– Это который реактивный? – уточнил Виктор.

– Он самый, – согласился Вася. – А лучше двумя. С двух сторон по второму этажу. Для надежности.

– Я смотрю, ты за год стратегом стал, – усмехнулся Виктор. – Никак в натуре подумывал насчет огнеметов?

– Да ну тебя, – отмахнулся Вася. – Думаешь, если я бригадиром заделался, так и оскотинился автоматически? Бригадир и сука – это не синонимы, Вить, а абсолютно противоположные понятия. Ведь если бы не ты, так я б сейчас не здесь в кожане́ рассиживался, а со свинцовой пилюлей в башке на дне озера карасей кормил. Так что насчет долга ты не в тему прогнал. Я ж тебе обещал, что в этом городе с крышей у тебя все пучком будет без всяких проплат. И моё слово железно.

– Ну, я перед тобой типа тоже в долгу, – слегка смутился Виктор. – Так что считай, что мы квиты. И давай по делу. Типа, чем обязан?

– Чего?

Хотя Вася за прошедшее время и выучил слово «синонимы», тормозил он порой по-старому.

– Ну, пришел зачем?

– А-а-а…

Тут бригадир городской ОПГ замялся и спрятал глаза.

«Чего это он? – подумал Виктор. – Никак и правда заказ на меня пришел выполнять, да совесть мучает».

Вася, однако, совестью мучился недолго. Сунув руку за пазуху пальто, он вытащил оттуда пять пачек зеленых американских денег, перетянутых шпагатом, и положил их перед Виктором.

– Спасибо, – кивнул Виктор. – Как я понимаю, это мне.

– Угу, – промычал Вася, сосредоточенно рассматривая бледный кактус на подоконнике.

– Интересно только за что?

– За магазин, – буркнул Вася. – Покупаю я его у тебя.

– Понятно, – снова кивнул Виктор. – Без меня меня женили. А если я не согласен?

Вася вздохнул, страдая глубоко и неподдельно.

– А если ты не согласен, то мне придется его сжечь, – выдавил он из себя.

– Ясно, – медленно произнес Виктор. – Это к тому, что бригадир – это бригадир, а не противоположное понятие…

– Да что ты, в натуре, жилы тянешь!!!.. – взвился Вася, наливаясь красным, словно перезрелый помидор. – Типа не знаешь, что и надо мной люди есть! Ну не продашь ты мне магазин, ну не сожгу я его, как велено было, ну грохнут меня московские! Легче тебе от этого будет?

– Московские? – уточнил Виктор. – Так я и думал, что ноги растут именно оттуда.

Вася шумно выдохнул и грохнул пудовым кулачищем по столу, отчего связка долларовых пачек подпрыгнула на полметра.

– Твою мать, опять проговорился! А хотя… Какая теперь разница…

– Действительно, никакой, – задумчиво отозвался Виктор. – Сколько здесь?

– Чего?

– Денег здесь сколько?

– А-а-а… Полтинник здесь.

– Понял, – кивнул Виктор.

«Ехать-то по-любому придется, – пришла безразличная, никакая мысль. – По-любому… Да и черт с ним, где наша не пропадала? В армии не загнулся, глядишь, и здесь обойдется. Подумаешь, на год больше…»

А вот другую мысль, которая зашебуршалась в голове, Виктор думать себе запретил и постарался загнать ее, вот-вот готовую всплыть, подальше. Насчет того, что кроме магазина есть у него еще одно слабое место. Которое только тронь – и полетит он, Витя, не пикнув, белым лебедем хоть в Японию, хоть в одних трусах на Крайний Север. Или же – как вариант – полетит, но не в Японию. А в тот клуб московский, на визитке обозначенный. И будет в том клубе глобальное и жестокое массовое убийство и правых, и виноватых.

Ибо было оно как-то, затронули то слабое место – сестру Гальку – некие восточные люди, бывшие Викторовы работодатели. И отошли в лучший мир, отпетые неземным голосом, звучащим в голове у Виктора в те мгновения, когда он совершал эти самые массовые убийства…

Виктор тряхнул головой, отгоняя жуткие воспоминания. Уж лучше первый вариант. Тем более что лететь придется не в трусах, и уж совсем не на Север, а скорее наоборот.

– Это самое… Вась, не в службу, а в дружбу, – сказал он. – Я тебе адресок дам, ты по тому адресу раз в месяц переводом баксов по двести-триста отсылай, ладно? А то хрен его знает, как там в Японии с переводами.

