В команде мне выдали брошюру, где было подробно расписано, над чем мне надо поработать. Так что каждое утро я просыпался, пил кофе, курил, шёл в гараж, заводил Селин Дион на магнитофоне и начинал качаться. Почему Селин Дион? Просто во время своего первого выезда с "Колорадо" мы встречались с "Флоридой". И вот после игры в зелёной комнате я увидел её. Вживую. Выяснилось, что наш генеральный менеджер Пьер Лакруа и муж Селин, Ренэ Анжелил, закадычные друзья.
Она подошла ко мне и спросила: "Ой, как ваше колено?". Как и полагается настоящей канадской девушке, она хоккейная болельщица. Я был в шоке - одна из самых знаменитых певиц мира спрашивает про моё колено. Невероятно приятная девушка. Чуть позже я купил один из её альбомов и тренировался под него. Так что не каждый энхаэловец слушает "Металлику", хотя, соглашусь, что это тоже круто.
Наш тренировочный лагерь проходил в Университете Штата Вермонт - за местную команду в своё время выступал Марти Сен-Луи. Там мы сдавали тесты на общую физподготовку. Я прибавил по всем показателям сразу. Один из тестов определяет ваш максимальный VO2 - то есть максимальное количество кислорода, которое может использовать ваш организм во время физических нагрузок.
Это вычисляется в милилитрах кислорода на килограмм веса тела в минуту. Иными словами - мл/кг/мин. У профессиональных спортсменов этот показатель колеблется между 55 и 65. Я же был ближе к 65-70. Такие результаты показывают марафонцы, велогонщики и легкоатлеты. То есть, с точки зрения физподготовки, я был на уровне Лэнса Армстронга (легендарный велогонщик, прим. АО).
Той осенью в одной из газет опубликовали нашумевшую историю о том, как некоторым баскетболистам "Нью-Йорк Никс" делали минеты в одном из стрип-клубов Атланты под названием "Голд Клаб". Судя по всему, владелец этого заведения в своё время состоял в одной из мафиозных семьей, отмывал деньги и занимался различными видами вымогательства.
Скандал вокруг "Никс" разбирался в суде, а неделей ранее "Спортс Иллюстрейтед" опубликовал информацию о том, что по сведениям этого издания, один хоккеист потратил в этом же клубе $30 000 на стриптизёрш за один вечер. Догадываетесь о ком речь?
Ладно, расскажу всё, как было. 21-го сентября 2000-го года у нас была товарищеская встреча с "Атлантой". Я в этот день не играл и не мог спокойно сидеть на месте. Поэтому я пошёл в одиночку в "Голд Клаб". Я был в каждом американском стрип-клубе. Причём по два раза.
Официантка, которая обслуживала мой столик, начала приводить ко мне в кабинку одну девушку за другой. Я будто бы в "Проджект Ранвэй" (американское риалити-шоу, прим. АО) попал - они ползли друг по другу лишь бы попасть ко мне. Каждая девушка, выходившая туалет, тут же говорила своей подружке: "Там парень швыряется деньгами направо и налево, тебе стоит к нему заглянуть". В итоге со мной в кабинке всю ночь напролёт тусили 15 девушек.
Девушки были очень хороши собой - с огромными силиконовыми грудями, вечерних платьях, все в ювелирных украшениях, косметике, и пахло от них тоже потрясающе. Мы заказали шампанское, и я заплатил вышибале, чтобы он нашёл мне наркодилера. Через некоторое время он вернулся и сказал: "Всё, он ждёт тебя у входа". Я нюхнул немного порошка, и мне стало совсем хорошо.
Каждый час официантка исправно приносила мне очередной чек на подпись. У меня при себе было две кредитки - каждая с лимитом в $50 000. Когда тебе каждую неделю платят по $400 000, как-то не обращаешь внимания на чеки в баре. В этих кабинках установлены камеры, так что ни о каком сексе и речи идти не могло. Впрочем, я всё равно был слишком обдолбан для этого.
Прежде чем нюхнуть в углу, мы все поворачивались спиной к камере. Там был полумрак, а танцевали мы под классный хип-хоп. Потрясающе повеселились.
