Волгоколымск стал своего рода курортом для людей, утомленных криминальными деяниями. Здесь они могли обрести покой и расслабление. Закон воровской чести, романтический в самом своем истоке и постоянно искажаемый носителями оного закона, неспособными к соблюдению каких-либо законов вообще, неожиданно воплотился здесь в своем идеальном виде. Бандиты-конкуренты раскланивались при встрече друг с другом как выпускники юнкерского училища. Кривая линия преступности города Волгоколымска превратилась в прямую. Она зависла на неприятно высокой отметке, но не поднималась вверх и не опускалась вниз, представляя собой некое гармоническое равновесие: пусть и искаженное, но все же стабильное, столь редко встречающееся в нынешней сумасшедшей жизни.

Ого, вот уже и фантастика пошла! — скажете вы.

Нет. Это еще не фантастика. Хотя и очень похоже на оную. Фантастика впереди.

Два молодых человека, брюнет и блондин, завернутые ниже пояса в простыни, сидели на широкой сосновой скамье и пили пиво. Наслаждались отдыхом после тяжелого рабочего дня, роскошью человеческого общения и общим оздоровлением организма. Словом, всем тем, что может дать сауна. Хорошая сауна, раскаленная до положенного количества градусов.

Музыкальный центр негромко наяривал песню "Надоело нам на дело наши перышки таскать". Одного взгляда на молодых людей было достаточно, чтобы определить их профессиональную принадлежность. Избыточные жировые отложения, не скрывающие, впрочем, накачанных мышц; круглые, идеально брахицефалические затылки, поросшие аккуратно стриженой щетиной; синие татуировки, нанесенные на определенные участки кожных покровов. Два бандита среднего звена в бане, — немедленно угадает читатель. И не ошибется. Читатель прав всегда.

— Слушай, Вась, — сказал брюнет, закуривая сигарету. — Я к тебе вчера типа как весь вечер звонил. Телефон не отвечает — ну это понятно, тебя дома нет. Сотовый, обратно же, посылает подальше… Тут у меня непонятки пошли. Ты где был?

— Играл я, — важно произнес блондин Вася и вытер полотенцем пот с багровой физиономии.

— Где? В "Сове" шары гонял? Опять с Али схлестнулись?

— Дома играл. В компьютер.

Брюнет поперхнулся табачным дымом, закашлялся. Смешанное выражение недоумения и возмущения застыло в его округлившихся глазах.

— Не понял. Ты чо, Вась?! В компьютер — это же вроде как не на бабки играть. Так только лохи играют.

— На бабки, — довольно сказал Василий. — Еще как на бабки, Петя. Там конкретная игра. Специально для правильных людей.

— Ты мне пургу не гони, — сказал Петя с некоторым раздражением. — У меня в офисе этих компьютерей — как вшей. Пентиумы там всякие, хрентиумы… Играл я. Морока одна. Стрелялки эти — идешь, мочишь всяких придурков, потом раз тебя из-за угла — бабах — и снова начинай. Во-первых, достает по кнопкам топтаться, во вторых, не по понятиям все это. Какой-нибудь пацан лоханутый торчит сутками в этом компьютере, уровень себе надыбает, оружие крутое, броню, невидимость и все такое. Его в натуре соплей перешибить можно, а тут он тебя мочит как попало и ни черта ни сделаешь. Неправильно все это. А эти их стратегии — так там вообще со скуки сдохнуть можно. Думать там все время надо. А кому ж это надо — на отдыхе думать? Для фраеров все эти игры. Бросай ты это, Вась.

— Темный ты, Петя, — сказал Василий. — Все люди уже в курсе, а ты, как всегда, в непонятках. Я ж не про все эти квэйки-шмейки тебе говорю. Я ж тебе про правильную игру базар веду.

— Правильная игра — это "Очко", — вяло сказал Петя. — И "Свара" еще. Все остальное — фуфло.

— Еще раз тебе говорю, — терпеливо повторил Василий. — Сейчас новая игра появилась. Можно сказать, специальная игра для конкретных людей. Там все чисто по понятиям. Она так и называется — "Конкретная Стрела". Все братки уже две неделю в нее долбятся, а ты ушами хлопаешь. Смотри, фарт потеряешь. Ржать над тобой начнут. Как другу тебе говорю.

