Однако он ей нравился.
Сидеть на ковре Радхауру было неудобно, он не привык к этому. И он был голоден. Он взял огромный золотой кубок с прекрасным терпким вином и выпил, запрокинув голову. Две струйки рубинового вина стекали у него по подбородку в огромный ворот рубашки, капали на обнаженную грудь чуть ниже ненавистного креста и скапливались огненными капельками на рыжих волосах могучей груди.
Дельарам невольно залюбовалась им.
Радхаур никогда бы не позволил себе пить так в присутствии Рогнеды, но он прочувствовал, что его противнице это нравится. Сидеть было неудобно, новый сапог натер правую ногу. «Словно на ристалище нахожусь», — подумал Радхаур, — и тяжеловооруженный противник, наставив на меня копье, рассматривает сквозь прорезь забрала «.
Подали огромное блюдо с дымящимся пловом, Радхаур принялся есть. Царица щелкнула пальцами, заиграла музыка, появились прекрасные танцовщицы — Радхаур не обратил на них никакого внимания. Наконец он утолил голод и вымыл жирные пальцы в серебряном тазике с розовой водой.
— Прогони своих нимф, — сказал Радхаур царице. — Я не для того преодолел многие земли, чтобы смотреть на этих девчонок.
Дельарам сделала повелительный жест. Девушки в ужасе прекратили танец, в страхе упали на колени, вымаливая бессловесно прощение, что не понравились господину. Радхаур налил себе еще вина и был поглощен им. Дельарам отослала девушек прочь.
Благородный рыцарь отставил кубок и уставился на царицу.
— Что ты хочешь, муж мой? — с истомой в голосе спросила Дельарам.
— Сапог снять — натер за день, теперь нога болит и отвлекает от созерцания твоих неземных прелестей, — нагло заявил Радхаур.
Царица досадливо поморщилась — она не привыкла, чтоб с ней так разговаривали.» Посмотрим, франк, так ли ты уверенно чувствуешь себя в постели «, — подумала она, встала и скинула свой роскошный голубой парчовый халат.
Радхаур прочувствовал ее мысль и усмехнулся. Он мог бы забрать необходимое прямо сейчас, а Гурондоль расчистит ему путь из дворца. Бдительный начальник личных телохранителей царицы не желал оставлять ему оружие во дворце, однако Радхаур просто заявил, что рыцарю не подобает идти на брачную церемонию без оружия — для него это равнозначно, как идти в исподнем в храм. Скрипя зубами, неверный не стал возражать — да и что мог сделать франк со своим мечом, когда во дворце в каждом коридоре по отменно обученному воину. Радхаур чуть не расхохотался, прочувствовав эти мысли главного телохранителя царицы.
Но Радхаур надеялся выпросить амулет по-хорошему. К тому же сила детородных органов Алвисида переполняла его, а он по опыту знал, что эту вошедшую в него силу необходимо выплеснуть, и как можно скорее. Он не чувствовал никакой вины перед своей законной супругой Рогнедой — ведь все, что он делает, это ради ее спасения от многажды проклятых колдовских чар.
Дельарам вышла на середину зала и отдалась восхитительному танцу. Она была поистине прекрасна. Желтая рубашка расстегнулась и распахнулась, словно лебединые крылья. Высокие плотные груди царицы против воли приковывали к себе взгляд.
Радхаур встал и медленно снял ножны с преданным Гурондолем, аккуратно сложил на подушку камзол, свернул свой богатый пояс и положил рядом три кинжала. В любой момент он мог воспользоваться ими. Затем стянул тесные сапоги, снял рубашку.
Он властно схватил царицу за гибкую тонкую талию и притянул красавицу к своему обнаженному торсу. Нежные трепетные соски ее прижались к его волосатой груди. Он цинично улыбнулся ей и впился в ее губы, не отрывая взгляда от черных глаз. Зрачки царицы расширялись от удивления и восхищения его наглым поведением.
Она рванулась и освободила губы от его жгучего поцелуя. Сладострастная мелодия достигла апогея.
— Возьми меня, любимый, — страстно прошептала она и начала сползать в его руках на дорогой мягкий ковер, чтобы, не сходя с места, предаться обжигающей любви.
Радхаур уверенно подхватил ее и без усилий поднял на руках, выпрямившись во весь рост. Окинул помещение ищущим взглядом и направился к постели.
