Дорогому Владу, другу, возлюбленному.

Я люблю тебя, пусть наша встреча и произошла

благодаря удивительной магии. Я верю: когда-нибудь

мы встретимся вновь.

Этот рассказ я посвящаю тебе, где бы ты ни был.

С любовью, Анастасия Майдан.

Жизнь без любви пуста и бессмысленна

Сколькими бы вещами мы не

Преобладали

Л.Ф.Бускалья

Нижегородская область, город Нижний Новгород, 2012 год

– С сегодняшнего дня у нас работает господин Каиров.

Это первое, что я услышала, выходя из своей комнаты.

– Хорошо, Миш, – мамин голос был ровный и спокойный.

– Есть вопросы, Каиров?

Я не хотела выходить в гостиную и попасться на глаза родителям, потому тихонько прошмыгнула в соседнюю комнату и закрыла дверь.

Я, отходя от домашней суеты, намеревалась пойти в кафе «Жасминовая нефритовая бабочка», что расположено неподалеку от дома. Этой зимой родители решили (это показалось мне очень странным) провести ремонт в гостиной, что находилась фактически напротив моей комнаты. Услышав, как за дверью стало тихо, я вышла из родительской спальни. Осторожно, пытаясь не создавать шума, я прошмыгнула к входной двери. Неожиданно из рук выпал мобильный телефон, прямо на кафельный пол, издав противные звуки.

Что за невезение?!

Когда я поднимала телефон, молясь, чтобы меня не услышали, входная дверь с силой отворилась, стукнув меня по лбу.

– Ай?! – вскрикнула я, повалившись на пол.

Как же больно! Похоже, останется шикарный синяк!

– Вы в порядке? – услышала я сверху и подняла глаза.

Из соседней комнаты на мой вопль прибежал папа, охая и причитая. Папа имел привычку излишне опекать любимую и единственную дочку, коей я и являюсь.

Мне отнюдь было все равно до его причитаний. Мое внимание было сконцентрировано на обаятельном мужчине, в длинном кошемировом пальто, с поднятым воротом, разглядывавшим мою фигурку с таким же интересом. Его длинные темно-каштановые волосы, слегка достающие до подбородка, были влажными от снега. Аристократический облик этого мужчины манил и притягивал. Я не понимала, что происходит со мною. Мне казалось, что сердце, трепетно содрогаясь, вот-вот вырвется из груди.

Я хотела прикоснуться к незнакомцу, познать его.

– Девушка, вы в порядке? – повторил прекрасный голос.

Я так и лежала с открытым ртом.

– Эй! – крикнул папа, от чего я подпрыгнула. – Тристан, принеси воды. Кажется, моя дочь не в себе.

Не в себе? Это легко сказано. Я в шоке! Мужчина, чье имя еще загадочнее, чем тигровые его глаза, следил за каждым моим движением.

Я выдохнула.

Он выдохнул в ответ.

Вдруг протянул свою сильную загорелую руку, и я без колебаний приняла ее.

– Вы знакомы?!

Папа, кажется, удивлен не меньше нас.

Я молчала, не зная, что сказать. Тристан (согласитесь, странное имя) тоже молчал. Я невольно сжалась под его взглядом, вырвала руку и пулей вылетела из дома. Срочно необходимо выпить крепкого чаю, и побольше!

К полудню я пришла в норму. Кем бы ни был этот человек, я решила держаться с ним холодно и отстраненно. Когда я вернулась из кафе, папа доходчиво объяснил, что Тристан – новый рабочий и будет помогать с ремонтом. Честно, я немного разочаровалась. Как такой элегантный мужчина оказался простым рабочим? Не понимаю.

Я не выходила из комнаты, корпя над дипломом. До защиты еще полгода, но я любила делать планируемую работу заранее.

Не успела заметить, как пролетело время. За окном вместо яркого зимнего солнца – звездное небо. Я вышла на улицу. Люблю зиму и гуляния по заснеженному ночному городу. И этот день не стал исключением. Если бы я знала, что он изменит всю мою жизнь, осталась бы дома, закутавшись пледом, с книжкой в руках? Никто не знает.

Я бродила по ночной улице, полной грудью вдыхая морозный воздух. Неожиданно наткнулась за что-то твердое, а тело мое обхватили сильные руки. Я сразу поняла, кто это и, как ни странно, не испугалась. Словно я нашла свой дом. Свое место. Что же со мной происходит?

