Девушки присели на каменный выступ в коридоре. Несколько минут они молчали, а затем Катя спросила.
-После того, как вы оказались здесь, вы общались со своими приёмными родителями?
-Ни разу,- откликнулась девушка, а затем поспешно объяснила,- не потому, что это запрещено или нам не хотелось. Скорее для их собственного и нашего блага. Понимаешь, Максим...в какой-то момент он начал очень остро чувствовать эмоции обычных людей, в том числе и наших родителей. Он не понимал причину этих эмоций, в этом была вся проблема, только отклик чувств. И это сводило его с ума.
Ксюша сглотнула, а затем скосила глаза на подругу.
-Ему было больно, и поэтому...он, сам себя не контролируя, мог причинить им вред.
Катя кивнула. Она видела, что девушка что-то недоговаривает, но на данный момент её заботило другое.
-А друзья?
Ксения отрицательно покачала головой.
-То есть, оказавшись здесь, вы полностью были изъяты из внешнего мира?
-Это не навсегда,- пояснила Ксюша.- Только до тех пор, пока мы не закончим обучение. Пока не научимся контролировать свои и чужие эмоции настолько, чтобы не причинить никому вреда.
"Или причинить, но только с выгодной для себя позиции",-добавила про себя Катя, а вслух произнесла.
-Осталось не так уж и долго... вы же мои ровесники? Школьный год пролетит быстро...
-Школьный год? -недоумённо повторила Ксюша. Щёки её после мороза раскраснелись, и она стала похожа на снегурочку из сказки.- Какое значение имеет... Я почти забыла, что ты тут только неделю. Школа тут совсем не такая, какой привыкли её считать обычные люди.
Катя замерла. У неё возникло ощущение дежавю. Дом тут не такой, как обычные дома. Со Школой выходит тоже есть какой-то подвох.
-Во-первых, в неё ходят и взрослые, и дети, в зависимости от степени своих умений. А во-вторых, там напрочь отсутствует понятие учебного года. Есть дисциплины, есть соответствующие им экзамены, чтобы перейти на следующий уровень владения той или иной дисциплиной. Но в зависимости опять таки от потенциала отдельного представителя Дома, время, потраченное, на овладение той или иной способностью сугубо индивидуально. Кому-то, чтобы перейти на второй уровень владения левитацией, придётся потратить год, кому-то пять лет, а кто-то уже с рождения имеет этот второй уровень.
Катя внимательно впитывала новую информацию, и надежда на то, чтобы в скором времени увидеться с Наташей, таяла с каждой секундой.
-А может быть такое, что Чтец никогда не научится контролировать восприятие чужих эмоций настолько, чтобы находится рядом с обычными людьми? - наконец, спросила она. Девушка с лёгкостью могла отказаться от детского дома, опекунов, своей старой школы. И всё же понимание того, что она будет изолирована от внешнего мира навсегда, как будто начало холодить кожу изнутри.
-Теоритически да, -подтвердила легко Ксения, а затем спохватилась.- Но это самый крайний случай. Как только ты окажешься в Школе и увидишь тамошних преподавателей, ты поймёшь, что всё не так страшно. Надо быть ну очень уж слабым Чтецом, чтобы так и остаться на первом уровне...
Катя закусила губу. Ксюша говорила о том, что они вместе отправятся в Школу с такой уверенностью, будто дело это было давно решённым. Однако, с того дня, как её промокшую под дождём, голодную и избитую, привезли сюда, не было сказано ни слова о её дальней судьбе. Хранительница Аделина исправно заботилась о том, чтобы девушка была накормлена и одета, психологи вели пространные разговоры об устройстве Домов. Но ни один из Чтецов, с которым девушке пришлось общаться, не счёл нужным рассказать ей алгоритм дальнейших действий.
Она не могла вернуться обратно, это было ясно. Чужие мысли будут сводить её с ума. И она должна пойти в эту Школу, чтобы научиться управлять способностями Чтецов, это тоже было интуитивно понятно.
Но она всё ещё была несовершеннолетней. Каким образом должен был урегулироваться этот вопрос?
