– Да, – вложил в ответ максимум невозмутимости.

– Ну так сделай. Сейчас.

Ха, сейчас! Вик лениво пояснил:

– Это же технологический процесс. Без оборудования и компонентов…

– Так чего тебе наворожить?

Вик позволил себе улыбнуться, стоило огород городить – нет так нет. И все же легче из рукава задрипанную телогрейку с валенками вытащить, чем подобный шедевр выковать. В любом случае – спасибо, что показала.

– Так хоть шарф дай.

Ангел на секунду задумалась и размотала с шеи мягкий шерстяной шарф.

– Это действительно не так просто, – начала девушка, – особенно здесь. Практически полная изоляция. У вас тут все за счет внутренних резервов и автономных источников.

Если автономный источник – клинок из тория, то можно себя не стеснять. А насчет полной изоляции Вик не понял.

– Видишь? – Ангелок достала из-за пазухи бесцветный камень величиной с кулак, мутноватый по всей поверхности и девственно прозрачный на месте небольшого скола.

Еще бы – Вик таких наворочал за год. И размером намного побольше бывали. Очень намного. Спрос на них в обитаемых землях сумасшедший. Действительно, обостряет восприятие, прекрасно улавливает и аккумулирует информационные и эмоциональные потоки, незаменим при астральных запросах. По гармоничности на порядок превосходит остальные самоцветы, включая цитрины, раухтопазы, аметисты, халцедоны, сапфиры и даже черные морионы. Сверхчистый кварц, он же горный хрусталь. В свое время Вик ему тоже применение находил.

– Не поверишь – увидела, не удержалась. Совершенная структура. У нас эти месторождения тысячу лет как иссякли, такая ценность – за бусинку можно караван купить. А вы по ним кирками.

Механист фыркнул – а чем их, спрашивается, зубочисткой выковыривать? Есть месторождения – наверное, предкам этот кварц не особо нужен был. Золото с платиной-то подчистую выгребли. И вообще, что это за разговоры – у нас, у вас?

– Такие, – она подбросила свой кристалл, – вообще под ногами валяются…

Под ногами, не под ногами – учет тоже до бисеринки.

– Но не о том речь – взять взяла, а вынести не удалось. Это мне-то! Пришлось выкупать.

Конечно, рудниковые ищейки его за версту чуют – они и жилы разведывают, и оборот контролируют. Профессионалы. Да и не утаишь такую энергетику.

– У каждого из ваших узкая специализация без привязки к концепциям и доктринам. Сами как самородки. Иногда смотрю – смех берет, кустарщина, однако то там проколюсь по мелочи, то здесь. Дай вам заемные силы…

Вик покачал головой – проняло девчонку, допекла суровая действительность. Ангелочек тем временем протянула шарф.

– Это мне насовсем? – уточнил Вик.

Хотя мог и сам догадаться, что после него она даже портупею носить не будет. И нечего так смотреть.

– Нож можно?

Протянула широкий охотничий нож с серебряной чеканкой на лезвии.

– Спасибо.

Вик одним движением располосовал шарф на две половины, снял задубевшие ботинки и свернул нечто вроде портянок – тепло и сухо. Заработал еще один полный презрения взгляд.

Это ничего, что спина открыта всем ветрам, – главное, ногам комфортно. Ткань любопытная – гладкая, словно шелк, но мягкая и толстая, как шерсть.

Девушка осмотрелась по сторонам, ориентируясь на местности. Чего там ориентироваться – справа аккуратным покатым конусом упирается в небо гора Неройка. Это правда – рыть невозможно, только кайлом долбить. На самом деле «Неройка» на местном наречии что-то вроде «Старый хранитель гор». Ее недра кротовьими норами буравят многочисленные туннели – недавнее пристанище Вика, рудник Додо. Отчего так прозвали, Старьевщик не знал – говорили, издревле повелось.

Вик в принципе эти места знал – Хозяин вывел своих гостей в стороне от речки Шайтанки, над правым берегом которой серпантином вьется дорога к руднику. Если по уму, то идти им сейчас до базы Неройка. Оттуда формируются караваны в Ханство, хорошо охраняемые янычарами, богатые кварцами, проходящие через укрепленные узловые точки Саранпауль и Сосьва. А оттуда добротная, наезженная дорога до крепости Березово – северо-западного форпоста каганата Югра. Там уже земли хоть и пустынные, но полностью подконтрольные Хану. Разбойники почти не шалят, и действенная система коммуникаций. В любую точку империи проход открыт – только ментовки на пикетах предъявляй.

