– Надо же, даже с рессорами, – поразилась девочка, слегка попрыгав. – Красота!
– Куда желает отправиться госпожа?
Наташа вздохнула. Эти бесконечные «госпожи» начали ее уже утомлять. Увы, но тут поделать она ничего не могла. Те немногие из слуг, с кем она пыталась обсудить эту тему, делали непонимающее лицо и удивлялись, как еще можно обращаться к госпоже. На этом попытки хоть как-то сблизиться со слугами и заканчивались. Девочка, правда, надеялась, что с Аслундом ей все-таки удастся наладить контакт. Как-никак личный слуга, а значит, будет проводить с ней намного больше времени.
– Госпожа желает купить себе одежду, обувь и еще разные мелочи, которые позволят сделать мою жизнь здесь более-менее сносной. Только скажите, а какими средствами мы располагаем?
– Господин Горт выдал мне двадцать пять дежей.
– Понятно… Еще вопрос, если можно. Двадцать пять дежей – это много или мало?
Аслунд удивленно глянул на девочку:
– Это очень приличная сумма, госпожа. Мой месячный заработок составляет пять дежей. И даже если бы мне приходилось тратиться на квартиру и еду, то и тогда удалось бы немного откладывать.
Кони мягко тронулись и резво зарысили по дорожке, звонко цокая по брусчатке подковами. Наташа, забыв обо всем на свете, с восторгом вертела головой, пытаясь разглядеть все и сразу.
Обогнув парк, коляска лихо вынеслась к огромным ажурным воротам, которые проворно открывали люди в привычной уже униформе. Кони, ни на мгновение не задержавшись, пронеслись под высокой аркой, и Наташа даже растерялась. Она почему-то думала, что они сразу очутятся на улицах города, но ничуть не бывало. Усадьба находилась в пригороде, и сейчас они неслись по широкой дороге среди невысоких холмов, поросших кустарником. Дорога заметно скатывалась вниз, и вдруг горизонт справа распахнулся, и у Наташи замерло дыхание. До самого горизонта и сливаясь с ним открылась панорама моря. Дорога пролегала чуть ли не по самому краю высокого берега, и вид отсюда был как с высоты птичьего полета. Наташа видела длинные гряды волн, неспешно катящихся к берегу и несущих на своих крутых спинах белые барашки пены. Над ними, но далеко внизу, мельтешили какие-то морские птицы, слева в море уходил поросший лесом мыс, а в заливе широким кругом разошлись маленькие суда, видимо, рыбаков. В том месте суета и крики птиц были особо интенсивны. Но буквально заворожил Наташу самый настоящий парусник. Он был далеко и отсюда выглядел лишь черточкой, но гора парусов, поднимавшаяся в самое небо, напоминала облако и многократно превосходила по размерам корпус. Парусник уходил в открытое море, но казалось, что он тонет. С каждым мгновением гора парусов становилась все меньше и меньше, и скоро горизонт снова стал чист.
Вдруг дорога сделала резкий изгиб, и открылся вид на врезавшуюся в берег бухту, на берегах которой раскинулся город. Девочка пригляделась.
– А я думала, что он окружен крепостной стеной.
– Вы же не знаете, – сообразил Аслунд. – Дело в том, что мы на острове. Моригатская республика располагается на архипелаге, здесь около шестидесяти островов. А окружать этот город стеной не имеет смысла. Если врагам удастся высадиться на острове, его все равно не удержать. К счастью, берега здесь по всему периметру весьма обрывисты. Вы же сами видели по дороге, что они собой представляют Кроме того, прибрежные рифы и мощный прибой разобьют вдребезги любое судно, пытающееся пристать. Только моригатская бухта безопасна, но ее охраняют форты, защищают вход в гавань и готовы в любой момент уничтожить корабли врага как на входе в гавань, так и в ее акватории. Сам же остров имеет вид огурца. В самой узкой его части расположен мощный форт, который защищает эту часть острова, если врагу удастся высадиться с другой стороны. Основные поселения на этой половине. А на той только рыбацкие деревушки. В случае опасности люди укрываются в форте.
