– Свободная комната найдется?

– Найдется.

– Позаботься о коне, – Ланс кинул пареньку пару мелких монет и спрыгнул на землю. Мальчик благодарно поклонился, подобрал два поблескивающих кружочка и спрятал их в карман.

Постоялый двор, построенный на отшибе, был единственным в деревне местом, где мог отдохнуть усталый путник, о чем всех новоприбывших заботливо предупреждала вывеска на воротах: «Только тут вы найдете отдых и уют».

Ланс прошел в дом. Хозяйка постоялого двора, немолодая женщина, еще не утратившая былой привлекательности, встретила посетителя в гостиной. Покрыв голые плечи ажурным платком, она поправила волосы и недовольно проворчала:

– Что-то припозднились вы, господин. Скоро петухи зальются. Кушать будете?

– Не суди строго, хозяйка, – миролюбиво произнес Ланс. – Отдельную комнату найдешь?

– Отдельная – дороже, – зевнула Тереза.

– Для такой интересной женщины не жалко никаких денег, – грубо польстил Ланс.

– Будет вам, – смутилась хозяйка. – Так вы не ответили – кушать подавать?

– Принеси вина и мяса.

– Мяса нет. Жареная утка подойдет?

– Вполне, – согласился Ланс.

Тереза проводила нового постояльца на второй этаж в тесное, но опрятное помещение и, не скрывая гордости, заявила:

– Тут у нас высокородные господа ночуют.

– Я всего лишь скромный лекарь, – представился ночной визитер.

– Да мне хоть лекарь, хоть пекарь. Главное, чтобы платили по счетам и не буянили. А то, знаете, всякие встречаются, – встревоженно добавила Тереза и, пожелав гостю приятных снов, ушла вниз.

Ланс снял плащ, повесил на крючок у двери сумку с инструментами и зажег лампу. Отрегулировав яркость пламени, стал ждать, когда подадут еду. Кусок холодной утятины и бутылку вина принес уже знакомый конопатый малец.

– Коня поводил? – строго посмотрел на подростка Ланс.

– Да, господин, – закивал мальчишка.

– Передай хозяйке, что за ужин рассчитаюсь утром.

Когда мальчик ушел, Ланс налил вина и посмотрел в окно. В лунном свете все вокруг выглядело каким-то сказочным и одновременно печальным. В мокрых от росы полях клубился туман, вдали серебрилась река, угрюмо темнели крыши домов. Словно спящий великан, за выгоном лежал лес.

Перекусив, королевский посланник снял сапоги и с наслаждением развалился на широкой кровати. В голове крутились события последних дней: разговор с королем, наставления Ориона, беседа с Мирцей, которую он посетил перед самым отъездом, и уже казавшаяся бесконечной дорога. Однако усталость взяла свое, и вскоре Ланс провалился в черную яму сна.

Проснулся он от громкого шума, доносившегося снизу. С трудом разлепив веки, выглянул в окно. Луна лишь ненамного изменила положение. Как и прежде, она серебрила подлунный мир, затмевая своим сиянием свет мелких звезд. Послав мысленное проклятие беспокойным постояльцам, Ланс перевернулся на другой бок. По коридору прогрохотали шаги; сквозь топот ног и звон шпор прорвался испуганный голос Терезы:

– Вот эта комната. Господин сказал, что он лекарь.

В следующий момент дверь содрогнулась от удара:

– Именем короля – откройте!

– Один момент, – откликнулся Ланс, нащупывая кинжал.

– Быстрее! – задыхаясь от гнева, кричал человек.

Дверь стонала под ударами ног; наконец засов не выдержал, и в помещение ворвались пышущие негодованием люди. Тереза беспокойно выглядывала из-за их спин, не решаясь переступить порог.

– Быстро, лекаришка. Бери инструменты и живо вниз! – Брызжущий слюной человек схватил Ланса за руку. Богатый наряд и манера повелевать выдавали в нем вельможу. Одни только бриллианты на пальцах представляли целое состояние.

– Может быть, вы хотя бы назовете свое имя? – изобразил удивление Ланс.

– Я тебе сейчас так назову! – Вельможа схватился за эфес шпаги. – Мой брат ранен. Если ты промедлишь хотя бы мгновение, я сгною тебя в самой скверной тюрьме.

– Господин лекарь, – раздался из темноты робкий голос хозяйки, – там внизу человек умирает. Помочь надобно.

