– Ну и как тебе твой новый дом? – спросил его брат Мэтт.

Бен обвел взглядом стены, покрытые ужасными обоями в стиле семидесятых годов.

– Скажем, у него есть потенциал.

– О.

– Да. В ванной вышла из строя сливная труба.

– И?

– И у меня на кухне больше нет потолка.

– Понятно. – Его брат с трудом сдерживал смех, и он почувствовал, как его собственные губы начинают растягиваться в улыбке.

– Ты можешь приехать и посмотреть на все своими глазами.

Мэтт больше не смог сдерживать смех.

– Нашел дурака. Ты заставишь меня обдирать обои и выносить мебель из кухни раньше, чем я успею снять пальто, – сказал он, затем добавил: – Как работа? Хорошая?

– Очень. У нас отличная команда. Мой ординатор просто супер.

– А как насчет соседей? Ты уже с ними познакомился?

– Да. Ординатор, о котором я говорю, моя соседка. Ей принадлежит дом смежный с моим.

– Как интересно.

Закрыв глаза, Бен откинулся на спинку кресла:

– Она мне очень помогла, когда у меня прорвало трубу. Я пригласил ее на ужин, чтобы отблагодарить.

– И? – В голосе Мэтта слышалось любопытство.

– И ничего.

Мэтт рассмеялся:

– Не заливай, брат, я слишком хорошо тебя знаю. Как ее зовут?

– Дэйзи.

– Дэйзи! Что это за имя такое?

– Нормальное имя. Ты просто ревнуешь.

– Ты ее защищаешь? Это интересно. Опиши ее.

– Она среднего роста. Стройная, с округлыми формами. У нее длинные темные волосы, зеленые глаза и чувственные губы…

– Правда? Насколько чувственные?

Вот черт! Бен тяжело вздохнул:

Я не собирался этого говорить.

– Я так и подумал, – рассмеялся Мэтт. – Итак, насколько они чувственные?

Бен понял, что ему не отвертеться.

– Она целуется как богиня, – признался он.

На секунду на том конце линии повисло молчание.

– Когда ты с ней познакомился? – наконец спросил Мэтт.

– Вчера.

– И уже узнал, как она целуется? Ну ты и быстрый. Говоришь, она твоя коллега? Обычно ты более осмотрителен. Должно быть, она разожгла внутри тебя огонь.

«О да».

– Продолжения не будет. Мне сейчас отношения нужны не больше, чем тебе.

– Кто говорит об отношениях? – спросил Мэтт со свойственной ему прямотой.

Бен снова вздохнул:

– Дэйзи славная девушка. Она не из тех, кого затаскивают в постель просто так, не предлагая никаких обязательств.

– Наверное, этот поцелуй был особенный, – произнес Мэтт с недоверием.

Бен провел рукой сзади по шее:

– Да. Поцеловать ее было большой ошибкой. Нас… э-э… немного занесло. Мне не следовало терять контроль над своими эмоциями. Я знаю, что это безумие, Мэтт, что это ни к чему не приведет, но, черт побери, мне так хотелось остаться с ней. Я был так близок к тому, чтобы…

Он услышал, как хлопнула входная дверь Дэйзи, и тряхнул головой, чтобы прояснить мысли.

– Послушай, я должен идти. Она вернулась. Здесь нет никакой звукоизоляции. Думаю, мне следует к ней заглянуть. Объяснить ей, почему между нами ничего не может быть, пока она не начала строить иллюзии.

– Ты уверен, что между вами ничего не может быть? – мягко спросил Мэтт. – Возможно, тебе пора двигаться дальше, найти немного времени для себя.

– Что-то я не вижу, чтобы ты двигался дальше, – отрезал Бен. Да, его влечет к Дэйзи, и он злится на обстоятельства, которые не в силах изменить.

Он услышал, как Мэтт вздохнул, прежде чем ответить:

– Отстань.

– Ладно, забудь об этом. Приезжай ко мне на несколько дней. Я был бы рад тебя повидать. Обещаю, что не буду заставлять тебя сдирать обои.

Я не верю ни единому твоему слову, но, вполне возможно, приеду. Хотя бы для того, чтобы посмотреть на эту Дэйзи. Желаю тебе с ней удачи. Жду с нетерпением, когда познакомлюсь с ней.

