Вот уже второй рабочий день, облаченный в скафандр, Денис ползал по внешней броне такшипа, отрабатывая взыскание с дефектоскопом в руках. Абляционное покрытие термозащиты теоретически выдерживало без замены восемь штатных входов в атмосферу. Но Кшиштинский, отправляя его на контроль, был абсолютно прав. В сражении и без того слишком много шансов погибнуть, чтобы рисковать случайной прорехой.

И Денис старался на совесть, буквально обнюхивая каждый квадратный сантиметр брони. На время проверки такшипы чуть выдвинули из гнезд в корпусе, и теперь сорок восемь корабликов висели в паре метров от стыковочной трубы «Авера». Каждый раз, вплывая в промежуток между такшипом и носителем, Денис машинально вздрагивал. Случись чего, триста сорок тонн массы покоя тактического корабля расплющат его о корпус, даже не замедлив движения. И пусть возможность этого оставалась предельно призрачной, порой он бросал опасливые взгляды на замершую перед глазами тушу «девятнадцать двадцать шестого».

Он закончил нижний профиль левого крыла и скосил глаза вниз шлема, на часы: 12.20 по корабельному времени — пора было сворачиваться и двигать на обед. Сейчас, в преддверии битвы, наперекосяк пошли все нормы и расписания. Питались свободными сменами, в редких перерывах между профилактикой оборудования. Отдых заключался в восьми часах сна, после которого все дружными рядами опять отправлялись на технические работы.

Оттолкнувшись от крыла, Денис пролетел пару десятков метров и довольно точно примагнитился возле одного из внешних люков. Со всех сторон к шлюзовой камере подлетали закончившие смену техники и члены экипажей такшипов. Время обеда, на час раньше, чем привык Денис, вместе с техниками и частью экипажа носителя. Пилоты и экипаж «Авера» жили в разных частях кольцевого жилого модуля, и единственное, что их объединяло, — это общая столовая. Одна на два отсека. Впрочем, даже там они практически не пересекались, принимая пищу в разное время.

В шлюз набилось изрядно народу. Вплывший последним ткнул в пластину закрытия, и Денис услышал, как снаружи зашипело, стали возвращаться звуки, и начал сдуваться распертый внутренним давлением скафандр. Едва дождавшись открытия внутренней двери, Денис прямо на ходу принялся сдирать с себя скафандр. Рабочий костюм был, пожалуй, даже удобнее их полетного комбинезона, но ему, увы, не хватало универсальности. С этими мыслями Денис пролетел через ангарный отсек до внутренней стены, за которой располагался арсенал и бытовки техников.

Пока он раздевался и запихивал пустотный комбинезон в шкафчик, опытные техники уже переоделись и, благоухая свежим потом, потянулись в сторону столовой. Денис безнадежно опаздывал, в очередной раз доказывая старую истину: торопиться — значит, совершать медленные движения, без перерывов между ними.

В столовую он добрался последним из своей группы. Остальные уже выстроились в длинную очередь к раздаче, споро разбирая выставленные блюда. Денис пристроился в хвост очереди, сразу за пожилым техником с нашивками первого лейтенанта, и погрузился в мысли о предстоящем сражении. Оставалось чуть больше трех суток до огневого контакта, аспайры уже пересекли орбиту пятой планеты. И что будет там, в бою, он не знал, не знал и того, как поведет себя. Страха, пожалуй, он не чувствовал, возможно оттого, что просто не знал, с чем предстоит столкнуться.

Задумался Денис столь крепко, что не сразу даже заметил, как сзади подошла маленькая стайка девушек, одетых в обтягивающие форменные комбинезоны. Да и заметил он не их, а реакцию стоящих впереди техников. Мужики вдруг замолчали, синхронно обернулись в сторону входа, втягивая животы и выпячивая грудь.

Денис недоуменно оглянулся и замер с раскрытым ртом. К очереди подходили, нет, даже не подходили, а подплывали четыре миленькие, молоденькие девчонки, в звании третьих лейтенантов. Две брюнетки, блондинка и рыжая с роскошной гривой волос.

Весело щебеча, девушки встали в очередь. Денис незаметно, краем глаза рассматривал их, особенно рыженькую. Девушка, обладая высокой, даже на вид крепкой грудью, оказалась почти одного с ним роста. Стоя вполоборота, она не смотрела на своего соседа, полностью поглощенная беседой с подругами:

— Я уже, наверное, даже и не смогу без йоги. Потянуться, поприветствовать солнышко.