Механист знал и другое – ни один сканер его там не пропустит, а значит, маршрут тупиковый.

– Не знаю, – протянула девушка в ответ на вопрос «А куда вообще путь держим?», – надо обдумать. Я некоторые надежды на встречу с тобой возлагала. Тогда бы сразу туда. – Она кивнула головой на запад, в сторону пересекающего материк с севера на юг, тянущегося вдоль линии горизонта горного хребта.

Через цепь невысоких вершин и перевалов – на ту сторону. Официально считалось, что за Каменным поясом цивилизованной жизни нет. Вик совершал вылазки в те края, только южнее, далеко на север не забирался. Жизнь там была иногда необычная, а иногда вполне нормальная – где как. Чем глубже на запад, правда, тем опаснее из-за диких законов и суровых нравов.

Действительно – по пути. Это если бы Вик был тем, кто ей нужен. А иначе? Ему по здравом размышлении лучше всего податься вдоль гор на юг. Со скоростью, опережающей наступающие на пятки морозы. Маршрут он более-менее представлял – если четко держаться направления, через три-четыре недели смог бы добрести до маленького полузабытого городка, приютившегося у подножия гор. Называется Качканар. Примечательно в нем то, что оттуда начинаются все ходки через Каменный пояс, но не это главное. Там, в мертвых рудниках, в одной из заброшенных штолен, – его схрон. Самое лучшее Вик в памятные дни охоты растерял, но в Качканаре тоже собрана неплохая коллекция плюс детали. На ноги бы встал.

Небольшая проблема – две трети пути до городка дорог вообще нет. Заросшие тропы по границе тайги и горной тундры и никаких признаков жилья. Холод и голод – охотой промышлять невозможно. Нечем.

– Наверное, стоит к обозу пристать, – продолжила спутница. – Куда они отсюда идут?

– Известно куда – в Ишим, к Хану. Только караван ходит раз в месяц, следующий соберется где-то через неделю – семь дней возле Неройки мне не продержаться. В лесу – сдохну от холода, а на базе не только янычары, там гоблины бывают. Узнают – вилы.

– Слушай, почему вы охранников гоблинами называете?

Вик слегка опешил от перемены темы, попытался сформулировать:

– В большинстве своем набирают их из местных, коренных. Похожи – невысокие, ноги кривые, лица плоские, узкоглазые…

– Ха, может, еще и зеленые? Ты настоящих-то гоблинов видел хоть раз?

Где же их Вик увидит? Дураку известно: гоблин – существо мифическое, сказочное.

– А сама?

– Конечно. На жаб смахивают – с твоими аборигенами ничего общего.

– Ну, будем считать – наши такие же бестолковые.

– Не скажи, гоблины – лучшие стихийники.

Что она мозги пудрит? Может, у них там на западе и русалки водятся?

– Хорошо, – махнул Вик рукой, – в следующий раз предложу переименовать.

Механист никак не мог определить для себя отношение к Ангелочку. И не всегда понимал – то железная леди, а иногда девчонка девчонкой. Вообще-то ей на базе бояться нечего, однако подстраивается. Вот и сейчас – присела на корточки перед собранным хворостом и вздохнула, рассматривая сучья и еловые лапки. Конечно, сырые – где сейчас столько сухих найдешь? А ведь ей этот костер не нужен. Это Вику в дорогу травник несколько пакетов своего сбора дал и каждые два часа наказывал отвар пить. И обязательно в горячем виде. Травники всегда в почете будут – у них сила настоящая, живая, от матери-природы. Хороший энергетик, конечно, быстрее на ноги поставит, но куда он потоки распределит, никому не ведомо. Вик энергетикам не доверял, он и от услуг Ангелочка отказался, когда узнал, что жизненно важные органы не задеты. Только ее пилюли горстями жрал – от них и правда легче становилось. А истинные целители-энергетики во всем ханстве наперечет, для того чтобы чужие поля без последствий перестраивать – одного таланта мало.