Через секунду оба брюнета, переглянувшись, тоже расхохотались. Смеялись они довольно долго.
– Что смешного? – не выдержала я. – Разве любовь – это смешно? Я понимаю, что в предыдущие века к этому чувству относились куда более уважительно, однако и в наше время нельзя смеяться над искренними, чистыми отношениями!
«Мой» брюнет открыл рот, явно намереваясь что-то сказать, но смуглый товарищ его перебил.
– Сань, давай я провожу девушку и сам ей все объясню, хорошо? – предложил он.
Я попятилась. Куда он меня проводит? Обратно к балкону? А вдруг он маньяк? Сделает вид, что провожает меня до двери, подведет к выходу и тюкнет по голове своим увесистым кулаком… Или все гораздо проще и черноглазый говорит про милицию? Меня сейчас поведут в милицию, где я долго и нудно буду объяснять, что вовсе не воровка? Мои глаза наполнились слезами. Ну и ну, кто мне поверит, если я расскажу всю эту историю полностью? Только такая полная дура, как я, могла так нелепо попасться. Мне внезапно пришло в голову нечто такое, от чего я охнула, привалилась к стене и выпучила глаза.
– Эй, с тобой все в порядке? – посочувствовал белобрысый. Похоже, парень был единственным из троицы, способным на человеческие чувства.
Черноглазый смотрел на меня с подозрением, будто пытался уличить в чем-то. А что, и в самом деле, может, мне прикинуться больной? Сказать, что у меня ужасно болит… желудок, например. Хотя нет, воровка с язвой – это что-то в духе О. Генри. Это у него есть рассказ про то, как вор подружился с хозяином облюбованной им для воровства квартиры и они делились советами, как избавиться то ли от радикулита, то ли от ревматизма. Или сделать вид, будто у меня больное сердце, и я сразу умру прямо в прихожей Сашулиной квартиры?
– Антон, что делать будем? – внезапно завопил Александр.
Ага, значит, черноглазого зовут Антоном. Имя белобрысого как самого невинного из всех присутствующих меня интересовало мало. Самый опасный из троицы – именно Антон. Не напрасно же он щупает меня колючим взглядом черных подозрительных глаз… Сашуля, хоть и выглядит строгим, смотрит на меня с доверчивым любопытством. Эх, если бы Антона не было здесь, я моментально навешала бы на уши лапшу хозяину квартиры и альбиносу!
– Все в порядке, – процедила я, – просто сердце схватило…
– Пойдем на кухню, я налью тебе воды. – Антон вцепился в мой локоть железными пальцами и повел на кухню. Там он довольно грубо толкнул меня на диванчик и достал из холодильника пузатую бутылочку минералки. – Надо же, такая молодая, а уже неприятности с сердцем!
Я усердно пила, не обращая внимания на его сарказм, хотя пить мне совсем не хотелось, но зато можно было взять пару минут на размышление: что же мне делать дальше, что говорить? В любовь-морковь, очевидно, мужчины не поверили. Почему – мне предстоит выяснить. Самой же мне, когда я вдруг ахнула, пришла в голову совершенно невероятная идея: а что, если это Светка подставила меня так гнусно? Она знала мою страсть к нелепым поступкам и ничуть не сомневалась, что я поспешу ей навстречу по первому ее зову. И вовсе не для того, чтобы помочь ей, а для того, чтобы лишний раз доказать, что ее муж – не исключение, а скорее правило.