Та из брюнеток, что была повыше, быстро-быстро закивала, соглашаясь.

— А в пространстве без этого не обойтись. И кальций вымывается, и связки слабеют. Да у меня, Вика, и настроение пропадает, если хоть денечек не позанимаюсь.

Денис слегка встрепенулся: Вика?! Тот самый диспетчер, что вела их на стыковку? Теперь он обернулся и вполне открыто оглядел девушку с ног до головы, непроизвольно остановив взор на самых выдающихся местах ее фигуры. Вика, проследив направление его взгляда, порозовела, но тут же спохватилась и скорчила вопросительную гримаску:

— Слушаю вас, господин третий лейтенант.

Взгляд Дениса дошел наконец до ее лица, и тут он едва не утонул в зеленой глубине ее глаз. Вынырнуть удалось с огромным трудом, и ему пришлось приложить много усилий, дабы убрать из голоса предательскую хрипоту.

— Лейтенант Демин, честь имею! А вы из диспетчерской службы, лейтенант?

Вика едва заметно склонила голову к плечу:

— Вы правы, лейтенант. И что из этого?

И тут Денис совершенно неожиданно для себя выпалил совсем не то, что хотел сказать:

— В следующий раз сажайте такшипы по порядковым номерам, а не по очередности подлета.

Девушка вспыхнула, не находя что ответить, и за нее вступилась высокая брюнетка:

— Так это ты тот хам с «девятнадцать двадцать шестого»? — Она выступила вперед, презрительно разглядывая Дениса. — Тебе что, с женщинами не везет, что ты по пустякам срываешься?

Среди техников прокатилась волна смешков. Денис гордо вскинул подбородок и в упор посмотрел на заступницу:

— Лейтенант, от действий вашей подруги зависели жизни всех экипажей!

Та стушевалась, и Денис коротко кивнув, отвернулся. На душе было тоскливо. Только что он замечательно убил всякую возможность познакомиться с красивой девушкой. После такого у него не оставалось ни единого шанса на роман. Да что на роман, даже просто на общение! Ну кто тянул его за язык?!

Он мрачно покидал на поднос расставленные блюда и удалился в дальний конец столовой. Девушки, взяв по паре салатиков и не глядя в его сторону, отошли к противоположной переборке. Проводив взглядом удаляющуюся фигурку рыжеволосой Вики, Денис приподнял стакан с апельсиновым соком и пробормотал в пустоту:

— Ну, за знакомство!

— Минута до старта!

Денис кивнул, не отводя взгляда от обзорного экрана. От пристыкованного перед ними собрата только что отошли захваты. Пару секунд спустя такшип пыхнул маневровыми и довольно резво отскочил от носителя. Отплыв по инерции на полсотни метров, он задействовал главный двигатель, выбросивший настолько яркий факел, что комп даже притушил изображение. Ну вот, скоро стартуют и они.

Так и есть, снаружи лязгнули, отходя, захваты, и почти сразу голос Вики скомандовал:

— Один четыре, старт!

Денис слегка приподнял левую руку с зажатым сектором газа. Маневренные двигатели на концах крыльев крутанулись соплами «вниз», отбрасывая его от «Авера» на положенное расстояние.

Стюарт забормотал по внутренней связи:

— Дэн, десятисекундный импульс на треть мощности. Вывожу маркер.

На экране, огибая застывший жилой модуль «Авера», возникла пологая дуга траектории. Халява автоматического управления в бою, увы, недопустима. Сколько не совершенствуй программы, но человеческая непредсказуемость гораздо надежнее любого генератора случайных чисел.

Отработав положенные десять секунд, смолк двигатель, и только редкие, едва заметные толчки маневренных показывали, что они все-таки движутся. В космосе, если ты летишь по прямой, невозможно заметить движения, по крайней мере, пока не начнет сказываться доплеровское смещение световых волн. Но до таких скоростей еще никто и никогда не разгонялся. Смешно: человек добрался до звезд, так и не освоив околосветовых скоростей. Рекорд был поставлен лет триста назад — тогда разогнались почти до одной сотой скорости света. Естественно не на серийном корабле, как читал Денис, а, по сути, на большой цистерне сжиженного водорода, которая, разогнавшись, так и канула в вечность. Рабочего тела на торможение в ней уже не оставалось. И с тех пор почти никаких подвижек. Зачем торопиться, если виртуальный тоннель снял любые ограничения в расстояниях.