Я вернулся в отель в 9-30 утра. Иными словами, вовремя, потому что наш автобус отъезжал в 10-30. В 9-45, когда я выходил из душа, зазвонил мой мобильник. Звонила Вероника. Она сказала: "Я сейчас пыталась расплатиться кредиткой в магазине, но мне сказали, что мой кредит исчерпан".
Я ответил: "Даже не знаю, почему так произошло". Она сказала: "По выписке с нас какая-то автомойка сняла $36 000". Я ответил: "Без понятия". Но я прекрасно знал в чём дело, потому что во время этого разговора я вынул из кармана пачку чеков. "Ни х*я себе", - подумал я.
Она сказала, что если я не знаю в чём дело, то она сейчас позвонит в банк и скажет им отменить транзакцию. Надо было как-то выкручиваться. Что мне оставалось делать? Врать? Как мне из этого выпутаться? Никак. Поэтому я рассказал ей всё как есть, и она озверела.
Вероника и без того постоянно вела себя, как детектив. Когда я приходил домой, она доставала мой мобильник и проверяла, кому я звонил. Когда нам присылали счёт за телефон, она подчёркивала каждый номер и спрашивала: "Кто это? А это кто?". Иногда она даже сама звонила по этим номерам. Её жизнь была совсем несчастна.
Не поймите меня неправильно. Я не хочу сказать, что моё поведение было приемлимо для мужа, но вот ведь что странно - как только мы переехали в Нью-Йорк, и у нас появилось море денег, всё стало крутиться вокруг вещей.
В Веронике меня привлекала её непосредственность. Меня тоже поглотила идиотская зависимость от вещей. Однажды Веронике нужен был фургончик для того, чтобы отвезти на нём детей, из-за того, что у него были специальные детские места. Я же стал ругаться с ней из-за того, что сам хотел им воспользоваться.
Вероника сказала: "Почему бы тебе не взять наш Вайпер?" У меня был реально клёвый Додж Вайпер, который я купил в 1994-м году незадолго до старта плей-офф. Какая-то старушка выставила его на аукцион, и мне позвонили с предложением: "Не хотите к нам заехать? У нас есть машина, которая вас может заинтересовать". Я протестировал её, выписал продавцу чек на $75 000 и уехал на ней же домой.
Как бы то ни было, тогда я ей ответил: "Нет, там идёт дождь". А вот сегодня, думаете, я волновался бы, что моя машина намокнет? Да нет, конечно.
Мы даже ходили к советнику по семейным делам. Это была настоящая умора. Послушав пять минут о моём поведении, советник сказал мне, что я полная скотина, а Вероника ни в чём не виновата. Я ему тогда сказал: "И за это НХЛ вам платит $500?". После этого я встал и ушёл.
Во всём мире было лишь одно место, где я чувствовал себя хорошо в трезвом состоянии - на льду. Но стоило мне выйти за пределы арены, и я пропадал, как личность. И мне кажется, что во всём этом виноваты те дни, когда я лежал в тёмной комнате и ждал, когда ко мне придёт этот ёб**ый упырь и изнасилует меня.
Потому что на самом деле все мои проблемы, бл**ь, были именно из-за этого. Именно поэтому после матчей я не мог просто спокойно пойти к себе в номер и заснуть в четырёх стенах. Не мог и всё. И домой я тоже не мог пойти. И в довершение ко всему прочему, я не мог ничего поделать с проблемами в своём браке.
Поэтому я тусил по ночам. Иногда даже несколько ночей к ряду.
Глава 29. Гаторэйд вместо мочи
В 2000-м году я слабо начал тренировочный лагерь, но вышел из спада к середине октября. В третьем матче сезона я забросил две шайбы в ворота "Питтсбурга". Мы проиграли 6:8, но игра получилась упорной. Игровое время у нашего тренера Ронни Лоу надо было ещё заработать, однако меня он выпускал чаще всех остальных форвардов, и я проводил на площадке около 20 минут в каждой встрече. Кроме того, на большинство он выпускал меня правым крайним. Я начинал верить в себя.
Но в конце месяца Лоу готов был меня убить. Мы уступали со счётом 1:3 по ходу очередной встречи с "Питтсбургом", и меня удалили за удар соперника по рукам. Лоу посетовал в интервью "Нью-Йорк Поуст" на мои удаления в зоне атаки и заметил, что переводит меня в четвёртую тройку. Не, ну нормально вообще?