Глаза главаря ОПГ стали круглыми, как у совы.

– В какой Японии? Ты че, в Японию собрался?!

– Ага, – просто ответил Виктор.

– Ну, круто! – выдохнул Вася. – То-то ты за тот меч так трясся. А чо это ты прогнал насчет переводов каждый месяц? Ты чего туда, на ПМЖ?

И сам рассмеялся собственной шутке.

– На три года, Вась.

Вася смеяться перестал и уставился на Виктора, словно увидел его впервые.

– В монастырь, что ль? – спросил настороженно.

– Не совсем, – вздохнул Виктор. – Хотя хрен его знает. Может, и в монастырь.

– Ты смотри, с этим поответственнее, – сказал главарь организованной преступной группировки, ерзая на неудобном стуле. – А то знал я одного. Он в Тибете в монастыре ровно пять лет отсидел, прикинь? И оттуда как звонком откинулся, день в день. Так, по мне, лучше б он у нас на зоне пятерик отмотал.

– Что так?

– Да башню у мужика сорвало напрочь. Хвостик на макушке отрастил, а остальное бреет. И рис постоянно жрёт. А когда не жрёт, сидит на месте истуканом – только хвостик на лысине кверху торчит – и без дури, и даже без музыки прётся незнамо с чего. А как переться закончит, обратно рис то́чит. И вот так по кругу. Или рис в себя пихает, или тащится…

– Так я ж не на пять лет, а только на три, – хмыкнул Виктор.

Вася кивнул на стеллаж, одна полка которого была заставлена литературой по Японии, Китаю, восточной философии и военному искусству, – в последнее время хозяина кабинета увлекла тема Востока, а на работе свободного времени порой бывало больше, чем дома.

– То-то я и смотрю. А вдруг и с трех крышняк сорвет? Кто ж его знает? Приедешь вот обратно с хвостиком и будешь, как тот ушлёпок, сидеть ножки калачиком и мычать про себя. Кайф, я думаю, относительный…

– Там видно будет, – грустно сказал Виктор.

Перспективу того, что в результате японского «обучения» у него может «съехать крыша», он вполне допускал. Как наименьшее из возможных зол.

– Слушай, а то, может, ну их всех – и давай ко мне в бригаду! – с жаром сказал Вася. – А чо? Спалим, в натуре, твой шалман, а в нем бомжа какого-нибудь. Московским скажем, что по недосмотру сожгли хозяина, ну вот, хоть убейте, был человек – и нет человека. А тебе фейс переделаем. У меня хирург пластический есть – закачаешься. Какую хочешь тебе морду нарисует, чисто Паганини. Документы – не проблема. У тебя ж не голова – а дом советов, а ты в барыги подался…

Виктор с сожалением посмотрел на главаря местного криминалитета.

– Паганини не морды рисовал, а на скрипке играл. А ты, Вась, боевиков лишку пересмотрел. «Шалман спалим, фейс переделаем, документы не проблема…» Это не совсем московские, Вася. Это – гораздо хуже.

– Кто это может быть хуже московских? – удивился Вася. – Японские, что ли? Так их же тогда вроде как всех положили…

И задумался.

– Ладно, Вась, пора мне, пожалуй, – сказал Виктор, черкнув на листе со столбцами цифр несколько строк. – Вот по этому адресу сможешь переводы слать?

– Да не вопрос, братуха, – очнулся от дум Вася. – Только мне на это дело десятки за глаза хватит.

Он развязал шпагат и взял одну пачку.

– Остальное – твоё.

– Остальное, Вась, положи в банк на мое имя. Приеду – разберусь.

– Не вопрос, какие базары?

Заметно повеселевший Вася сгреб деньги обратно и запихал их во внутренний карман пальто.

– На дорогу-то деньги есть? Может, оставить скока-нибудь?

– Да есть. Как раз на дорогу и наторговал, – усмехнулся Виктор, вставая из-за стола.

– Давай подвезу, – предложил Вася, тоже вставая со стула и потирая мягкое место. – Ух, стулья для гостей у тебя и жесткие! Вся задница деревянная.

– Вот ты новые и купишь, – хмыкнул Виктор.

– Да уж придется. И не только стулья, – сказал главарь ОПГ, уже хозяйским взглядом окидывая кабинет. – Ну чо, тебя подвезти?

– Спасибо, обойдусь, – сказал Виктор. – У меня машина еще не совсем развалилась.