– Где? – спросил историк Сколышев. – Мы имеем право знать.

– В подвале кемпинга, я и не собираюсь это скрывать, – ответил Енусидзе. – Мы с Лизой… Кстати, разрешите представить вам Елизавету Павловну Татаренко, она присоединилась к нашему обществу вчера поздно вечером, так вот, мы с Лизой осмотрели тело. Елизавета – студент-медик. Василия убили несколькими ударами разводного ключа по голове.

– А это не несчастный случай? – спросил Дима Реутов. Итак, начали сбываться предсказания анонимного автора электронного сообщения. В кемпинге произошло убийство. Жаль, что жертвой стала не колоритная личность наподобие Ирэн Костандилли или известного астролога Кузнецова. Тогда бы его будущая статья имела оглушительный успех.

– Какой ужас! – шумно вздохнула Ирэн Аристарховна. – Мне сразу не понравилось это заведение. Но я и подумать не могла, что здесь убивают. Я требую, чтобы меня отвезли обратно. Слышите, требую!

Енусидзе безапелляционно отрезал:

– У каждого абсолютно равные права на то, чтобы покинуть кемпинг. Сейчас это невозможно. Машина выведена из рабочего состояния, буран не позволяет уйти пешком. Мы задержимся здесь на несколько дней. Но это время нужно потратить с умом. У нас есть уникальный шанс самим найти убийцу.

– Он прячется где-то в доме, – заявила Галина Егоровна. – Нужно все обыскать, и тогда станет ясно, кто этот негодяй.

– А вы не рассматриваете такой вариант, что убийца один из нас? – сказал Дима. Казалось, он уже представляет, какую сенсационную статью напишет, когда окажется в Москве. Он замешан в настоящем убийстве. Енусидзе прав – нужно обязательно найти убийцу. Эта статья станет его звездным часом.

– Как среди нас? – произнесла Ольга Евгеньевна Гончарова. – Этого не может быть. Никто из присутствующих не способен на убийство.

– Не нужно так категорично утверждать, – сказал Енусидзе. – Я много лет проработал следователем и знаю, что на убийство, в принципе, способен любой человек. Если он окажется в особых обстоятельствах. Дмитрий прав, мы не должны забывать, что в первую очередь подозреваемыми становимся мы все. Без исключения.

Гости ничего не возразили. Ирэн Аристарховна тщательно размешивала сахар в чашке, стараясь ни на кого не глядеть. Татьяна Живаго, отрешенная от происходящего, думала об умирающем в Москве муже. Петр Сергеевич Сколышев со злобной улыбкой уставился на Лизу. Катя Вранкевич напряженно вглядывалась в лица собравшихся. Денис Куликов взял Настю за руку, по ее бледному лицу было заметно, что она очень переживает. – И чтобы выяснить, кто убийца, мы должны провести расследование. Каждый из вас должен сообщить мне, где он находился в период с двенадцати до двух часов ночи.

– Это просто смешно, – сказал Никольский. – Кто дал вам право заниматься самоуправством? Если кого и убили, так это меня не касается. Я не собираюсь ни перед кем отчитываться в собственных действиях.

– Тогда придется решить это в коллективном порядке, – прервал его Енусидзе. – Предлагаю проголосовать за то, чтобы начать расследование. Или вы предпочитаете сидеть сложа руки и ждать помощи? Учтите, буря может продлиться неделю. А то и больше.

– Как неделю! Я не могу оставаться здесь целую неделю, да еще по соседству с трупом! – воскликнула Ирэн Аристарховна.

– Не бойтесь, трупы не кусаются, – сказала Лидия Ивановна. – Но, уважаемый господин следователь, вы ведь тоже один из потенциальных подозреваемых. Как вы можете вести расследование?

Енусидзе усмехнулся. Старуха ему не нравилась. От нее шла непонятная ему волна скрытой агрессии. Похоже, бабка «сидела». Вот и ненавидит теперь представителей правоохранительных органов.

– Убийцей может оказаться каждый из присутствующих. В том числе и я. Но это не освобождает нас от необходимости узнать, кто это сделал. Или у кого-то иное мнение?

Все промолчали, а молчание, как известно, знак согласия. Полковник потер руки.

– Мне потребуются помощники. Единственный, кто обладает медицинскими познаниями, – это Елизавета. А Екатерина специализируется по психологии.