– Но неужели вы даже не сделаете попытки защитить город?
– Я же говорил, что смысла нет. Да и невозможно его защитить, если враг подойдет с берега. Надежда только на форты, которые защищают подходы к нему.
– А город этот – Моригат? Если республика Моригатская, то он столица?
– Совершенно верно. Республикой управляет Сенат, который избирается каждые пять лет. На этом острове – Гороне – это единственный крупный город с населением около двухсот тысяч, чуть дальше есть еще два поселения, в которых живет примерно по десять тысяч человек. Ну и еще рыбацкие деревни, про которые я уже говорил, и обычные села. Горон не самый крупный остров в архипелаге, но зато находится практически в его центре. Это и дополнительная защита, и удобство – отсюда примерно равное расстояние до любого крупного города республики.
– А голосовать имеет право каждый?
– Каждый гражданин республики мужского пола, достигший двадцати лет.
– Дискриминация, – буркнула Наташа. – А я уже было хотела в Сенат избираться.
– У вас это все равно бы не получилось. – Аслунд воспринял ее слова всерьез. – Быть избранными имеют право только нобили.
– Это аристократы, что ли?
– Нет, это богатые люди. Нобилем может стать каждый гражданин республики, заплатив единовременный взнос в четыре тысячи дежей и в дальнейшем платя тысячу дежей ежегодно. В случае, если взнос не будет уплачен вовремя, нобиль лишается титула, и, чтобы снова стать нобилем, ему придется все начинать сначала.
Аристократия денег, блин. Наташа, плохо разбираясь в вопросах управления, все-таки оценила эту простоту. Даже обычный состоятельный человек не сможет попасть в руководство. Таким образом, власть сосредоточивается в руках самых богатых людей республики – заплатить такие взносы не каждый может. С другой стороны, нобили вовсе не закрытая каста, и каждый может получить место в элите. А поскольку избирают в Сенат все-таки все граждане республики, имеющие право голоса, то те вынуждены учитывать чаяния избирателей. Система проста и на первый взгляд эффективна. По крайней мере в теории. Как это работает на практике – предстояло еще понять. Впрочем, все это интересовало Наташу постольку-поскольку. Как общие сведения о том месте, где она оказалась. Однако есть кое-что, что следует знать…
– Скажите, а Гринверы – нобили?
– Конечно. Лориэль Гринвер был сенатором, представлял купеческую гильдию и избирался постоянно в течение пятнадцати лет. – Аслунд неуверенно посмотрел на девочку. Потом признался: – Господин Горт велел отвечать на все ваши вопросы без утайки. Дело в том, что через неделю подходит срок очередного взноса, и если господин не сможет его заплатить, то Гринверы перестанут входить в нобилитет, впервые за вот уже почти триста лет.
За разговорами они незаметно въехали в город и теперь двигались по относительно узким улочкам. Там вполне могли разъехаться две коляски, но тем не менее это были все-таки не проспекты. Наташе приходилось бывать в разных городах, в том числе старых, и она имела хорошее представление о средневековой архитектуре и ширине тамошних улиц. Однако выросла она в относительно молодом городе, поэтому в такой тесноте, с нависающими над дорогой с обеих сторон стенами трех– и четырехэтажных домов чувствовала себя не очень уверенно. Да еще поток пешеходов – никакого разделения на тротуары и проезжую часть здесь не было и в помине. Наташа с интересом смотрела по сторонам и на прохожих. В свою очередь она постоянно ловила на себе недоуменные взгляды, причину которых девочка не понимала.
– А куда мы едем?
– На центральный рынок. Полагаю, что это будет самым лучшим решением. Там мы сможем купить все, что вам необходимо.
– На рынок?
– Да. Не удивляйтесь. Местный рынок не похож на те, что в других городах. В Моригате так называют торговый квартал. Жилых домов там нет, кроме постоялых дворов и дешевых гостиниц, зато купить можно все и на любой вкус. Да вы сами скоро все увидите, мы почти приехали.
Коляска катилась вдоль высокого забора. Впереди показались громадные, распахнутые настежь ворота.