— Понты все это корявые, — обиделся Петя. — Что там может быть правильного, в компьютере? Любой сетевик-очкарик влезет да постреляет вас всех… Игроки хреновы…

— Не, не постреляет! И не влезет! — Василий радостно улыбнулся, продемонстрировав ровный ряд здоровых золотых зубов. — Там за все платишь! В натуре платишь! Баксами! По безналу с карты! Без этого там шагу не ступишь! Я вот вчера себе новый бронежилет купил — пять штук гринов отстегнул — и три квартала всю ночь удерживал! А сегодня базуку за десять штук возьму — всех их, гадов, подавлю как клопов! Наверное, весь район под крышу возьму. На хорошее дело денег не жалко.

— Десять штук?! — Петя озадаченно крякнул. Заинтересованный блеск появился в его глазах. — А там типа как про чего, в этой "Стреле"?

— Ну как тебе сказать? Стрела она и есть стрела. Разборки, наезды, белки-стрелки… — Вася коротко хохотнул. — Ты, Петь, не думай лишку. Топай в Нефтехлеб-Банк, открывай там счет и сегодня же начинай. Так и скажешь там — мне, мол, к "Конкретной Стреле" подключиться. Они всё тебе сделают.

— Нефтехлеб-Банк — он под кем? — прищурился Петя. — Вроде бы как под Кумполом?

— Вроде как да, — Василий кивнул головой. — А какая разница?

— Да никакой, — Петя махнул рукой. — Меня вот что волнует… Я это, Вась… Стесняюсь я. Вы там уже две недели колбаситесь, все там знаете, а я вроде как лох буду. Засмеют…

— Тебя там вообще не будет, — авторитетно объяснил Василий. — Ну в смысле, такого человека как Петя Жмыхов. Там все под кличками бегают. Возьмешь себе погоняло какое-нибудь необычное — Терминатор, Супермен или к примеру, Робокоп, и мочи всех подряд!

Петя запрокинул голову, вылил в глотку остатки пива из кружки и поднялся на ноги, подхватив пятерней съезжающую простыню.

— Знаешь что? — сказал он, — я пожалуй прямо сейчас и пойду. Что-то зацепило меня все это. В натуре зацепило.

Петю Жмыхова, братка, контролирующего торговлю автозапчастями на Красноэтновском рынке, убили сорок пять раз в течение одной недели. Последнее из убийств произошло вчера, в полтретьего ночи. Шварц Крутой влепил в него стрелу из атомного арбалета, коварно подкараулив за дверью склада жевательной резины. Разнес Петю на атомы. Петя плюнул, махнул рукой и отправился спать.

Сегодня он добрался до компьютера только к шести вечера. Дел было много. Так, пошла загрузка… Пять минут на то, чтобы отправить двести баксов со своего счета на счет компьютерной компании и воскреситься. Двести баксов — это, конечно, не деньги. Так, мелочевка, тем более по сравнению с остальными расходами… Но все равно обидно.

Тем более обидно, что систематическое убиение Пети (кличка в игре "Супербратан") каждый раз производилось чисто по правильным понятиям. Правила в "Конкретной Стреле" отличались тупой ясностью и одноизвилинной прямолинейностью. Не было здесь накопления опыта и повышения уровня. Не существовало здесь ничего бесплатного, халявного — за все приходилось платить реальными деньгами. Боеприпасы, вооружение, аптечки медицинской помощи, восстанавливающие здоровье, еда, утоляющая виртуальный голод героя (тот еще проглот оказался)… Петя не жалел бабок. Раздражало его то, что он упорно терял деньги, в то время, как другие участники игры зарабатывали их.

Двадцать баксов игрок получал за убийство. Сто баксов в день — за контроль каждых пяти процентов территории Города. Двести баксов — за десять часов в игре, проведенные без перезаписи. Самый главный приз — пятьсот тысяч долларов за полный выигрыш — конечно, оставался пока недосягаем для всех. Но к промежуточному призу в двести штук уже подбирались вплотную. Для того, чтобы заработать такую сумму, нужно было контролировать тридцать процентов Города в течение недели. И само собой, не быть при этом убитым ни разу.

Список лидеров в шикарной золотой рамке назойливо нависал из верхнего левого угла. Петя посмотрел на него с отвращением. Десять лучших. Уроды… И клички уродские — Кибербрателло, Дырокол, Шмайссер, Смерть Ментам… Двое самых осточертевших — Электронный Пахан и Шварц Крутой. Пахан — первый в списке — взял под крышу уже двадцать пять процентов Города и упорно двигался к заветным тридцати. За последние пять дней его не убили ни разу. Петя как-то видел этого самого Пахана. Мельком видел — потому что Пахан не глядя, небрежно срезал Петю очередью из автомата, стреляющего маленькими водородными бомбочками. Но Петя успел запомнить худое угрюмое лицо, изрытое оспинами, кривой тонкий нос, лысый череп, круглые, торчащие в стороны уши.