У Кати была назначена очередная беседа с психологом, поэтому девушкам пришлось попрощаться. Идя по коридору в нужную ей комнату, Кате пришло в голову, что вместо того, чтобы что-то расставить по полочкам, она ещё больше запуталась.
На следующий день Ксения показала ей библиотеку, при виде которой у девушки опять перехватило дыхание. Помещение с высокими стрельчатыми окнами и необъятными стеллажами книг производило двоякое впечатление. С одной стороны было очень уютно благодаря раскиданными тут и там креслам и столикам, и в тоже время находясь тут, ты чувствовал себя частью чего-то настоящего и важного, частью истории.
Впоследствии это стало самым любим Катиным местом в главной башне. Как-то раз в течение второй недели пребывания в Доме, она сидела в одном из кресел с книгой в руках. Книга была старой, но хорошо сохранившейся, с большими чёрно-белыми иллюстрациями. В ней описывались правила этикета, принятые как между представителями Дома Чтецов, так и между представителями других Домов. Описаний именований и инструкций было настолько много, что девушка не могла взять в толк, актуальны ли они на сегодняшний день.
Она попыталась вспомнить, как приветствовали Артёма Стражи по приезду сюда. Она была тогда в настолько сумбурном расположении духа, что не заострила на этом внимания, но теперь действительно припоминала, что они приставляли правую руку кулаком к груди и вежливо склоняли головы.
Катя как раз пролистывала страницы с описанием проведения Совета по поводу назначения на должность Старшего Стража, как услышала лёгкие шаги. Она подняла голову и увидела Хранительницу Аделину, вошедшую в библиотеку с папкой в руках. Женщина как всегда выглядела строго и холодно. Её локоны были безупречно завиты, а спина выпрямлена. Катя была уверена, что даже ходя с книгой на голове несколько лет, она не добьётся такой походки и осанки.
Женщина окинула взглядом комнату, а затем посмотрела на девушку. Кате сразу же пришло в голову, что, наверное, существуют нормы поведения, как именно нужно приветствовать Хранительницу Дома. Какие именно, она не знала, поэтому просто отложила книгу и выправила ногу, которую подогнула под себя, когда садилась.
-Удивительный выбор,- произнесла женщина, кивая на только что отложенную Катей книгу.
Обычно Хранительница говорила только по делу, поэтому эта не имеющая никакой смысловой нагрузки фраза привела девушку в недоумение. Возможно, она не должна была брать книгу без разрешения? Девушка не успела до конца оформить эту мысль в голове, как Хранительница отрицательно покачала головой.
-Эта библиотека как раз и предназначена для того, чтобы отвечать на вопросы Чтецов. Тут нет запрещённых или опасных знаний, иначе доступ к ним был бы ограничен щитами.
-Понятно,- кивнула девушка.
-Обычно дети, выросшие вне дома и впервые попадающие в этот кладезь информации, ищут сказки. Я имею в виду книги с яркими описаниями заклинаний и фокусов. Они хотят найти, как, например, становиться невидимыми или двигать предметы по воздуху. Не хотят ждать обучения в Школе, хотят быстрее окунуться в, как им кажется, сказочный мир.
Девушка посмотрела на Хранительницу. Она всю жизнь пыталась избавиться от странностей, происходящих с ней, и не испытывала сейчас ни малейшего желания узнать побольше о том, как побыстрее навлечь их на себя. Психологи объяснили ей, что любое приобретение опыта в развитии той или иной способности должно происходить под руководством и наблюдением учителей.
-И я не припомню, чтобы кто-нибудь из необученных Чтецов начинал свой день с чтения сухих фактов о регламенте проведения собраний и заседаний Совета,- продолжила Хранительница,- Если, конечно, ты сама не хочешь в своё время стать Советником...тогда это могло бы пригодиться.
Катя не знала, как реагировать на подобные высказывания. Женщина вроде бы не бранила, но указывала на то, что поведение девушки не соответствует каким-то нормам. Девушку это покоробило, но она не позволила даже оттенку этих чувств промелькнуть в сознании. Аделина тотчас бы почувствовала их.
