— Ничего. Просто мне так захотелось.

Женя отстранилась и взяла тарелку. Пока она накладывала мясо и салат, Андрей открыл шампанское и разлил его по фужерам.

— За тебя! — Пригубив шампанское, Андрей жадно набросился на еду. Попутно стал рассказывать, почему задержался: завтра надо отдавать материал на просмотр, а они не так смонтировали, обнаружился кусок, который пришлось переснять…

Женя, подперев щеку рукой, слушала, кивала, наблюдая, как он ест, и в душе ее шевельнулась обида. «Ему все равно, с таким же успехом я могла бы шваркнуть на стол вареную колбасу и картошку в мундире, а не возиться с мясным рулетом. И всего остального тоже, кажется, не заметил. Я как в том анекдоте могу хоть в противогазе сидеть, а он — ничего!» Однако, не дав обиде расцвести пышным цветом — не для того она старалась, чтобы немедленно поругаться, — Женя улыбнулась и подлила в фужеры еще шампанского.

— За нас! — Отпила и спросила: — Вкусно?

— Замечательно! У меня самая лучшая жена в мире! — Андрей встал, подошел к ней и обнял сзади за плечи. — Как ты думаешь, не продолжить ли нам вечер в постели?

— Ничего не имею против. Иди в ванную, а я пока уберу посуду.

— А может быть, оставишь это до завтрашнего утра? Давай сейчас примем душ вместе!

— Хорошо, иди, а я сейчас к тебе присоединюсь.

«Ничего себе, до завтрашнего утра! — Женя сваливала посуду в раковину, с трудом сдерживая раздражение. — Мог бы сам помыть ее сегодня, в виде исключения!»

С таким настроением в постель не ложатся. Женя опять постаралась успокоиться: ничего особенного не произошло, Андрей никогда не отличался сообразительностью по части домашних дел. Вместо того, чтобы идти к мужу, села к столу, налила себе еще шампанского и стала отпивать маленькими неторопливыми глотками. Халат распахнулся, но она не стала его запахивать — наоборот, закинула ногу на ногу и откинулась на спинку стула.

— Ну где ты пропала? — Андрей возник на пороге. Волосы его были влажными после душа, вокруг бедер — полотенце. Глаза Андрея скользнули по полуобнаженному телу жены, взгляд задержался на ногах. Женя с удовольствием отметила, что у него перехватило дыхание, а зрачки расширились и потемнели. В два шага он оказался рядом с ней, обнял. Его губы скользнули по шеке и задержались у теплой ключицы. Она отставила фужер с шампанским, повернулась и закинула руки ему за шею. Он подхватил ее и понес в постель.

Потом она лежала, ощущая рядом его горячее тело, и пыталась понять, что же с ними произошло? Раньше они могли проводить не один час вот так в постели, лаская друг друга. Собственно, сам акт был не так важен, как это чувство необыкновенной близости, когда не знаешь, где ты, а где он, когда двое становятся одним. Раньше Андрей терял голову от одного ее прикосновения, и ей было совершенно неважно, сколько у него было женщин до нее. Она не сомневалась, что ни с одной из них, предыдущих, он такого не испытывал. То, что он делал с ней, он делал только для нее одной.

Теперь же… Женя почему-то не могла отделаться от чувства, что сегодня Андрей просто взял ее, как мог взять любую хорошенькую девушку, если бы она оказалась вдруг на Женином месте в этой постели. Сегодня ему было неважно, чтобы именно Женя была с ним. И только ли сегодня?

Жене припомнились их предыдущие соития — именно соития, другого слова для этого действа она подобрать не могла. Она стала вспоминать — и не вспомнила — когда они в последний раз занимались этим так, чтобы это можно было бы назвать любовью. Но ведь она-то любила его по-прежнему!

Андрей повернулся во сне, высвободил правую руку и обнял жену. «Как неодушевленный предмет — подушку или грелку», — подумала Женя. Щеки ее стали мокрыми. Слезы.

3

С утра прошел ливень, и по тротуарам текли потоки грязной воды. Какой-то лихой автолюбитель проехал так близко к троллейбусной остановке, что щедро окатил брызгами не успевших отскочить людей. Кира никогда не отличалась быстротой реакции, поэтому новый светло-серый плащ оказался весь в грязевых подтеках. Чуть не плача, она отошла на два шага от остановки и принялась рассматривать безнадежно заляпанный плащ. А ведь у нее на вторую половину дня назначены переговоры! Может, до того времени подсохнет? Кира пригляделась повнимательнее: да нет, пятна все равно останутся! Разумеется, в таком виде ей идти на работу нельзя, а времени вернуться домой и переодеться почти нет.

— Ой, Кира Анатольевна! — Рядом с ней притормозили светло-бежевые «жигули». Кира с недоумением взглянула на девушку за рулем, приветствовавшую ее так радостно, и чуть не ахнула, узнав Ирочку, практикантку из Внешторга.

— Кира Анатольевна, вас подбросить куда-нибудь? Садитесь, доставлю куда скажете! — Ирочка перегнулась через сиденье и открыла дверцу.

— Спасибо, Ира. Очень рада вас видеть. — Кира приветливо улыбнулась, хотя в душе этой встрече совсем не обрадовалась. Еще не хватало призраков прошлого в придачу к испорченному плащу!

— Садитесь скорей! Здесь остановка запрещена!

— Спасибо, но ты видишь, что случилось! — Кира показала на пятна. — Мне нужно вернуться домой переодеться.

— Ну и что? Я никуда не тороплюсь, заедем к вам домой, а потом отвезу вас куда скажете! — Ирочка, кажется, действительно была рада видеть Киру и искренне хотела ей хоть чем-то помочь. «В конце концов это кстати, — Кира решилась и села в машину. — Ирочка — милое создание, ничего плохого мне не сделала, не стоит от нее шарахаться. И на работу не опоздаю».

— Ой, Кира Анатольевна, как же я рада! Вы как тогда ушли, так и пропали! Хотела вам позвонить, но все не решалась. Вдруг вижу, вы на остановке! Куда сейчас?

— Сверни, пожалуйста, направо на первом повороте. Теперь прямо, последний дом по правой стороне.

— Вон та башня?

— Да, правильно. Ну, а ты как? Впрочем, вижу, что все в порядке; хороша просто до неприличия, машину водишь!..

— Ой, да это не моя, мужа! Вы же не знаете, мы столько не виделись! Я год назад замуж вышла!

— Поздравляю! И кто он, этот счастливец? Я его знаю?

— Знаете, но никогда не догадаетесь. Помните, у Юрского референт был? Он только пришел, сразу после МГИМО?

— Ну как же, как же! — Кира на самом деле весьма смутно помнила этого парня — вроде высокий, светленький… Или темненький? А, неважно!

— Он еще помогал нам с контрактом. Помните, когда голландцы заупрямились?

— А, да! — Теперь Кира вспомнила. Действительно, красивый, скорее даже не красивый, а породистый парень, холеный, как призовой жеребец, и изрядно самоуверенный. Но дело действительно знал. И имя у него было какое-то такое, достаточно редкое… — Как его звали? Арсений, кажется?

— Арсений Ладейченко. Так что я теперь — Ирина Ладейченко, вот так вот! Я и не думала, что он меня вообще замечает! — продолжала щебетать Ирочка. — За ним же все девчонки в управлении бегали. Он жутко талантливый, прямо прирожденный бизнесмен. И вдруг он — и я! Все просто попадали!