Свелан с удовлетворением поглядел на тушу оленя, мысленно оценивая его вкусовые качества. Строго говоря, оленем этот представитель местной фауны не был. Но Свелан в отсутствие информации о его наименовании предпочитал использовать привычные понятия.

  Собственно, как назывался весь этот мир, Свелан тоже не знал, ибо в нём не было никого, у кого можно было бы это спросить. Для себя Свелан окрестил его Лабиринтом, ибо таковым он по своей сути для него и являлся. Первые года три своего заключения Свелан исходил всё доступное ему пространство и нашёл, что оно очень велико. Тут были и густые леса, и широкие поля, и высокие горы, и быстрые реки. Но... вот именно, но! Изрядные площади, достигавшие десятков километров, были словно обнесены невидимыми стенами, барьерами, сквозь которые Свелан не мог пробиться, как ни старался. Такие огороженные площади соединялись друг с другом невидимыми же коридорами. В общем, это был магический лабиринт, выхода из которого Свелан не мог обнаружить уже пять лет. Но он продолжал пытаться!

  Часто он думал о том, был ли хитроумный лабиринт порождением пленившей его Тирселлы. И всякий раз приходил к выводу, что нет. Такое ей вряд ли было под силу. Скорее всего, девушка просто нашла загадочное место, созданное кем-то другим, и приспособила его под свои нужды. Хотя, кто знает? Раньше Свелан не ведал вообще о существовании женщин со способностями вердов. Жизнь, оказывается, порою бывает куда разнообразнее, чем кажется на первый взгляд...

  Завершив манипуляции, которые необходимо было произвести над тушей прямо на месте, Свелан взял тяжёлую добычу и переместился с нею к построенному своими руками деревянному дому. Да-да, именно переместился! Искусству пространственного переноса Свелан обучился самостоятельно за годы своего одиночества, воплотив на практике те теоретические объяснения, которыми снабдили его в своё время отец, а затем Оритриг. Магические практики в порядке саморазвития стали для него ещё одним якорем, удерживающим сознание от того, чтобы кануть в пучину безумия, к которому подталкивали одиночество и безысходность.

  Свелан молил всех богов о том, чтобы в один прекрасный день овладеть пространственным переносом не только в рамках злосчастного Лабиринта, но и, преодолев магические стены, вырваться к Истоку Миллиона Путей... Пока это оставалось мечтой, но движение к ней позволяло жить и надеяться.

  Подумав об Оритриге, Свелан в который раз вздохнул. Он подвёл учителя и друга, который стал для него всё равно, что старшим братом, заменив убитых родичей. Свелан понимал, что раз уж ни Оритриг, ни Годир до сих пор не явились его вызволить, значит, сокрыт он слишком хорошо. Или же с ними что-то случилось. Думать о втором варианте не хотелось.

  За эти годы Свелан изменился. Он уже не был тем бесшабашным юнцом, который, наплевав на слова Оритрига, пустился в 'самостоятельное плавание' и повёз Олесю в Санкт-Петербург. На ошибках положено учиться, если есть в голове мозги, и Свелан учился. Он с грустью осознал, проанализировав всё виденное и слышанное им, что Олеся его предала, ступив на некий иной, неведомый путь. Это был урок, который Свелан поклялся запомнить навсегда.

  Бросив тушу на стол, на котором он обычно разделывал добычу, Свелан задумался о своей ответственности. Это был третий 'кит', на котором держалось сейчас его мироздание. Ответственность перед родом!

  Его отец и братья, мать, дядя Скиор и Лаан мертвы! Это означает, ни много, ни мало, что он последний из здравствующих прямых потомков Гермериса по сильнейшей линии. Разумеется, есть боковые ветви рода, но изначальная сила школы магии металлов передавалась из поколения в поколение именно в их семье. А значит его, Свелана, ответственность в том, чтобы сохранить род Гермеритов и продлить его! И ради этого он обязан выжить!

  Свелан положил на место лук и тул со стрелами, остальную самодельную амуницию, и развёл огонь. Желудок настойчиво требовал пищи.

  Пять лет после исчезновения Оритрига

  - Дядя Годир, посмотри!

  Звонкий девичий голосок отвлёк верда от упражнений с тяжёлым двуручным мечом, которые он выполнял на одной из смотровых площадок внешних стен своего замка. Годир обернулся и чуть не подпрыгнул от неожиданности.

  Худенькая темноволосая девчушка лет двенадцати от роду, весело смеясь, прыгнула со стены замка, высота которой составляла пятнадцать метров, и зависла в воздухе. Поболтав ногами и помахав руками, изображая движение крыльев, девочка вернулась обратно на стену.

