Рено умолк. Изображение с двух видеокамер внезапно заполнило голубое пламя — ледяное и неугасимое.

Затем красные автомобили на 3D-симуляции яростно набросились на своих противников.

Рено нажал на клавишу и остановил видео:

— Как вы, наверное, заметили, обе наши камеры вышли из строя еще до начала атаки. Это означает, что враги воспользовались необычайно мощным генератором помех, чтобы запутать нас. Кроме того, все наши, кто уцелел, твердят о какой-то странной штуке, которая якобы с ними произошла, хотя они мало что помнят. Диего утверждает, что испытал какое-то неописуемое ощущение, какое-то жуткое состояние: якобы враги повсюду и хотят уничтожить их — его и Пайка. Однако в какой-то момент Пайк тоже превратился во врага, и Диего даже думает, не сам ли он его прикончил.

— Вы шутите?

— Нет. Как жаль, что Кросс и Гульд погибли во время атаки. Их показания позволили бы существенно дополнить имеющуюся картину. Кроме того, есть нечто еще удивительнее.

Женщина посмотрела на него с раздражением, но приготовилась слушать.

— Я попытаюсь быть предельно ясным, госпожа Клэйтон-Рошет. Но это нелегко. Мы понятия не имеем, что же там на самом деле произошло.

— Так что же вы хотите мне сказать, в конце концов?

Рено нажал на клавишу ноутбука. Видео стало перематываться назад в ускоренном режиме. А затем снова пошло вперед, с нормальной скоростью.

Байкер пальцем указал на цифры в нижнем правом углу, обозначающие время:

— Взгляните повнимательнее, госпожа Клэйтон-Рошет. Думаю, такого вы еще не видели. Перед вами изображения с двух видеокамер, на обоих видеоокнах стоит один и тот же тайм-код: камеры были синхронизированы по времени. Вот, сейчас начнется. Внимание: датчик показывает два часа сорок четыре минуты и тридцать секунд, тридцать одна секунда…

Рено замолчал.

02:44:32,

02:44:33,

02:45:25,

02:45:26…

На его губах появилась еле заметная ухмылка, когда он увидел, как женщина внезапно приникла к экрану:

— Погодите-ка…

— Удивительно, правда? На обеих видеозаписях отсутствует более минуты, а ведь съемка велась непрерывно, в режиме реального времени. Никто не знает, как это могло случиться. А теперь приглядитесь повнимательнее к правому видеоокошку — это изображение с камеры, ориентированной по линии «север — юг». Видите вон то серебристо-серое пятно?

Рено пальцем указал на небольшой отблеск, расположенный почти в самом центре картинки, совсем рядом с домом, где жили Тороп, Мари Зорн и остальные. Он прокрутил видеозапись назад и снова запустил ее в нормальном режиме.

— Видите, в два часа сорок четыре минуты пятно на месте, а в два сорок пять его нет.

— Что это такое?

— По имеющейся у меня информации, это «вояджер», который Тороп взял напрокат.

— Кто на нем уехал?

— В любом случае, это не Тороп. Мы видели, как он вышел из дома в один час семь минут и вернулся в четыре восемнадцать. Это не могли быть и другие члены его команды, поскольку через минуту они начали убивать друг друга в квартире.

— Тогда кто?

— Угадайте.

— Девушка? Почему? И что означает эта вырезанная минута?

— В том-то и проблема, госпожа. Если не считать кое-чего еще. Люг, один из наших выживших, находился вместе с командой, наблюдавшей за улицей Рой. Так вот, он также помнит об одном событии. Событии, которое, судя по всему, произошло как раз в это время.

Женщина глубоко вздохнула. Это был вздох, преисполненный унылого бессилия, как будто весь мир покоился на ее плечах.

— Слушаю вас, Рено.

— Ну, в двух словах это выглядит так, будто временной разрыв имел место не только на видеозаписи, но также… как бы выразиться… дерьмо, мать его…все равно не смогу сказать лучше: как если бы такой разрыв произошел на самом деле, в реальности.

— Как это? Оставайтесь, пожалуйста, в рамках приличий.

