Литмир - Электронная Библиотека

В том числе, кстати, и Спаскока. Правильно ли я понял, что он отказался от нашего предложения взять его на Волиендесту? Наверное, это смелый поступок. Он сейчас заведует судоустройством и является (наказание соответствует преступлению) специалистом по Морали — изучает, как она влияет на повседневную жизнь граждан.

А теперь небольшая историйка, забавный инцидент, как небольшой лучик света, озаряющий тьму. Все то время, пока Мотц захватывал Волиен, а потом убирался восвояси, Аритамея и ее помощники пребывали запертыми в комнате в здании суда, рассматривая «Обвинение» Грайса. Да, они знали о нашествии Мотца, но разве им не приказали «продолжать заниматься своим делом, как всегда»?

Некоторые солдаты с Мотца, по пьянке, шатаясь, забрели в ту комнату, где сидели присяжные, прилежно вчитываясь, делая выписки и сообщая друг другу свои соображения; и, поскольку солдаты понимали, что книги — это хорошо, то они, по-прежнему шатаясь, удалились.

Вскоре появился Олпут. Ох, Клорати, вообразите себе эту сцену, вы только себе ее представьте, я позволю себе удовольствие пересказать хотя бы один инцидент…

Довольно пыльная комната, окна которой выходят во внутренний дворик. Здесь ничего не видно и не слышно. Сюда не доходят звуки вторжения и гибели. Двадцать присяжных: все они сидят вместе в одном конце комнаты, среди них Аритамея, а на небольшой платформе — серьезный, страдающий мужчина — тот самый субъект, читающий выдержки из документа. Они все сильно исхудали, поскольку кормят присяжных плохо, все беспокоятся о своих семьях, все озабочены судьбой Волиена. Но им предписан долг, и этот долг они выполнят. Рассматривается документ — заключительная речь Грайса по иску к Волиену.

Человек, который ее читает, еще не слышал, что эти олпутцы — настоящие скоты, готовые убивать по своей прихоти, поэтому, увидев пятерых солдат неизвестного ему типа, — олпутцы сами по себе являются продуктом смешения множества генов, но принадлежность к этой расе придает им неспешность, снисходительность, цинизм, хорошее настроение, в котором они осуществляют все, за что берутся: в этом настроении они едят, пьют, совокупляются, убивают, лгут, обманывают. Так вот, увидев незнакомых солдат, присяжный просто поднимает руку и говорит:

— Минуточку, мы еще обсуждаем наш вердикт. — И продолжает читать: «Вот мои основные положения».

Далее он полностью зачитывает документы:

— «Первое — Вы, Волиен, никогда не предоставляли мне никаких препятствий, чтобы я их преодолевал. С колыбели и до могилы мой жизненный путь мог быть только легким.

Второе. Вы создали мне все условия, чтобы стать изнеженным и потакать своим прихотям, сделали меня не способным отказаться ни от одного своего желания.

Третье. Вы вырастили меня в убеждении, что я могу получить все что хочу, мне принадлежит все, только потому, что я этого пожелал.

Четвертое. Вы обрекли меня на жизнь в атмосфере невыносимой скуки, потому что убрали от меня всякий риск и опасности, скрывали от меня лицо смерти, вели себя по отношению ко мне, как сверхзаботливая мать, которая полагает, что еда и комфорт тождественны любви…»

— Одну минутку, постойте, — прервал его капитан этого небольшого отряда олпутцев. — Чем это, господа, вы тут занимаетесь?

— Мы, граждане Волиена, выполняем свой долг, исполняя обязанности присяжных суда.

— Кто же вам это поручил?

— Судья Спаскок.

Капитан отсылает солдата найти того, кто сейчас отвечает за судопроизводство, и стоит, слушая чтение.

— «Пятое. Вы никогда не сообщали мне, что, по самой природе, душе волиенца изначально присуща необходимость выходить за пределы своего тела, даже на шаг вперед или вверх над своим мертвым телом, двигаться все вверх и вверх по лестнице эволюции.

Шестое. Вы внушали мне, что есть и пить, спать и развлекаться — в этом и состоит цель жизни».

— Простите, — снова перебил присяжного капитан, — кто это жалуется и на кого?

— Видите ли, милый, — сказала Аритамея, — в сущности, это пока еще окончательно не решено. Есть Специальный Комитет, он где-то там заседает.

— Боже ты мой, — пробормотал капитан, — ни за что бы не поверил.

