В декабре 1977 г. вышел приказ МАП №313, предписывающий построить первый экземпляр Ан-3 в 1978 г. Однако сделать это оказалось невозможным, прежде всего, из-за изменившейся в очередной раз позиции самого министерства. Дело в том, что в это время из Польши стали поступать М-15. В недрах МАП снова стал муссироваться тезис об устарелости ТВД-10A, хотя он по топливной эффективности и весовому совершенству ничем не уступал широко распространенному двигателю РТ6 канадского отделения фирмы Pratt amp;Whitney. Омичи не могли построить даже опытный экземпляр двигателя, который получил к тому времени обозначение ТВД-20. Когда стало ясно, что под министерским руководством ТВД-20 может быть успешно похоронен, Антонов решил помочь ОМКБ. Вначале была предпринята попытка изготовить отдельные агрегаты двигателя на других мотостроительных заводах, однако предприятия, на которые Олег Константинович делал ставку, оказались перегружены. Тогда Антонов изменил тактику. Он направил в ОМКБ хорошего снабженца, благодаря усилиям которого в Омске все-таки изготовили не только опытный образец ТВД-20, но и построили бокс для его испытаний и доводки. Вскоре антоновское ОКБ получило долгожданный ТВД-20.
На этапе рабочего проектирования Ан-3 много внимания уделялось интерьеру кабины пилотов. Дизайнеры во главе с начальником отдела художественного проектирования О.В. Калининым постарались обеспечить экипажу максимально возможный комфорт. Для этого были предложены новые конструктивные решения кресел и пультов управления. Например, кресло пилота функционально разделили на две части: спинку с плечевыми ремнями, расположенную неподвижно на силовом шпангоуте, и сиденье с механизмом регулировки положения. Кресло получилось удобным и одновременно позволило повысить безопасность пилота в аварийных ситуациях. Эти и другие новшества были отработаны на натурном макете, в который превратили кабину настоящего Ан-2.
Киевляне решили провести летные испытания Ан-2 (СССР-26700) по программе Ан-3, для того чтобы в дальнейшем сравнить полученные ЛТХ с характеристиками этой машины после переоборудования. В декабре 1979 г. Ан-2 перегнали в Туркмению, где в окрестностях Ашхабада находилось несколько ровных площадок, образовавшихся на месте высохших озер. Там экипаж в составе летчика-испытателя ОКБ С.А. Горбика и ведущего инженера П.Д. Игнатенко выполнили необходимое количество полетов.
К Новому году самолет вернулся в Киев. Так как в то время опытное производство антоновской фирмы было загружено постройкой Ан-124, то превращение Ан-2 в Ан-3 осуществлялось на летно-испытательной базе в Гостомеле. В ходе этой работы в фюзеляже самолета между шпангоутами 5 и 6 сделали 370-мм вставку и организовали в этом месте по левому борту входную дверь с окном. В грузовой кабине установили химбак емкостью 1500 л* Машину оснастили поступившим из Омска опытным двигателем, внесли необходимые изменения в топливную систему. В кабине экипажа оборудовали одно место летчика. К сожалению, не удалось внедрить часть новшеств интерьера кабины, отработанных на макете. В начале февраля переделка завершилась, и Ан-3 выкатили из цеха. Он получил заводской №379-01 (регистрационное обозначение СССР-37901).
Испытания в небе и в … кабинетах
Основная тяжесть наземных испытаний заключалась в отработке силовой установки Ан-3, которая не внушала особого доверия. Обратили на это внимание и члены ме- тодсовета, собравшиеся на традиционное заседание перед первой пробой крыла нового самолета. Поэтому для обеспечения безопасности решили проводить полет таким образом, чтобы в случае отказа двигателя можно было совершить посадку на аэродроме взлета.