— Ладно. Вот что рассказывает Люг. Он утверждает, что примерно без пятнадцати три у него возникло какое-то странное ощущение, как будто он отсутствовал, отключился приблизительно на минуту. Когда он пришел в себя, на часах, установленных на приборной доске автомобиля, прошла минута. Но когда он сообщил об этом своему напарнику, тот ответил: «Не понимаю, о чем ты говоришь, ты же не спал, и я тоже». Люг даже не сказал бы мне об этом, если бы не обратил внимания на фокус с часами на видеозаписи.

— Что же это значит, Рено?

— У нас нет ни малейшего представления о том, какая технологическая новинка использована в этом случае, но это очень круто. Очень. Думаю, мы должны срочно связаться с вашим поставщиком.

Глаза женщины метнули целый залп голубых молний, которые могли бы разнести в клочья весь мир.

* * *

Проснувшись утром, полковник Романенко немедленно почувствовал, как внутри него с первой же секунды бодрствования как будто запустилась вычислительная машина. Было уже поздно, и за окном лило как из ведра.

Шесть суток после нападения на квартиру Торопа. Шесть раз по двадцать четыре часа. И по-прежнему никаких новостей.

А ситуация только усложнялась. Накануне вечером, тщательно просматривая всю информацию, поступающую из Квебека, полковник с изумлением наткнулся на небольшую статейку, в которой упоминалось об убийстве некоего Николаса Кравжича, известного как Чарльз Ньютон. Преступление было совершено в ту самую ночь, когда разразилась бойня. В статейке говорилось о том, что квебекская полиция не исключает наличия связи между двумя событиями. Как Романенко прочитал в газете «Журналь де Монреаль», около половины шестого утра пожарные и городская полиция получили несколько вызовов из района Утремон. Люди сообщили о мощном пожаре, охватившем здание на улице Спринг Гроув. Прибыв на место событий первыми, пожарные Утремона обнаружили искромсанные и обугленные остатки человека, идентифицировать личность которого удалось лишь пять дней спустя благодаря экспертизе ДНК. То есть в день публикации данной статьи. По сведениям автора и его источников, в несгораемом и пуленепробиваемом чемодане полиция нашла десять тысяч долларов наличными и героин на сумму пятьдесят тысяч долларов. На месте преступления изъяты системный блок и тера-диск, поврежденные пламенем. На втором этаже, который не так сильно пострадал от огня, находился склад метаамфетаминов и устройств, созданных с применением незаконных биотехнологий. Эксперты-криминалисты обнаружили в доме гильзы от 9-миллиметровых патронов, а в останках человека — несколько кусочков свинца, что с полным основанием позволяло выдвинуть версию об убийстве.

Романенко вспомнил, что Тороп позвонил ему около пяти часов утра по местному времени. В это или почти в это самое время Ньютона как раз убили. Безусловно, Тороп ничего не знал про убийство. И рассчитывал, что Ньютон поможет ему найти быстрое решение его маленькой проблемы, по крайней мере в том, что касалось руки.

Следовало признать очевидный факт. Тороп должен был прибыть к дому тайного агента в тот самый момент, когда на месте событий появились первые пожарные. По имевшимся у Романенко сведениям, выходило, что наемник не попал в руки полиции и что он не был мертв. Куда же он поехал, когда понял, что запасной выход тоже заминирован? Если его не схватила полиция, то почему он не позвонил?

У Романенко было смутное предчувствие, что этот вопрос еще довольно долго будет оставаться без ответа.

Поэтому он снова стал корпеть над фактами. Над натиском вражеских сил. Над подробностями бойни на плато Мон-Ройал.

Когда Романенко начинал свой рабочий день, полиция Квебека приступила к первой попытке воспроизвести ход перестрелки. Руководство правоохранительных органов обратилось за помощью к группе пиротехников, сотрудничавших с компанией по созданию спецэффектов. Было нанято три десятка мотоциклистов-статистов. Каждому объяснили его роль и на рассвете расставили на подступах к улицам Ривар и Дулут.