Понедельник, 23-е. Днем сильные ветры с N, облачная погода. В час дня легли на другой галс, шли к берегу. В 6 часов измерили глубину, оказалось 56 саженей; грунт – мелкий песок. Залив Тегаду был нa SW1/2W, в 4 лигах от нас.
В 8 часов сделали поворот, глубина 36 саженей, находились почти в 2 лигах от берега.
Всю ночь лавировали при слабом ветре. В 8 часов утра, когда были почти в лиге от залива Тегаду, к нам подошли каноэ, и туземцы сообщили нам, что в бухте, лежащей немного-дальше к югу (мы не смогли до нее дойти в тот день, когда остановились в заливе Тегаду), есть пресная вода и ее легка доставить на борт. Поскольку приходилось идти против ветра и все время лавировать, я счел, что мы лучше используем время, если подойдем к берегу бухты, чтобы запастись водой и установить дружеские отношения с туземцами.
С этим намерением мы направились к бухте, предварительно послав туда две шлюпки с вооруженными людьми, чтобы обследовать место, где можно набрать воды. Около полудня они вернулись, подтвердив сказанное туземцами.
Отдали якорь на глубине 11 саженей; грунт – мягкий песок. Северный мыс на берегу бухты на NtO, а южный на SO, источник находится в маленьком заливе у южной оконечности бухты, в одной миле от нас на StO.
Вторник, 24-е. Ветры западные, прекрасная погода. Вечером, как только завели шпринг, сошел на берег осмотреть источник; меня сопровождали м-р Бенкс и д-р Соландер. Я выяснил, что вода хорошая и место очень удобное, а выше отметок самого высокого прилива много леса. По всем признакам, туземцы не только дружески относятся к нам, но готовы обменять то немногое, что у них есть.
Рано утром послал лейтенанта Гора на берег наблюдать за рубкой леса и доставкой воды; с ним отправилась группа наших людей, включая всех матросов 1-й статьи, для охраны. После завтрака высадился на берег и пробыл там целый день. Незадолго до этого м-р Грин и я произвели несколько наблюдении солнца и луны. Средний результат по этим наблюдениям – 180°47′ W, однако все предыдущие данные превосходили эту цифру. По среднему всех наблюдений определил долготу побережья. В полдень квадрантом измерил высоту солнца и определил широту – 38°22′24″ S.
Среда, 25-е. Ветер и погода, как вчера. Днем установили кузницу, чтобы починить металлические подпорки румпеля. К ночи доставили на борт 12 бочек воды и две или три шлюпки с дровами; таким образом, я считаю, что время не прошло зря. Туземцы не беспокоили нас, то и дело приносили на корабль и к месту, где мы брали воду, рыбу, которую мы обменивали на ткани, бусы и т. д.
Четверг, 26-е. Днем ветер от S и SW; хорошая погода, в остальную часть суток дождь. Несмотря на это, продолжаем принимать на борт дрова и воду.
Пятница, 27-е. Ветер от SW. Днем дождь; к ночи прояснилось. Утром послал катер, чтобы наловить устриц, но попытка оказалась безуспешной. Отправил людей измерить глубину бухты.
Высаживался на берег дважды. Первый раз в долине, прошел в глубь острова, но не встретил ничего примечательного; второй – близ северного мыса, где приказал нарвать сельдерея и противоцинготной травы[117] столько, сколько могло поместиться в шлюпке. В этот день закончили доставку воды, доведя запас до 70 тонн, но дров заготовили еще мало.
Суббота, 28-е. Слабый южный ветер, хорошая погода. Заготовляли голики из кустарника, растущего на берегу и весьма пригодного для этой цели[118]; поскольку я намерен был утром выйти в море, нескольких человек послал на сбор сельдерея; его здесь очень много. Приказал приправлять им суп и овсянку, которую готовили каждое утро к завтраку; думаю продолжать так до тех пор, пока у нас есть эта зелень и пока не достанем что-либо для замены, ибо сельдерей очень полезен и является превосходным противоцинготным средством.
Воскресенье, 29-е. Днем слабый ветер от NO с грозой, разразившейся над сушей, ночью небольшой ветер с суши, густой туман; утром слабый ветер от NNO, ясная погода. В 4 часа утра отдали шпринг, в 6 часов выбрали якорь и вышли в море.