Дело в том, что пару недель назад по электронной почте мне пришло письмо. Я уже собиралась выключать компьютер, но вдруг получила весточку от сестры. Сначала я решила стереть ее письмо не читая – кто знает, какие очередные гадости она припасла для меня? Но потом любопытство все же пересилило. За время нашей разлуки Светка написала мне всего один раз – и то лишь затем, чтобы похвастаться своим толстощеким младенцем, который беззубо улыбался в кадре. «Вряд ли ты поймешь глубину моего счастья, – писала тогда сестра, – ведь тебе не суждено стать женой и матерью…» Теперь понятно, почему я открывала ее нынешнее письмо с откровенной неохотой и брезгливой миной на лице? Не ожидая ничего, кроме очередных гнусностей, я вчитывалась в компьютерные строки. Чем дальше я читала, тем быстрее брезгливость уходила из моих глаз, даже наоборот, взгляд стал острым и заинтересованным. Чтобы осознать написанное, мне пришлось перечитать письмо два раза, выйти на балкон покурить, затем снова прочитать письмо и, наконец, полностью погрузиться в свои мысли. Я ожидала подвоха и очень удивилась, когда не обнаружила его. Даже, можно сказать, разочаровалась. Однако предложение, выдвинутое сестрой, мне понравилось. И в самом деле, кому не захочется уличить собственного зятя в измене? Особенно – учитывая всю остроту наших со Светкой отношений? Она писала, что у нее есть глубокое подозрение: ее муж ей изменяет в то время, когда она отсиживается с ребенком на свежем воздухе в загородном доме. Муж наведывался к семье только по выходным, жаловался на обилие работы, однако сестрица моя умудрилась почуять неладное. Теперь она просила меня убедиться в том, что ее муж и вправду гуляет на стороне и привезти ей некоторые доказательства. В свое время она вышла замуж за обеспеченного человека. Но жил он не в столице, где родились мы с сестрой, а в дальнем Подмосковье. Мне предлагалось приехать в их уездный городок и проверить ее гипотезу. С одной стороны, мне было лень покидать Москву – как и любая москвичка, я считала дальними провинциями все, что находится за МКАД. А с другой стороны, мне и вправду хотелось застать ее мужа с очаровательной инженю в самый пикантный момент, сделать пару фотографий своим цифровиком и, мило улыбнувшись, выложить Светке карты на стол. Так что отказаться я не могла, хотя бы потому, что хотела утереть нос сестре. В тот момент меня не слишком занимал вопрос, который должен был прийти в голову самым первым: почему при всех особенностях наших с ней отношений Светка обратилась ко мне, а не, скажем, в детективное агентство? Чего бы, казалось, проще – позвони частному детективу и попроси последить за мужем? Тогда не будет никаких шансов, что старшая сестрица узнает о проделках зятя и станет посмеиваться и жалеть младшенькую! Но я, словно гончая, которая идет по следу лисицы, об этом даже не подумала. Мне очень хотелось подтвердить правоту Светки, как бы некрасиво это ни выглядело с моей стороны. Видимо, на это и был расчет с ее стороны.
Вот почему я так напряженно искала следы пребывания посторонней женщины в этом доме. Очень жаль, что до меня не сразу дошла простая мысль: даже если я не найду следов сожительства мужа сестры с кем бы то ни было, уж детские вещи должны здесь находиться! Пусть большую часть своего гардероба сестра забрала с собой в загородный дом, но ведь не все до единой игрушки, не все ползунки и памперсы перекочевали туда же! Вывод напрашивался только один: я ошиблась. Я случайно попала в чужую квартиру! Во всем виновата моя романтическая натура: вместо того чтобы позвонить в дверь двадцать четвертой квартиры и дождаться, пока мне не откроет зять, я полезла по пожарной лестнице, решив, что правильно высчитала нужный балкон. Может быть, я сделала это опять же из чувства внутреннего противоречия. Светка особенно напирала на то, что я должна появиться в их городской квартире либо поздно вечером в пятницу, либо с самого утра в субботу. По ее мнению, это было самое подходящее время для того, чтобы выявить любовницу Георгия. Но я, как обычно, решила все сделать по-своему… И что теперь? Я попала в совершенно дурацкую ситуацию: если я расскажу все это, мне никто не поверит, даже альбинос! И потом мне пришло в голову, что Светка все подстроила намеренно. Она прекрасно знала мою натуру и понимала, что я не упущу своего шанса поиздеваться над ней. Ну как же, разве это не доставит мне радости – знать, что у моей идеальной сестры в ее идеальной жизни далеко не все так идеально? Так вот, она решила лишний раз посмеяться надо мной. Я буду думать, что получила шанс покрасоваться перед ней, а на самом деле она меня попросту подставила. Вероятно, ей скучно там, на даче, с толстым сынишкой, вот она и развлекается. Она запросто могла указать мне не тот адрес! Хотя, с другой стороны, разве она могла додуматься, что я полезу через балкон? Черт, что же мне делать?