  - Вот, как я могу! - радостно провозгласила она, глядя на Годира.

  - Больше так не делай, это опасно для жизни, - сухо произнёс верд.

  - Но дядя Годир, мне это совсем не трудно. У меня это хорошо подучается. И мне это так нравится! - протянула девочка.

  Чёрт бы их побрал, этих вердиан!

  Строго говоря, дядей ей Годир не доводился. Сын Свидирта был двоюродным братом дочерей Трайдирта. Но тут уже свою роль играла разница в возрасте. Девочки звали его дядей.

  - Твои силы ещё не настолько велики, как тебе кажется, Кинти, - уже мягче, убеждающим тоном произнёс Годир. - Не надо рисковать жизнью. Просто делай это не над обрывом, ладно? А теперь иди к сёстрам.

  - Хорошо, - согласилась девочка. - А ты научишь меня фехтовать так, как ты?

  - Когда-нибудь - обязательно! - пообещал, улыбнувшись, Годир.

  Довольная девочка убежала к лестнице, ведущей вниз со стены. Годир проводил её взглядом и задумался. Силы юных вердиан далеко превосходили возможности молодых вердов-учеников и при этом росли очень быстро. Уже в подростковом возрасте дочери Трайдирта обнаруживали такие способности, которых большинство обучаемых молодых вердов достигали только спустя много лет серьёзного обучения и уже к гораздо более солидному возрасту. Чего только стоил сам факт того, что девочки под предводительством старшей из них - Корсы - пять лет назад сумели самостоятельно преодолеть барьер меж мирами и выйти к Истоку Миллиона Путей, а оттуда переместиться в Крейриж!

  Годир усмехнулся и покачал головой, вновь вспомнив свою первую встречу с Корсой. Такое совпадение можно было считать чудом. Это случилось три года назад, когда он вернулся в Крейриж, дабы вступить во владение родовым замком. Обитатели замка - слуги и стража, преданные Свидирту, Годира не помнили. Они были простыми смертными, причём относительно молодого возраста, а Годир не появлялся здесь уже более сорока лет.

  Однако нашёлся среди слуг один дедушка, который в силу возраста и жизненного опыта догадался обратиться к семейным портретам, которые висели себе спокойно в центральных залах замка. Естественно, на них обнаружился наряду со Свидиртом и ещё двумя его сыновьями сам Годир. Так что идентификация прошла успешно, и на центральной башне замка рядом с гербом Свидирта (Годир запретил его снимать) появился ещё один герб. Он был скопирован с изображения, уже красовавшегося на подошвах годировых сапог: кисть руки с полусогнутыми пальцами, с которых слетали пять стреловидных энергозарядов.

  Годир занялся приготовлением к приёму в замке его будущего сына, которого, с согласия Ульяны, разумеется, он планировал часто забирать сюда из Материнского мира, дабы продолжатель рода с младенчества напитывался особой энергетикой Крейрижа.

  Однажды он с парой слуг возвращался с торга с полной телегой закупленного продовольствия и других нужных вещей. Почему он просто не переместил всё это в замок, Годир объяснить, пожалуй, не смог бы. Просто ему захотелось проехаться немного по дорогам родного мира, по которым он успел соскучиться. Выбрал он ради уединения и спокойного наслаждения окружающим пейзажем дорогу, лежавшую в стороне от основных торговых трактов и проходящую по опушке леса. Вот на этой-то дороге и встретил он неожиданно выскочившую из-за дерева девушку лет шестнадцати в чёрной кожаной одежде.

  Ни он, ни слуги ещё ничего не успели сообразить, как девушка слегка срывающимся голосом приказала им оставить телегу со всем добром и убираться подальше. Годир даже расхохотался - выглядело это достаточно комично. Тонкая, звонкая и прозрачная девочка, пугающая трёх здоровых мужиков! Вместе с тем, он посмотрел по сторонам, по опыту зная, что это может быть отработанной уловкой, а на подмогу девице вполне могут выскочить дюжие молодцы в количестве, превышающем число пальцев на руках. Однако смысл ситуации был иной! Как бы ни был умудрён жизненным опытом Годир, он никак не мог ожидать, что девочка поднимет руку и пошлёт в их сторону аж четыре энергозаряда. Верд еле успел создать защитное поле, прикрывая не только себя, но и телегу со слугами. Справедливости ради надо сказать, что целилась девочка не в них. Заряды взрыхлили землю в метре от ног Годира.