Тристан молчал. Я слышала его дыхание, слышала через пальто, как бьется сердце, отдающее гулкими ударами. И невольно задрожала.

– Я ждал тебя.

Его тихий бархатный голос вливался в меня, подобно музыке.

«Это магия»,– подумала я. Да. Однозначно, магия. Темная. Сильная. Взрывоопасная. Нужно уходить, пока не поздно.

– Так странно, не считаешь? Мне хорошо, но не должно быть хорошо, – невольно сорвалось с губ моих.

Совсем не это хотела сделать. Совсем не это.

– Ты веришь в судьбу?

Я покачала головой. – А я верю. И знаю, что мы созданы друг для друга. Я засмеялась бы, если б не сомнения, таившиеся в душе.

Схватив за руку, он повел меня на свет уличного фонаря.

С первой встречи я не заметила, насколько Тристан превосходил меня ростом, а ведь мой – около ста восьмидесяти сантиметров!

Следующие слова привели в шок:

– Давай сбежим! Вместе! Где нас никто не найдет!

Сказать, что у меня отпала челюсть – ничего не сказать. Мужчина с такой уверенностью говорил про «побег», словно мы знакомы лет пятнадцать.

Я отскочила от него на добрые три метра. Мало ли что на уме у мужчины.

Он нахмурил черные брови, сложив руки на груди.

– Ты чего?

– Я чего? Ты хоть знаешь, как меня зовут-то?

Он засмеялся:

– Соня.

Я фыркнула, махнув рукой, и пошла домой. Соня! Как же! Точно, ненормальный!

– А ну стой!

– Еще чего! – крикнула я.

– Стой, кому говорят!

С чего мне слушать его приказы? А он, определенно, мне приказывал! Ненормальный.

Я открыла калитку, поднялась по ступенькам, как сзади меня силой схватили за талию! Я бы крикнула, если бы не большая ладонь, зажимавшая мне рот.

– Да хватит брыкаться!

От злости пнула Тристана по колену, наверное, от боли он даже выругался:

– Прекрати! Неужели ты не узнаешь меня?!

Не слушая его, я укусила мужчину за руку. Тот вскрикнул, и я оказалась свободной. Как ошпаренная, забежала домой, закрыла входную дверь, привалившись к ней спиной.

– Соня, прекрати ребячиться и открой дверь! – прорычали за дверью.

– Родители дома, один мой крик, и они прибегут сюда!

За дверью послышался смешок. Он еще и смеется надо мной!

– Уходи, или вызову полицию!

– Ради Бога! Но сначала я заявлю о покушении на жизнь. Ты чуть не убила меня!

Что?!

– Укусом? – я усмехнулась.

В ответ – тишина. Неужели ушел? Размечталась…

Вдруг слышу:

– Я влезу в окно.

Мамочки!

– Закричу!

– Я не шучу, Соня!

Вот теперь я испугалась. Вдруг всерьез залезет? Мама любила оставлять на кухне приоткрытое окно, и не имело значение – лето или зима. Прикинув расстояние, я помчалась в кухню. От увиденного я закричала. Тристан стоял у окна, явно прикидывая, как влезть. Хорошо, что окна пластиковые и нет форточек.

Меня трясло от страха: никогда не испытывала настолько дикого чувства. Кожа покрылась мурашками, стало очень холодно, сердце дико стучало. Я хотела закричать, но голоса не было. Тристан заметил, что я не на шутку напугана, и, к изумлению, отнял руки от оконной рамы, обеспокоенно вглядываясь в мое лицо.

Я вздрогнула. Снова этот взгляд – любящий, нежный, обеспокоенный.

Да кто он? По его словам, мы давно знакомы, но я уверена, мы никогда не встречались. Я бы запомнила его. В этой жизни ни в чем нельзя быть уверенным , но не запомнить его лицо, голос, нежность, с которой он смотрел на меня, как сейчас, – невозможно.

Вопреки голосу разума я встала у окна. Тристан что-то разглядел во мне, и это ему явно не понравилось.

– Соня? – прозвучало как вопрос.

– Почему вы постоянно зовете меня Соней?

Он посмотрел на меня как на сумасшедшую:

– Не смешно, Сонь, поиграли и хватит. Прекращай валять дурака и собирайся. Нам пора домой.