— Хочу, — кивнул Андертон. В конце концов, у него не было выбора.

Доказательство своей невиновности он получил, это правда, но не составил никакого плана для срочной ретирады в случае необходимости. Поэтому Андертон с готовностью последовал за стройной фигуркой своей жены, которая вывела его из «обезьянника» через запасный выход и плохо освещенный коридор, предназначенный для доставки грузов. Ее каблучки гулко постукивали в полутемном безлюдном помещении.

— Это очень быстрая «лодка», — сказала Лиза, обернувшись к нему на ходу. — Она заправлена по полной программе и готова к полету. Я как раз собиралась проинспектировать группу захвата.

Сидя за рулем высокоскоростной крейсерской «лодки» полицейского управления, Андертон вкратце обрисовал жене суть рапорта Джерри, записанного на пленке, которую он скопировал. Лиза выслушала его молча, с напряженным лицом. Руки ее праздно лежали на коленях, она то сжимала, то разжимала нервно сцепленные пальцы.

Под ними, как рельефная карта, проплывала скудная сельская местность, израненная войной. Безлюдные регионы, протянувшиеся между городами, испещряли дырочки кратеров, оставшихся от авиационных бомб, и холмики руин, оставшихся от крупных ферм и мелких промышленных предприятий.

— Хотелось бы знать, — сказала Лиза, когда Андертон замолчал, — сколько раз такое уже происходило.

— «Особое мнение»? Очень много раз.

— Нет, я имею в виду, когда один из мутантов не в фазе. Когда третий мутант, использует рапорты остальных, чтобы опровергнуть их предыдущие предсказания. — Глаза ее не мигая смотрели вперед, очень темные и серьезные. — Возможно, половина людей, которых мы отправили в лагеря, невиновны?

— Нет, — уверенно сказал Андертон, хотя уже сам начал сомневаться. — Только я имел возможность увидеть свою инфокарту до того, как делу дали ход. Вот почему мое будущее изменилось.

— Но, — его жена сделала нетерпеливый жест, — если бы мы заранее предупреждали подозреваемых… Возможно, эти люди тоже могли бы передумать.

— Нельзя, слишком большой риск, — возразил Андертон.

Лиза резко, насмешливо расхохоталась.

— Риск или шанс? Тебя пугает неизвестность? А для чего у нас кругом сидят провидцы?

Андертон нахмурился и сделал вид, что очень занят, управляя полетом.

— И все-таки мой случай уникален, — упрямо сказал он через несколько минут. — Однако у нас есть более важная проблема, чем теоретические аспекты допреступности, которые мы обсудим позже. Мне надо кому-то передать эту пленку, прежде чем твой умненький скороспелый приятель догадается уничтожить оригинал.

— Ты хочешь отдать ее Каплану?

— А кому же еще? — Андертон любовно похлопал по катушке, лежавшей на сиденье между ним и женой. — Полагаю, старика заинтересует доказательство того, что его драгоценная жизнь в полной безопасности.

Лиза беспокойно пошарила в сумочке и вынула портсигар.

— И ты рассчитываешь, что Каплан тебе поможет?

— Кто знает. Но я хочу получить хотя бы шанс.

— Кстати, как тебе удалось так быстро уйти в подполье? Радикальное изменение личности — непростая процедура.

— Деньги могут все, — уклончиво ответил Андертон.

— Вероятно, Каплан сможет тебя защитить, — заметила Лиза, зажигая сигарету. — Он очень влиятельная особа.

— Я думал, он всего лишь отставной генерал.

— С официальной точки зрения, ты прав, но Уитвер имеет на Каплана подробное досье. Известно ли тебе, что наш престарелый отставник является главой довольно необычной организации ветеранов? Фактически это нечто вроде закрытого клуба с ограниченным членством. Только старшие офицеры, международная элита фронтовиков и с той, и с другой стороны. Здесь, в Нью-Йорке, этот элитный клуб содержит роскошный дворец, издает три шикарных глянцевых журнала, и довольно часто его члены выступают по телевидению… По самым скромным подсчетам, за год это влетает Каплану и его ветеранам в приличное состояние.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я только хочу, чтобы ты немного задумался. Меня ты убедил в своей невиновности… То есть в том, что ты не собираешься никого убивать. Но теперь тебе следует понять, что твоя карточка, основанная на рапорте большинства, вовсе не была фальшивкой. Никто ее не подделал. Эд Уитвер тут абсолютно ни при чем. Нет никакого заговора и никогда не было. Если ты принимаешь «особое мнение», ты должен смириться и с мнением большинства.

