— Все, что угодно.
— Свари мне, пожалуйста, кофе. Выпью перед уходом для бодрости. Пока ты будешь варить, я посижу с Женей.
— Хорошо. — Андрей недоуменно пожал плечами и удалился на кухню.
— Женечка, — горячо зашептала Кира, — где у него записная книжка?
Женя тут же поняла, о чем речь, и указала на верхний левый ящик письменного стола. Кира быстро нашла бордовый блокнот, открыла его на букве «Р». Так и есть — и телефон, и адрес. Она не ошиблась, рассчитывая на педантизм Андрея, он всегда записывает не только телефоны, но и адреса, просто на всякий случай. У Киры была отличная зрительная память: даже переписывать не потребовалось, строчки отпечатались в мозгу с фотографической точностью.
— Так, Женечка. — Она повернулась к сестре. — Я зайду к Мите, но Андрею про это знать необязательно. Добровольно адреса он бы мне не дал. А мне Митя… Мы с Митей…
— Я знаю. — Женя прошептала это еле слышно, но Кира разобрала.
— Аленка рассказала?
Женя снова попыталась улыбнуться, но лишь поморщилась от сильной боли.
— Кофе готов, — сказал Андрей, входя в комнату. — Сюда принести или пойдешь на кухню?
Митя сидел за компьютером и играл в «Цивилизацию». Поскольку, как известно, эта игра конца практически не имеет, занятие удалось растянуть часа на два.
Его деятельная натура совершенно не переносила вынужденного безделья. Еще утром он позвонил в редакцию. Все шло как задумано, дежурный редактор прочитал ему по телефону набранный текст и внес правку. С тех пор он мучился от безделья. Читать не хотелось. Придумывать следующую статью? Новая работа просто в голову не шла, пока не закончена предыдущая. И выйти куда-нибудь, хоть в гости, Митя никак не мог. Подруга Нелли взяла отгулы и переселилась к нему — от страха, что он отправится куда-нибудь, где с ним непременно что-нибудь случится. Вот и сейчас она здесь, возится на кухне, небось готовит на ужин нечто вкусненькое. С кухни доносились весьма соблазнительные запахи. Вообще-то это здорово, что Нелли здесь.
— Ракитин, куда ты задевал перец? — крикнула она.
— Там, в маленькой баночке из-под детского питания! — ответил Митя, не отрываясь от компьютера.
— Не вижу… Где?
— На полке, сразу за макаронами.
— Сейчас посмотрю. — Нелли загремела кастрюлями и почти сразу вслед за тем раздался страшный грохот. — Ой!
Митя как ошпаренный выскочил на кухню. Полка, на которой еще минуту назад в живописном беспорядке громоздились пакеты с крупами, макароны, кастрюльки, ковшики и некоторое количество стеклянных банок, оборвалась и теперь сиротливо болталась на одном гвоздике. Все ее содержимое беспорядочной кучей лежало на полу. Пара банок разбилась на мелкие и не очень мелкие кусочки. А посреди всего этого безобразия стояла растерянная Нелли.
— Извини… Я сейчас уберу, — проговорила она виновато.
— А это потому, что ты все делаешь слишком стремительно. Знаешь правило «поспешай не торопясь»? — назидательно сказал Митя. Он опустился на корточки и стал собирать то, что осталось от стеклотары. Нелли, секунду помешкав, присоединилась к нему. Один осколок закатился далеко под кухонный стол. Она потянулась за ним, потеряла равновесие и плюхнулась на колени — прямо на кусочки стекла. Митя протянул было руку, чтобы поддержать ее, и не успел.
— Осторожно! Ну что ты делаешь!
Нелли поднялась на ноги. Из глубоких порезов на коленях хлестала кровь.
— О Господи! — Она в растерянности уставилась на свои ноги. Митя тоже вскочил:
— Быстро в ванную! Там аптечка.
Нелли продолжала смотреть на свои коленки, явно не понимая, что ей говорят. Тогда Митя подхватил ее на руки и отнес в ванную комнату. Усадил ее на край ванной, промыл раны, смазал их йодом и забинтовал. Нелли попробовала пошевелить ногой и пожаловалась:
— Больно!
— Идти можешь?
— Не знаю. Наверное, смогу. — Она попыталась разогнуть ногу и слегка поморщилась от боли. Митя внимательно наблюдал за ней. Заметив промелькнувшую на Неллином лице гримаску, понимающе усмехнулся:
— Да ладно уж. Сиди.
— Что же мне, до ночи теперь тут сидеть?
— Обними меня за шею.
Нелли недоумевающе посмотрела на него и послушалась. Но ничего эротического в этом объятии не было. Митя просто снова поднял ее на руки и перенес в комнату, на тахту.
— Лежи уж! — Достал тонкий плед и заботливо прикрыл ее. Нелли благодарно улыбнулась, но вдруг всполошилась:
— Борщ! Он весь выкипит! И мясо в духовке!
— Что сделать?
— Мясо выключить, а под кастрюлей срочно убавить огонь!
— Слушаюсь, госпожа неудачница!
Через минуту он вернулся в комнату, неся в обеих руках огромное блюдо с вишней. Нелли купила вишню сегодня на рынке, она предназначалась на десерт.
— Не сейчас. Это на третье! — попыталась запротестовать она.
— Ладно уж, больным и покалеченным это полагается и до обеда. В виде утешения!
Вишню они оба любили до безумия еще с детства. Вот и сейчас Митя присел на край тахты у Нелли в изголовье, и они стали быстро поглощать сочные темно-красные ягоды. Когда блюдо уже наполовину опустело, Митя вдруг посмотрел на Нелли и рассмеялся:
— Слушай, ты перемазалась вишней, как ребенок! Вокруг рта все красное!
— Похоже на кровь?
— Что?
— Да! — Нелли внезапно захотелось дурачиться и говорить глупости. — На самом деле это выступила кровь убитых возлюбленных! Меня любил граф Дракула, и с тех пор я сама стала вампиркой! Пью кровь всех безнадежно в меня влюбленных!
— И когда же это вас любил граф Дракула, госпожа вампирка?
— Это было… Дай подумать… Века два назад. Но я же никогда не состарюсь, все колдуньи вечно молодые.
— А, так ты еще и колдунья?
— А ты сомневаешься? Придется тебе это доказать!
Все еще дурачась, Нелли подняла руки и притянула Митину голову к своему лицу. Его глаза оказались напротив ее глаз, губы — совсем близко от ее губ. Шутки кончились. Нелли заглянула в манящую глубину его глаз и ощутила знакомое щемящее чувство под ложечкой. Какое-то короткое мгновение она пыталась преодолеть соблазн, но потом решительно впилась губами в его губы, прильнув к Мите так, будто она забыла всякий стыд и приличие, целиком отдавшись мигу необузданной чувственности, бесконечного блаженства. Ей и впрямь не хотелось ни о чем думать. Ей хотелось лишь чувствовать и ощущать.