– Анупам. Герцог Награ, – неожиданно представился бестактный визитер, понимая, что жизнь его родственника всецело зависит от действий незнакомого лекаря.

Видя, что явной опасности нет, Ланс немного расслабился.

– Я сейчас, – примирительно ответил он, проверяя сумку с лекарскими приспособлениями и многочисленными пузырьками. Сопроводительное письмо лежало тут же, среди ланцетов и замысловатых зажимов.

– Быстрее, быстрее. Чего копаешься? – подгонял медлительного лекаря герцог Анупам Награ.

– Что случилось с вашим братом? – спросил Ланс, натягивая сапоги.

– Ревун помял, – недовольно буркнул герцог. – Ступай за мной, сам все увидишь.

В сопровождении вельможи, двух его слуг и Терезы со свечой в руке Ланс покинул комнату и быстрым шагом стал спускаться по лестнице, ведущей в гостиную.

– Беда-то какая! – причитала хозяйка. В поднявшейся суете она не заметила, что ее платок сполз на грудь, открывая дряблые плечи.

Во дворе заливались собаки. Захлебывающемуся рыку крупных охотничьих кобелей герцога вторили тонкими голосами местные дворняги. И лишь сторожевой пес Терезы лаял грозно и отрывисто. Словно он единственный понимал, в чем тут дело.

В гостиной на первом этаже толпился народ. Многие – в дорогих соболиных плащах, мягких сапогах, с перстнями. Прямо на полу, на ворохе медвежьих шкур лежал долговязый человек, лишь отдаленно напоминающий своего разгневанного брата. Вокруг него в растерянности сгрудились слуги.

Ланс склонился над раненым. Вельможа негромко стонал, его камзол во многих местах был разорван и запачкан кровью, словно десяток коротких ножей полоснули герцога по груди. Ланс закатал рукава и, обращаясь к только мешающей сейчас свите, крикнул:

– Разойдитесь и принесите кто-нибудь горячей воды!

Тереза бросилась выполнять указание; круг соболезнующих герцогу разжался, и Ланс смог осмотреть раненого внимательнее. Он расстегнул на пострадавшем камзол, осторожно ощупал ребра и грудь. Надключичная ямка была сглажена, отчетливо прощупывались костные отломки. Многочисленные порезы, оставленные острыми, как бритва, когтями ревуна, кровоточили.

– У вашего брата сломана ключица, – сделал заключение Ланс. – Повреждения очень тяжелые.

– Но чем-то ему можно помочь? – меняясь в лице, заревел Анупам Награ.

– Я попробую, – обнадеживающе произнес Ланс. Он достал из сумки склянку с зеленой жидкостью и влил ее раненому в рот. Эликсир подействовал мгновенно, герцог перестал стонать. Ланс знал, что при таких травмах необходима гипсовая повязка, которую ему сделать не из чего, но еще хуже было бы не наложить повязку вообще. Он достал из сумки небольшую упругую подушку и вставил ее в подмышечную впадину раненого. После этого приподнял надплечье, отвел назад и начал бинтовать, перекрещивая бинт между лопатками. Неожиданно лицо вельможи, бледное как утренняя луна, посинело. Гуриндер Награ начал задыхаться.

– Что случилось? – опять сорвался на крик родственник пострадавшего.

Ланс понял, что из-за его действий у герцога произошло смещение ключицы и обломок кости повредил дыхательное горло. Медлить было нельзя. Ланс достал из сумки ланцет, трубку, изготовленную из стебля морской лилии, и расширитель. Затем смыл с шеи герцога запекшуюся кровь и под удивленные взгляды присутствующих произвел разрез чуть ниже кадыка.

– Что ты делаешь? – взвыл Анупам.

– Не мешайте мне, если хотите, чтобы ваш брат остался жив, – невозмутимо ответил Ланс. Он раздвинул расширителем мягкие ткани горла и ввел трубку прямо в трахею. Гуриндер тут же перестал хрипеть, дыхание его выровнялось, синюшная бледность стала спадать. Ланс обработал порезы жидкостью из другой склянки и только после этого облегченно вздохнул: – Вроде все. Больше я ничем помочь не смогу. Главное, ни в коем случае не трогайте раненого, пока не прибудут ваши лекари.

Ланс сполоснул инструменты и сложил их в сумку.

– Назови свое имя, – немного успокоившись, потребовал Анупам.