В полдень бухта была на NW 63°, в 4 лигах от нас. Туземцы называют ее Толага [местное название Уава]. Она сравнительно широка, глубина ее от 13 до 7 саженей, дно чистое, песчаное, есть хорошая якорная стоянка, залив защищен от всех ветров, за исключением северо-восточных, он находится на широте 38°22′ S, в 4–5 лигах к северу от мыса Гейбл-энд-Форленд.
У южного мыса расположен высокий островок, и он лежит так близко к берегу, что его трудно заметить. Недалеко от северного мыса острова, при входе в бухту, две высоких скалы; одна из них круглая, вторая вытянута вверх и как бы просверлена насквозь, отверстия напоминают арки моста.
Между скалами есть бухта, где мы нарубили леса и набрали воды. Близ северного мыса лежит довольно высокий скалистый остров, а мористее, на расстоянии мили от него – рифы, окруженные бурунами. Склонение здесь 14°31′ О; полная вода бывает в полнолуние и новолуние около 6 часов. Уровень поднимается на 5–6 футов, но идет ли приливное течение с юга или севера, я не могу определить.
Во время нашего пребывания в заливе мы ежедневно понемногу торговали с туземцами, они продавали нам рыбу, бататы и некоторые весьма любопытные, по нашему мнению, мелочи. За это они получили от нас материю, бусы, гвозди и т. д. Ткани, которые мы приобрели на острове Короля Георга и на Ульетеа, они ценили больше всего, и мы охотно обменивали их, ибо у каждого на корабле они были.
Я приказал покупать у местных жителей все, что те предложат, без всяких ограничений, ибо знал, – только при этом условии туземцы будут охотно и по доступной цене продавать свои товары. Уверен, что тем самым можно побудить их привозить нам все, чем располагает остров. У меня были основания полагать, что так они и поступят, однако ничто не содействовало росту оборота торговли.
Четвероногих, кроме собак и крыс (да и тех в очень малом количестве), здесь не видели – ни домашних, ни диких; не заметно даже признака их существования. Мясо собак туземцы употребляют в пищу и подбивают свою одежду их шкурами.
Во время стоянки в бухте я высаживался на берег и поднимался на холмы, чтобы осмотреть местность. Однако удалось увидеть немногое, ибо обзору мешали еще более высокие горы. Вершины их большей частью голые, там можно увидеть только папоротник, но долины и многие склоны поросли лесом. То там, то здесь видны поля туземцев. В лесу мы обнаружили свыше 20 различных пород деревьев; образцы некоторых из них я взял на борт, ибо они не известны никому из нас. Дерево, которое мы рубили на дрова, напоминало клен. Оно выделяло беловатую смолу, у другого смола была желтая, возможно, ее удастся использовать в качестве краски. Встретилось нам и капустное дерево, которое мы срубили, чтобы достать капусту. Страна изобилует растениями и красивыми птицами, многие из которых нам не известны.
Почва на холмах и в долинах светлая, песчаная, весьма пригодная для выращивания всех видов корнеплодов, но мы видели здесь только бататы и ямс. Туземцы высаживают их на небольших круглых грядках; площадь поля обычно несколько акров. Участки тщательно спланированы и содержатся в добром порядке, многие из них обнесены палисадами, которые, однако, могут служить только как украшение.
Понедельник, 30-е. Днем слабый ветер, облачная погода. В час дня легли на другой галс к берегу; в 7 часов залив Толага был на WNW, в лиге от нас. Сделали поворот и пошли от берега. До 2 часов ночи был штиль, затем поднялся ветер от SW, и мы легли на N. В 6 часов мыс Гейбл-энд-Форленд был на SSW, а залив Толага на SSW1/4W, в 3 лигах от нас. В 8 часов, будучи в 2 милях от берега, заметили, что рыбачьи каноэ пробовали идти за кораблем, но из-за свежего ветра не смогли догнать нас. В полдень обсервованная широта 37°49′ S; островок, расположенный близ берега самой северной видимой земли, был на NO 16°, в 4 милях. От залива Толага прошли 13 лиг курсом NtO1/2O. Поверхность острова очень неровная; вдоль побережья несколько небольших бухт с песчаными полосами. Туманная, облачная погода не позволила нам рассмотреть местность в глубине страны. Недалеко от берега заметили лишь несколько поселений и поля туземцев. Глубина от 20 до 30 саженей.