Уложив ее на тонкие ткани, он умелым движением пальцев стянул с нее шелковые шаровары и принялся целовать ее дрожащее от возбуждения тело. Пальцами он теребил ее и так взбухшие соски.
Никогда, с тех пор как ушел из жизни горячо любимый Джавад, Дельарам не чувствовала себя так хорошо.» Только бы он смог, только бы смог «, — с надеждой и ужасом от предстоящего разочарования думала царица. Пальцы ее сгребли нервно в комья тонкую нежную ткань покрывала.
« Смогу «, — так же мысленно ответил ей Радхаур.
Резким движением он раздвинул стройные полусогнутые ноги и склонился над потаенными губами. Провел нежно пальцем — Дельарам изогнулась вся от страсти, шепча:» Ну же давай, ну, скорее!»Он провел еще раз по трепетным губам, раздвинул их, явив на свет маленький почти фиолетовый бугорок и впился вдруг в него губами, словно хотел высосать через него все силы истомленной ожиданием счастья царицы.
Никогда еще с ней не было такого — новое ощущение накрыло ее с головой, в порыве страсти резала она ткани постели своими острыми ногтями, с губ срывался изможденный стон:» Ну же, ну, сил нет ждать больше!»
Руки его, шершавые и умелые, нежно ласкали живот и бедра, добирались до ягодиц, возбуждая ее еще сильнее, хотя ей казалось, что уж сильнее некуда, и поднимались к трепещущим соскам, заставляя их взбухать все больше. Дельарам подумала вдруг, что сейчас умрет от счастья. И в это мгновение почувствовала внутри себя нечто большое, твердое, словно слоновья кость, горячее и живое. Мириады ослепительных звезд вспыхнули перед ее глазами, она закричала восхищенно. Горячая волна наслаждения накрыла ее с головой.
« Вот оно, вот оно, — счастливо думала она. — Наконец, как долго я ждала, как безумно долго. Но теперь он мой, этот странный и великолепный франк. Никому его не отдам, никому!!!»
Она обхватила его за мускулистую спину, дыша тяжело и неровно, и прижала к своей груди. Но ногам ее текла обжигающая жидкость, но он находился в ней, и она страстно желала, чтобы он там и оставался. Но не отделенным от этого могучего и восхитительного тела, излучающего страсть и силу.
Он поцеловал ее нежно в губы и провел рукой по соскучившемуся по настоящей ласке телу. Лег рядом, но не расслабленно-бессильно, как многие прочие, бывшие до него на этой постели, а зная свою мощь и любуясь прекрасным телом своей податливой возлюбленной, черные пышные волосы которой разметались во все стороны по ярко-алым шелковым подушкам.
— Поласкай меня, — требовательно и в то же время нежно, произнес Радхаур.
Она привстала и провела рукой по волосатой груди его. Он твердо перехватил ее руку и уверенно подвел к низу своего живота, возложил ее нежную ладонь с тонкими пальцами на отдыхающий сейчас фаллос.
— Губами поласкай его, — произнес Радхаур.
Она удивленно посмотрела на Радхаура. Предложить ей такое, как он… Но тут же поняла, что никогда в жизни этого не пробовала, и ей очень хочется попробовать. И вспомнила пьяняще-обжигающие движения его губ и языка у себя меж ног. Она неумело губами коснулась мужской гордости нового мужа, задрав крайнюю плоть, столь непривычную для ее восточного взгляда. В этот момент она искренне любила этого странного европейца и желала провести с ним все последующие в ее жизни ночи — никто, никто другой ей больше не нужен! Только он — ее любимый Радхаур, граф Маридунский! Надо же — запомнила его имя. Теперь — на всю жизнь!
Дельарам задыхалась, но чувствовала себя превосходно, еще не разобравшись в новых ощущениях, уже почти ничего не соображая в любовном экстазе.
— Я хочу тебя, — с трудом выдохнул Радхаур. — Хочу всю тебя. Немедленно твою. Я… я твой. — Он застонал и расслабленно вытянулся на постели. Он хотел Рогнеду. Он грезил ею, он почти забыл, как выглядит его законная жена. И сейчас он представлял, что перед ним именно она — Рогнеда. Сила органа Алвисида переполнила его, затмив разум, — он был уверен, что перед ним именно Рогнеда. Он любил ее.
