Троллок перекатил Илэйн на бок. Она попыталась вырваться, но он придавил ее коленом и, без видимого усилия удерживая на месте, принялся полосовать на ней платье, словно охотник, свежующий оленя. Девушка из последних сил старалась удержать в голове образ коридора.

– Карлиния, Морврин, во имя Света, сосредоточьтесь! Думайте о коридоре! Думайте все! Все!

Проворчав что-то невнятное – грубое наречие троллоков мало похоже на человеческий язык, – тварь снова швырнула ее лицом вниз и взгромоздилась сверху, тяжелыми коленями вдавив ей в спину связанные руки.

– Коридо-о-о-р! – кричала она. – Коридо-о-о-р!

Толстые пальцы вцепились в волосы, оттягивая голову назад.

– Коридор! Коридор!

Остро отточенное лезвие коснулось туго натянувшейся кожи под левым ухом.

– Коридор!

Из-под ножа брызнула кровь.

В следующее мгновение Илэйн увидела у себя под ногами цветные плиты. Дивясь тому, что руки и ноги свободны, она потрогала свою шею и поднесла к глазам влажный палец. Кровь, но не так уж много, всего-то пятнышко. Девушку била дрожь. Если бы тот троллок... Никакое Исцеление не смогло бы ей помочь. Силясь унять дрожь, она поднялась на ноги и, оглядевшись по сторонам, обнаружила себя в коридоре Башни, близ покоев Амерлин. Троллоковой пещеры не было видно и следа.

Тут находились и Суан в изодранном платье, с ног до головы покрытая синяками и ссадинами, и Айз Седай, выглядевшие, несмотря на расплывчатость очертаний, столь же плачевно. Карлиния получила меньше видимых повреждений, чем остальные, – лишь окунувшиеся в кипящее масло волосы стали совсем короткими, а кончики закурчавились. Но она дрожала, а в ее широко раскрытых, темных глазах застыл ужас. Анайя, покрытая окровавленными лохмотьями, тихонько всхлипывала. Мирелле, чье обнаженное тело покрывали длинные багровые рубцы, съежилась и побледнела. Морврин стонала при каждом движении, а двигалась так скованно, словно все ее суставы утратили гибкость. Беонин стояла на коленях с широко раскрытыми глазами и держалась за стену, чтобы не упасть. Платье ее было изодрано в клочья, словно когтями.

Только сейчас Илэйн поняла, что ее платье и сорочка, аккуратно разрезанные спереди сверху донизу, лоскутами свисают с плеч. Охотник, свежующий оленя. Девушку передернуло так, что она чуть не упала. Привести в порядок одежду было несложно – достаточно об этом подумать, но вот в том, что ей так же легко удастся избавиться от страшных воспоминаний, Илэйн сомневалась.

– Мы должны вернуться, – сказала Морврин, с трудом опускаясь на колени между Шириам и Анайей. Несмотря на скованность движений и то и дело прорывавшиеся стоны, говорила она так же бесстрастно, как и всегда. – Нужно провести Исцеление, но здесь у нас ничего не получится.

– Да... – Карлиния в который раз коснулась своих укоротившихся волос. – Да, наверное, лучше вернуться в Салидар. – В голосе этой всегда холодной и невозмутимой женщины звучала непривычная неуверенность.

– Я малость задержусь, если никто не против, – промолвила Суан смиренным тоном, плохо вязавшимся с ее решительным настроем. Платье ее уже обрело прежний вид, но шрамы и ссадины остались. – Вдруг мне все же удастся разузнать что-нибудь полезное. Со мной все в порядке, эти пустяковые царапины не в счет. Упавши в лодке, мне случалось набивать шишки похуже.

– Вид у тебя такой, словно эта лодка на тебя упала, – отозвалась Шириам. – А впрочем, делай как знаешь.

– Я бы тоже осталась, – сказала Илэйн. – Я совсем не пострадала и могу помочь Суан.

На самом деле у нее отчаянно саднило в горле при каждой попытке сглотнуть.

– Мне помощь не нужна, – решительно возразила Суан почти одновременно с Морврин, голос которой звучал еще тверже:

– Сегодня ты держалась молодцом, но не стоит сейчас все портить. Идем с нами.