Накануне первого полета на Ан-3 были выполнены пробежки и подлеты до высоты 2 м. Наконец, 13 мая 1980 г. Горбик и Игна- тенко впервые подняли «тройку» в воздух. Антонов лично выбрал эту «невезучую» дату, подчеркнув, что ему с числом «13» сопутствует удача. И действительно, полет прошел хорошо. Проблемы возникли позже, когда начались испытания сельхозоборудования. Эта аппаратура приводилась в действие воздухом, отбираемым от компрессора двигателя, который должен был работать на специальном режиме, предназначенном для химработ. Возникавшая при этом 10% потеря мощности двигателя не вызывала опасений. Однако, когда стали выполнять гоны 1* на высотах 3-5 м, то оказалось, что самолет на этих режимах слишком летучий, двигатель приходится переводить на «полетный малый газ», и при включении сельхозаппаратуры происходит опасный провал тяги.
Вспоминает Игнатенко: «Впервые мы столкнулись с этим в довольно неприятной ситуации, когда к нам в ОКБ приехало чело- век 40 москвичей из ГосНИИ ГА и краснодарцев из ВНИИ ПАНХ. Они уговорили руководителя полетов на нашей ЛИиДБ расположить гоны поперек ВПП, поскольку им нужны были результаты полетов строго по ветру, против ветра и с боковым ветром. В первом же полете, когда снизились до высоты 5 м, Сергей Гэрбик, как и было предусмотрено, включил сельхозаппаратуру. И… тут же упала мощность двигателя. Дальше – касание полосы с ударом… В сотне метров перед нами высоченные дубы. Я резко двинул вперед РУД в положение, при котором отбор воздуха на сельхозаппаратуру перекрывается. Через пару секунд двигатель взревел, и нам удалось «перепрыгнуть» через злополучные дубы». В дальнейшем пришлось вернуться к старому испытанному годами способу приведения в действие сельхозаппаратуры – от ветряка, вращаемого набегающим потоком.
1* Гон – пролет сельхозсамолета над полем в одном направлении.
Носовая часть опытного Ан-3
Первоначальный и окончательный варианты воздухозаборника
Группа создателей Ан-3 в день первого взлета самолета. В центре стоят: С.А. Горбик и П.Д. Игнатенко (в светлых комбинезонах), между ними o.k. Антонов и В.Е. Задорожный. Гостомель, 13 мая 1980 г.
В декабре 1981 г. Ан-3 перегнали в Крым, где продолжили испытания. Полеты проводились с аэродрома Славное, две ВПП которого располагались одна относительно другой под углом 90°. Там экипаж в составе летчиков-испытателей С.А. Горбика (ОКБ) и В.П. Шахина (ГосНИИ ГА) успешно выполнили намеченную программу. Значительный вклад внес ведущий инженер по испытаниям М.Б. Зильберман. В этой работе участвовали также специалисты ВНИИ ПАНХ и Рижского института инженеров ГА. В Киев из-за выработки ресурса двигателя Ан-3 пришлось возвращать на борту Ан-22. Таким образом, заводские испытания новой модификации Ан-2 были завершены. В целом полученные результаты удовлетворяли создателей самолета, однако выяснилось, что на рабочих скоростях 130-150 км/ч машина обладает недостаточной путевой устойчивостью и управляемостью, что являлось характерной чертой и Ан-2. В итоге пришлось доработать киль руль направления.
Казалось бы, самолет можно передавать на Госиспытания, однако для этого его требовалось оснастить двигателем с ресурсом
50 часов, а такого экземпляра и в помине не было. Дальнейшие попытки Антонова содействовать созданию пригодного для серийного производства ТВД-20 не увенчались успехом, и опять пришлось обратиться к услугам талантливого снабженца, который уже помог построить первый двигатель. Вспоминает Задорожный: «Снабженец взялся за это, и дело было сделано. «Добро» дал тот же зам. министра по двигателестроению, который отказывал Антонову. Подводя итог этим событиям, Олег Константинович как-то заметил, что же это за страна такая? Генеральный конструктор не может пробить важное и нужное дело, а некий «снабженец» может».