Мэтт разорвал соединение. Тогда Бен встал и с кружкой пошел на кухню. Он даст Дэйзи пять минут, чтобы переодеться и накормить кошку, затем придет к ней, чтобы раз и навсегда остановить то, что между ними происходит.

Она хочет принять ванну. Она мечтает об этом аж с вечера воскресенья.

Дэйзи представила себе, как лежит в теплой воде с ароматной пеной, и усталость покидает ее тело. Но неразобранный чемодан с выходных мозолит ей глаза. Кроме того, ей нужно постирать белье и…

– К черту! – сказала она, открыла краны и добавила в воду немного пены.

Пока старинная ванна на ножках в виде звериных лап наполнялась водой, она включила музыку и зажгла ароматизированную свечу. Затем она сняла с себя одежду и, бросив ее в корзину для грязного белья, забралась в ванну.

– О да! – простонала она. – Какое блаженство!

Но расслабиться ей не удалось. Она слышала за стеной шаги Бена. Наверное, он разбирал вещи. Почему-то она была уверена в том, что он собирается к ней зайти. Ей совсем не хотелось предстать перед ним похожей на мокрую кошку.

Отбросив остатки гордости, она сполоснула волосы чистой водой, неохотно выбралась из ванны и взяла халат. Спереди на нем осталось пятно от чая, и она не может его надеть, пока не постирает.

В конце концов она остановила свой выбор на джинсах и вчерашнем топе. Бен не говорил, что зайдет, но внутреннее чутье говорило, что он это сделает. Ей лучше быть готовой к его визиту. Все же она не стала менять топ на тот, который он еще не видел.

Она высушит волосы, немного подкрасит ресницы и замажет темные круги под глазами – следы двух бессонных ночей. После этого она разберет вещи и приберется в спальне.

Впрочем, ей нечего беспокоиться о том, что Бен может ее увидеть, подумала она с иронией, нанося корректор на кожу под глазами. Это он вчера ушел, а не она.

О чем она только думает, черт побери? Она совсем не хочет видеть его у себя в спальне. Она не собирается снова заводить роман с разведенным мужчиной, потому что еще не оправилась от предыдущего разрыва. Кроме того, Бен ее босс и сосед.

– Нет, Дэйзи, – твердо сказала она себе, крася ресницы.

Она услышала шаги Бена на лестнице. Когда он постучался в ее дверь, ее сердце учащенно забилось, а руки задрожали. Отложив тушь, она спустилась вниз и открыла дверь.

Бен протянул ей букет длинноцветковых белых лилий с восхитительным ароматом.

– Хочешь сломить мое сопротивление или это искупительная жертва, которую ты мне предлагаешь за попытку воспользоваться моей невинностью? – спросила она, осторожно взяв у него букет.

Бен почувствовал, как его губы изгибаются в улыбке. Если бы он захотел ей воспользоваться, ему не пришлось бы прилагать для этого особых усилий.

– Ни то ни другое. Я подумал, что аромат этих цветов перебьет запах мокрой штукатурки, который ко мне пристал.

Издав смешок, Дэйзи отошла в сторону, и он проследовал за ней на кухню. Там она достала высокую вазу, наполнила ее водой и поставила в нее цветы. Не удовлетворенная результатом, она принялась поворачивать стебли таким образом, чтобы цветы лучше смотрелись. Судя по ее неловким движениям, она нервничала. Но почему? Боялась, что он попытается ей воспользоваться? Ей не о чем беспокоиться. С его стороны ей ничто не угрожает.

– Ты ужинала? – спросил Бен, и Дэйзи слегка нахмурилась.

– Еще нет. Я собиралась приготовить полуфабрикаты.

«Не приглашай меня больше никуда, Бен. Пожалуйста».

– Я могу заставить тебя передумать? Я подумал, мы могли бы сходить в какой-нибудь паб, поесть и поболтать.

От волнения у нее засосало под ложечкой.

Я не хочу никуда идти. Я собиралась пораньше лечь спать, – солгала она.

Бен задумчиво посмотрел на нее:

– Это означает «проваливай, Бен» или «я не хочу никуда идти, но мы могли бы заказать еду на дом»?

Закончив возиться с цветами, Дэйзи поставила вазу посреди обеденного стола.

– Ни то ни другое, Бен. Зачем ты пришел? – В ее голосе слышалось отчаяние.

Прислонившись к столу, он засунул руки в карманы брюк и тихо вздохнул:

– Думаю, нам необходимо поговорить о том, что произошло вчера вечером.