Илэйн неохотно кивнула. Споры и возражения не сулили ничего хорошего, только неприятностей не оберешься. Создавалось впечатление, будто Коричневая сестра является наставницей Илэйн в Тел’аран’риоде, а не наоборот. По всей видимости, Айз Седай решили, что Илэйн угодила в этот кошмар по собственной глупости, как и они.

– Помните, вы можете выйти из сна прямиком в свое тело. Вам не обязательно возвращаться в Салидар.

Трудно сказать, слышали ли они ее. Как только Илэйн кивнула, Морврин отвернулась от нее и заговорила с сестрами:

– Шириам, успокойся. Мы вернемся в Салидар через несколько мгновений. Не волнуйся, Анайя. – Шириам перестала наконец всхлипывать, хотя еще постанывала от боли. – Карлиния, поможешь Мирелле? Ты готова, Беонин?

Серая сестра подняла голову и, взглянув на Морврин, кивнула. Шесть Айз Седай исчезли.

Бросив последний взгляд на Суан, Илэйн задержалась всего на миг и тоже пропала, но она направлялась не в Салидар. Царапину у нее на шее, конечно, кто-нибудь Исцелит, но поначалу сестрам будет не до Илэйн, ведь все они проснутся в таком виде, словно их пропустили через механизм гигантских часов. Так что она вполне могла рассчитывать на несколько свободных минут и побывать в том месте, которое давно не шло у нее из головы.

Как ни странно, чтобы попасть в Главный Зал дворца ее матери в Кэймлине, потребовалось усилие. Илэйн ощутила легкое сопротивление, но, так или иначе, в следующее мгновение уже стояла на вымощенном красными и белыми плитами полу, под высокими сводами, между рядами массивных белых колонн. Свет, как обычно, исходил отовсюду и ниоткуда. За огромными окнами стояла тьма, и потому невозможно было различить витражи с изображениями Белых Львов и достославных деяний первых королев Андора.

Теперь она сразу поняла, что затрудняло ее попадание сюда. Знакомый облик Главного Зала несколько изменился. Там, где долженствовало находиться Львиному Трону, высилось некое уродливое исполинское сооружение в виде сверкающих алой эмалью и позолотой драконов с солнечниками вместо глаз. Но и трон ее матери не был удален из зала. Он стоял на установленном позади странного сооружения постаменте, столь высоком, что Львиный Трон возвышался над неуместными драконами. Илэйн не торопясь обошла зал и, поднявшись по беломраморной лестнице, устремила взгляд на раззолоченный престол андорских королев. На Белого Льва Андора, выложенного из лунных камней на фоне рубинов. На тот самый герб, который должен был красоваться над головой ее матери.

– Что же ты делаешь. Ранд ал’Тор? – хрипло прошептала она. – Что это ты задумал?

Она очень боялась, что без ее наставлений Ранд наделает глупостей. Правда, в Тире он все делал как следует, да и в Кайриэне вроде бы тоже, но ее народ – совсем другое дело. Андорцы люди честные, смелые и на дух не переносят, когда ими пытаются манипулировать или, паче того, запугивать. То, что вполне годилось в Тире или в Кайриэне, здесь, в Андоре, грозило обернуться взрывом, вроде тех фейерверков, что устраивает Гильдия Иллюминаторов.

Если бы только она могла быть рядом с ним. Хотя бы предупредить его о посольстве из Башни. Ведь у Элайды наверняка заготовлены всяческие хитрости – уж она-то позаботилась о том, чтобы захватить Ранда врасплох. Хватит ли у него разумения, чтобы понять это и поостеречься? Тревожило Илэйн и то, что она понятия не имела о содержании инструкций, полученных салидарским посольством. Невзирая на все старания Суан, Айз Седай в Салидаре так и не смогли прийти к единому мнению относительно Ранда ал’Тора. Даже признавая его Возрожденным Драконом, предреченным спасителем человечества, они не могли забыть о том, что он – мужчина, направляющий Силу, а стало быть, обреченный на гибель и безумие и несущий их с собой.

Мин, подумала Илэйн. Мин, помоги хоть ты ему, позаботься о нем.

Вспомнив о подруге, девушка испытала укол ревности, ведь Мин будет с ним рядом и сможет делать то, что хотела бы делать она сама. И с этим, видимо, ничего не поделаешь – так или иначе, делить Ранда с другими ей придется. Но право хотя бы на часть его она себе обеспечит.

Она обязательно сделает его своим Стражем, чего бы это ни стоило.