Дима Реутов переглянулся с Лидией Ивановной. У них мелькнули похожие мысли – Енусидзе отобрал в помощницы двух симпатичных девушек.

– Они не возражают, я думаю, – продолжал Николай Кириллович. – Вот и хорошо. Но чтобы исключить версию о том, что убийца пришлый и притаился где-то в доме, требуется проверить все помещения. Марина, просветите нас, сколько всего комнат в кемпинге?

Пояркина, выглядевшая после бессонной ночи на редкость свежо, произнесла:

– Четырнадцать жилых помещений, плюс подсобные… Бассейн, спортивный зал, гараж. Кроме них, еще сауна. Я вас уверяю, что здесь никто не мог спрятаться.

– Мы проверим, – резюмировал Енусидзе. – Какие будут предложения?

– Надо разбиться по группам и прочесать вдоль и поперек все здание, – сказал Сколышев. – Причем нельзя, чтобы вместе оказались, например, муж и жена.

– Это еще почему? – спросил Денис Куликов. – Или вы считаете, что мы с женой приехали сюда, чтобы убивать?

– Никто никого не обвиняет, – спокойным тоном произнесла Лиза. – Я, например, в момент совершения убийства вообще находилась вне этого здания. Но теперь под подозрением наравне со всеми.

– В здании три этажа, – сказал Енусидзе. – Я не думаю, что потребуется участие всех присутствующих. Кто-нибудь добровольно хочет принять участие в осмотре?

В итоге было решено, что подсобные помещения осматривают Никольский, Денис Куликов и Лидия Ивановна Мамыкина. Первым этажом поручили заняться Енусидзе, Найденовой и Гончарову. Наверх, где располагались комнаты гостей, постановили отправить Сколышева, Диму Реутова и Виктора Антонова. Остальных в момент обыска попросили не покидать гостиную. Чтобы снять напряжение, Марина принесла кофе и легкие закуски. Впрочем, никто к ним не притронулся.

– Я думаю, что это провернула жена убитого, – громогласно заявила Ирэн Аристарховна. – Кому еще нужно убивать ее несчастного мужа? Мне, вам или кому-то другому из гостей? Она прожила с ним много лет, у них были свои трения. Смерть Василия выгодна только ей.

– Тише вы, – велела Катя Вранкевич. – Она же совсем рядом.

– И пусть слышит, – прошипела мадам Костандилли. – Я точно знаю, что никого не убивала. До половины первого я читала книгу, потом легла спать.

– Я тоже считаю, что смерть Василия выгодна его жене, – включилась в разговор Вика. – Я видела этого бородача всего несколько раз, даже толком с ним не говорила. Зачем мне его убивать?

Настя Куликова, запинаясь, произнесла:

– Мне страшно. Я хочу уехать отсюда как можно быстрее.

– Не вы одна, милочка, – усмехнулась Ирэн Аристарховна, – поверьте мне, каждый из нас с удовольствием отдал бы все свои деньги, чтобы выбраться из этого кемпинга. Как долго продлится буря? – спросила она у вошедшей Марины.

Та ничего не ответила.

– Я, кажется, к вам обращаюсь, дорогуша, – повторила Ирэн Аристарховна. Марина великолепно слышала, что ее обвинили в убийстве Василия. Собравшись, она ответила мадам Костандилли самой сладкой улыбкой:

– Я не знаю. Термометр показывает минус тридцать. Не думаю, что метель прекратится в ближайшие несколько дней. Кто-нибудь еще желает кофе?

Настя подошла к Марине и обняла ее за плечи:

– Я понимаю, как вам сейчас тяжело. Поверьте, я на вашей стороне. Все будет хорошо.

– А вот это вряд ли, – произнес молчавший до сих пор Саша Гончаров. О подростке в суматохе, вызванной известием об убийстве Пояркина, совсем забыли.

– Что ты хочешь этим сказать, мальчик? – спросила Вика.

Подросток покачал головой и выбежал из столовой.

– Отвратительно воспитанный ребенок, – заявила Ирэн Аристарховна. – И куда только родители смотрят.

– Не вам об этом судить, – подала голос Ольга Евгеньевна, мать Саши.

Костандилли с неприязнью оглядела всех присутствующих.

– Я не собираюсь никого учить жить. Но учтите, если ребенку во всем потакать, то в итоге он сядет на шею родителям. Пойду отдохну. – Ирэн Аристарховна поднялась из-за стола.