— Похоже, ты права, — неохотно признал Андертон.

— Эд Уитвер, — сказала ему Лиза, — действует согласно своим твердым убеждениям. Он действительно верит, что ты потенциальный преступник, а почему бы и нет? У него на столе лежит РБ на тебя, но где же копия инфокарты? В твоем кармане!

— Я от нее уже избавился, — заметил Андертон.

Лиза придвинулась ближе, глядя ему в лицо.

— Пойми наконец, что побудило Уитвера к действию. Вовсе не желание отобрать твою должность, как ты думаешь. На самом деле им движут те же стимулы, что и тобой. Эд свято верит в допреступность и хочет, чтобы система продолжала успешно работать. Я поговорила с ним с глазу на глаз и уверена, что он мне не солгал.

— По-твоему, мне надо передать эту запись Уитверу? Если я так поступлю, он ее уничтожит.

— Глупости, — горячо сказала Лиза. — Ведь оригинал был у него в руках с самого начала. Уитвер мог уничтожить его в любой момент, если бы захотел.

— Это правда. Но может быть, он просто не счел нужным прослушать рапорт Джерри?

— Может, и не счел. Но лучше взгляни на ситуацию с другой стороны. Если Каплан получит твою копию и выйдет с ней в эфир, полиция будет дискредитирована, неужели неясно? Эд Уитвер совершенно прав: мы должны тебя арестовать, чтобы спасти допреступность… Ты эгоист, ты думаешь только о себе, но задумайся хотя бы на минуточку о нашей системе! — Лиза нервно затушила сигарету и сразу полезла в сумочку за другой. — Что для тебя важнее? — патетически вопросила она. — Твоя личная безопасность или дело всей твоей жизни?

— Моя безопасность, разумеется, — немедленно ответил Андертон.

— А как же система допреступности? Ведь всему придет конец!

— Если система способна выжить, отправляя за решетку невиновных, то и черт с ней!

Лиза наконец вынула руку из сумочки. Вместо сигареты у нее в руке оказал неправдоподобно маленький пистолетик.

— Полагаю, что держу палец на спусковом крючке, — сообщила она севшим голосом. — Мне не приходилось иметь дело с огнестрельным оружием, но я хочу попробовать.

— Что я должей сделать? Развернуть твою лодку назад? — спросил Андертон после паузы.

— Да, и посади ее назад на крышу участка. Мне очень жаль, дорогой, но если бы ты сумел поставить благо нашей системы выше своих эгоистических интересов…

— Только избавь меня от проповеди! Я подчиняюсь, но вовсе не обязан слушать, как ты излагаешь мне кодекс корпоративного поведения, под которым не подпишется ни один разумный человек.

Губы Лизы стянулись в тонкую бесцветную полоску. Крепко сжимая пистолет, она смотрела на мужа в упор, когда он, повинуясь ее приказанию, бросил в крутой вираж их воздушный кораблик. Какие-то мелкие предметы со стуком вывалились из «бардачка», когда правое крыло «лодки» стало быстро задираться, чтобы занять в итоге строго вертикальное положение.

И Андертона, и его жену удерживали на сиденьях принудительно защелкнутые металлические скобы, но к третьему человеку, который был в грузовом отделении, это никоим образом не относилось.

Краем глаза Андертон уловил движение у себя за спиной и услышал звук тяжелого падения. Какой-то очень крупный человек приподнялся, снова потерял равновесие и врезался в армированную стенку пассажирской кабины.

Все дальнейшее произошло еще быстрее. Флеминг резво вскочил на ноги и протянул огромную руку в сторону крошечного пистолетика Лизы. Андертон был так ошарашен, что не издал ни звука, но его жена испустила душераздирающий вопль, когда обернулась и увидела гиганта. Через мгновение он уже выбил из ее руки смертоносную игрушку, которая с дребезгом отлетела в другой конец кабины. Недовольно хрюкнув, Флеминг отпихнул Лизу в сторону и поспешно завладел ее оружием.