— И я как председатель жюри присяжных просто обязана просить вас позволить нам продолжать. Это наш долг, понимаете?

— «Седьмое. Иными словами, вы украли у меня мое неотъемлемое право, а именно: сражаться, бороться, страдать, побеждать, совершать невозможное, творить чудеса…»

Но в эту минуту вернулся посланный солдат и сказал, что какой-то Спаскок, волиенец, назначен Магистром Суда под управлением Сириуса.

— Тогда, полагаю, мы вынуждены позволить вам продолжать свое дело, так? — Олпутец был уже сильно утомлен и чувствовал невероятное отвращение к наблюдаемой им, как он это понял, «обыденной жизни» Волиена, на которую ненадолго бросил взгляд.

— Ну и компания! — сказал один олпутец своему товарищу, когда они шествовали вниз по коридорам на улицу, где намеревались вернуться к своим скромным радостям — грабежам и разрушениям. — Пожалуй, если им требуется немножко грубого отношения, то я лично готов им это немедленно предоставить!

Так что, Клорати, сейчас я на Волиене в роли переводчика при олпутской армии. Хотите, чтобы я тут остался? Или пора отправляться на Волиенадну? Может, на Волиендесту? Я не думаю, что тут можно что-то сделать. Этими словами я хочу сказать, что не желаю здесь оставаться. По-моему, Волиен — это не более чем колония пятого разряда для распадающейся империи.

Итак, Джохор, я теперь на Волиендесте.

Я приказал агенту AM 5 оставаться на Волиене. Я велел ему войти в контакт с присяжными и поддерживать его, пусть те впредь считают себя группой, хранящей знания о законах общества, знания, приобретенные за период их усиленных занятий. Спаскок их в случае чего прикроет. Теперь Спаскок наш агент, на этот раз не двойной. Я ему сказал:

— Постарайтесь изо всех сил остаться в живых! Если это удастся, вы сделаете большое дело. Прикрывайте группу присяжных, возникшую при рассмотрении иска Грайса, они понадобятся всем волиенцам, когда уйдет Олпут, а его уход неизбежен, потому что Сирианская империя окончательно распадается, и в конце концов появится строй, основанный на истинном знании о принципах организации общества, на истинных социопсихологических законах. И наступит время, когда именно под влиянием Волиена начнется изменение всех планет этой части Галактики. А пока необходимо охранять эту группку ранимых личностей. В этом и заключается ваша задача.

Теперь скажу о Волиенадне, а уже потом перейду к делам на Волиендесте.

На этой суровой планетке всё, за исключением ледяных вершин, уже сияет мягким красным цветом, я это увидел, когда облетал ее на своем космолете. По призыву Колдера организации рабочих основали подземные предприятия: там изготовляют несколько тысяч наименований продуктов питания из рокноша. Все в восторге от Кролгула, восхищаются его предусмотрительностью, так что он стал фактическим хозяином планеты. Предприятия подземные, — местные жители не забыли, что я им говорил об опасности вторжений. Сириус вторгся, опять-таки по секретному приказу, слишком поздно аннулированному Сомневающимися: целью их, конечно, были минералы этой планеты. Но армия, под маской «Сириуса» оккупирововавшая эту планету, представляла собой самую дикую смесь народов — там были войска нуждающегося в территориях Олпута, а также солдаты нескольких других планет, которые служат для Сириуса своего рода фабриками по производству резиновых товаров; и всем им отчаянно нужны минералы, потому что империя распадается. Эта армия была, по сути дела, конгломератом многих армий, народы которых не ладили друг с другом, их объединяло только одно — ненависть к этой суровой холодной планетке (сплошь тундра да скалы), населенной суровым сердитым народом. Олпут получает пропитание с Волиена, и армиям было приказано перейти на самообеспечение. Колонии-производства почувствовали, что Сириус их бросил, после чего тут же объявили себя независимыми от Сирианской империи; понятно, что продукты так и не появились. Хаос и голод царили повсюду, борьба между армиями и фракциями армий велась по всей Волиенадне. Колдер со своими людьми видели все это и однако помалкивали о чудесном растении — источнике калорийной еды, заполнявшем все их подземные хранилища. А когда пришельцы увидели, как местные жители соскребают со скал какую-то красноватую корку, их обманули, сказав, что это лишайник, якобы используемый для окраски тканей и в горной промышленности. Армии-завоеватели жестоко голодали.

45
{"b":"170012","o":1}