого стрижа, нечаянно упавшего на землю и уже не способного самостоятельно оттолкнуться от земли и подняться ввысь из-за чересчур длинных крыльев.

В тот же миг над головой Кита страшно сверкнуло и шарахнуло!

Дамы – что величества, что простые – хором вскрикнули.

Кит аж присел, втянув голову в плечи.

После вспышки «молыньи» наверху раздался треск – и сквозь металлическую оплетку ламп вниз посыпались искры и мелкие осколки стекла.

Кит в один прыжок достиг выходной двери, но тут же развернулся, успев испугаться того, что все подумают о нем плохо – будто бы он решил выскочить наружу.

Он успел увидеть только завершение фокуса с фейерверком: между лампами в воздухе висела тонкая натянутая струна, и она еще ярко светилась, но уже затухала. Эта струна продолжалась и в обе стороны от колонн – под очень острыми углами она тянулась вниз, прямо в горлышки двух маленьких декоративных ваз, отлитых, судя по всему из того же уникального сплава. Эти участки струны уже почти потухли… и вот вдруг стали практически невидимыми.

«Струна… Всего несколько молекул в диаметре, - смог прикинуть Кит, хотя голова у него жутко гудела. – Поэтому ее и не видели».

Только он прикинул, как вдруг пол под ногами резко, хоть и не глубоко, просел и чуть-чуть накренился в сторону, к носу «Лебедя».

Дамы снова хором вскрикнули.

Кит невольно подался назад и прижался спиной ко входной двери, которая теперь, судя по всему, открывалась прямо в непролазную толщу земли.

- Ура-а! – вдруг заорал князь с верхней ступени. – Никита поднял «Лебедя»! Все по местам! С Богом!

«Вроде как опустил «Лебедя», а не поднял», - невольно прикинул математически дотошный Кит, у которого голова теперь не только гудела, но и слегка кружилась.

Но прежде, чем вся команда разбежалась по своим местам, Киту пришлось пережить еще одно испытание, еще одну беду – бремя славы.

Первым прямо перед ним возник князь. От резкого сдвига «Лебедя» адмиральская фуражка на нем тоже слегка сдвинулась набекрень.

- Молодец! Гений! – крикнул он поочередно в оба Китовых уха, пока крепко обнимал его. – Отдохни! И в бой!

Не успел Кит перевести дух, как его всего сдавило так, что треснули все ребра, и еще подбросило вверх. Оказалось, это сам Александр Македонский подскочил к Киту, обхватил его руками, будто крокодил челюстями, придавил к своим доспехам и приподнял. После чего, к великому своему ужасу, Кит даже не смог толком разобрать, кто его поцеловал в щеку - сначала в одну, потом в другую… То ли княжна, то ли высочество, то ли обе по очереди. Это потому что у него круги плыли в глаах…

После этого у Кита треснули по очереди правая кисть и ключица, потому как его похвалил, хлопнув по плечу и стиснув руку, зять Артемий… От таких поздравлений – прямо на носилки и в машину «Скорой помощи»!

Но тут вдруг все исчезли.

Кит стоял, привалившись спиной ко входной двери барского дома, и переводил дух. Но перевести его так и не удалось. Потому как снова пришлось затаить дыхание…

Странные вещи увидел Кит. Мимо него со стороны носовой части «Лебедя» по направлению к корме вдруг стал течь-тянуться негустой сероватый туман. Кит потянул носом: туман имел землистый запах… Проплывали какие-то сгустки, напоминавшие формой камни, маленькие и большие… Проплывала какая-то прозрачная бахрома, напоминавшая то ли водоросли, то ли корни… Прямо перед носом проплыло… что проплыло?! Кит вгляделся и похолодел. Он мог поклясться, что мимо проплыла в воздухе прозрачная игрушка – большой мохнатый крот.

Кит махнул рукой, рука прошла сквозь летучего крота, не нанеся призраку летучего крота ни малейшего ущерба…

Глюк! Переутомился парень!

Так Кит и понял, закрыл глаза и сказал себе:

- Мне срочно нужны настоящие каникулы. Срочно!

Шуму торопливых шагов он не придал никакого значения: в ушах и так шумело-звенело.

- Никита Андреевич!

Кит открыл глаза – и увиденному Евсеичу, хоть тот на вид был не прозрачным, а во плоти, тоже не придал никакого значения. На всякий случай.

- Никита Андреевич! – пробился какой-то Евсеич сквозь шум в Китовых ушах. – Вас его сият… простите, капитан, просят… Вам что, не хорошо?

Кит еще не мог определить как – «не хорошо» или «совсем хреново». Для этого надо было прояснить обстановку.

- А это что? – спросил Кит, ее проясняя. – Вам это тоже видно?..

- Что-с? - услужливо не понял некий Евсеич, но догадался, о чем речь, когда Кит стал водить перед его носом пальцем по воздуху, натурально как псих в дурдоме. – А-а! Не изумляйтесь… Это землица наша русская в глубине своей. В паровом виде, так сказать.

Кит продолжал стоять не лучше психа.

- Ну-да, капитан вам сам объяснит, - терпеливо перевел стрелку некий Евсеич. – Пойдемте…

Капитан объяснил: туман и вправду оказался плотью земли, в которую погружался «Лебедь» и которую таинственный рыхлитель временно переводил в некое особое молекулярное состояние.

- Эфемерное… - затрудняясь найти точное слово, неуверенно сказал князь.

- Виртуальное, - добавил от себя Кит.

Князь немного подумал, осваивая словечко довольно далекого будущего.

- Пожалуй, можно и так сказать, - наконец согласился он и указал на боковую стену рубки управления, закрытую темной атласной шторкой. – Запах придется потерпеть… Но в глубоких породах и ниже в магме Земли такого духа не будет. Там будет пахнуть, как из теплой печки… - Он замолчал и пригляделся к Киту: - Я вижу, что ты еще не совсем в себе после этого Гераклова подвига… Но через пару минут мы уже не сможем увидеть эту грандиозную картину. Взгляни.

Князь нажал на одну из кнопок на пульте, и шторки раздвинулись. Стена оказалась стеклом «аквариума», наполненного не водой, а голубоватым светящимся гелем.

- Вот остаточный сигнал с нашей системы наружного видения, - сказал князь и нажал еще одну кнопку.

Гель превратился в 3D-экран и Кит увидел… Увидел и открыл рот. Вот это были спецэффекты!

Огромная подводная… нет, подземная лодка, корпус которой был выше сосен и елей, медленно погружалась… и высокие стволы деревьев, оказавшихся внутри ее корпуса, беспрепятственно прорастали вверх сквозь ее, не иначе как эфемерную, виртуальную обшивку, которую князь именовал «ничем не пробиваемой броней «Лебедя»… Лес постепенно смыкался над корпусом «Лебедя», как болотная ряска…

Кит ожидал, что сейчас сквозь обшивку «прорастет» и сама помещичья усадьба. Но дом так и не появился… Когда «Лебедь» полностью погрузился в лесистую возвышенность, где еще недавно красовалась старая усадьба, на ее месте осталась лишь очень ровная пустая площадка, на которой хоть сейчас ставь ворота и гоняй в футбол.

- А ты опасался, что мы врагам наш любимый домик отдадим? – без труда проник князь в мысли впечатленного зрелищем Кита. – Ты же видел чертеж . Дом – важнейший отсек «Лебедя», тот самый отсек, который не для дела, а для души… А они там пусть все выкусят!