Уже почти девять вечера, а Грегори все еще не звонил. Кире так хотелось услышать его голос! В глубине души она знала, что это нервозное состояние не от разговоров с Викторией, и не от сплетен на работе, и даже не от необходимости заниматься домашними делами. Просто она ужасно соскучилась по Грегу. Она с ним поговорит, и сомнения рассеются. Кира посмотрела на кольцо, которое не снимала с пальца. Все будет хорошо! Вика, конечно, злобствует. Однако, если посмотреть со стороны, в ее словах все же есть доля правды. И сегодня она спросит у Грега хотя бы о его сыне. Должна она знать, готовиться ли ей к роли доброй мачехи? Словно в ответ на ее мысли, зазвонил телефон. Кира сорвалась с дивана и схватила трубку.

— Алло!

— Кира Анатольевна, здравствуйте, это Таня. А Аленки дома нет?

— Нет, — упавшим голосом ответила Кира. Не этого звонка она ждала! Но тут же в ее мозгу затренькал тревожный звоночек: «Аленка!» — А разве она не у тебя? Я думала, вы вместе, как всегда…

— Нет, она вообще в последнее время редко ко мне заходит, у нее теперь другая подруга, — слегка обиженно сказала Таня.

— Другая? Какая другая?

— Какая-то Инна. Она меня с ней не знакомит, говорит, что мне это будет неинтересно. Сразу после школы куда-то уходит, и ищи ветра в поле.

— Да?

— В общем, конечно, ее дело, я не навязываюсь, — обида в Танином голосе слышалась явственно, — пусть ходит с кем хочет. Только на завтра нам надо диалог по английскому подготовить; она сказала, что позвонит в семь…

— Танюша, милая, — Кира встревожилась не на шутку, — что это за Инна? Откуда она взялась?

— Откуда-то с Электрозаводской. Кажется, живет в том же доме, что и ваша мама. Я точно не знаю.

— И давно Аленка с ней дружит?

— Почти месяц. Вы, пожалуйста, передайте ей, что я звонила.

— Да-да, конечно, передам. А ты больше ничего про эту Инну не знаешь? Где они бывают с Аленкой, что делают? Сколько ей лет?

— По-моему, пятнадцать. Она не в школе, в каком-то училище, что ли… Аленка говорила, что она на стюардессу учится или хочет поступить…

— Разве есть училища, где готовят стюардесс?

— Я не знаю. Аленка говорила что-то, я не очень вслушивалась. Извините, Кира Анатольевна, так вы передадите, что я жду ее звонка?

— Конечно, Танюша, до свидания.

Кира машинально положила трубку и продолжала стоять, уставившись на телефон. Мысли о Греге были вытеснены из ее головы тревогой за дочь. Как могла она позабыть об Аленке! Совсем из ума выжила со своей любовью! Ведь с самого начала почувствовала, что с Аленкой что-то не так! Решила, что это просто детская ревность, что само собой пройдет. Тоже мне тактика: не трогать дочку, дать ей время привыкнуть к мысли, что теперь они будут жить с Грегом. Она вела себя как страус — спрятала от проблем голову в песок! И что это за Инна свалилась на ее голову? Почему Аленка ничего ей не рассказала?

Кира в волнении заходила по комнате. Сама виновата! А когда Аленка могла ей что-то рассказать? Вчера она была слишком занята собой, переполнена своей любовью к Грегу, и дочка, очевидно, решила, что Кире не до нее. Где она сейчас?

Через двадцать минут нервного хождения из угла в угол наконец хлопнула входная дверь.

— Мам, ты дома?

— Я-то дома. А вот тебя где носит? — в сердцах сказала Кира. — Могла хотя бы позвонить или записку оставить! Я тут с ума схожу от беспокойства…

— Да что ты, мам, еще десяти нет! Что я, маленькая, к «Спокойной ночи, малыши» уже дома сидеть?

— Мы же с тобой столько не виделись! Я только вчера приехала, думала, сегодня нормально поговорим, а ты ушла на весь вечер!

— У меня были дела. — Аленка сняла куртку и направилась в свою комнату. — Я жутко голодная, поесть что-нибудь есть?

Кира растерялась. Она не узнавала свою дочку. Неужели за какие-то три недели девочка так изменилась? Когда она уезжала, Аленка была милым, ласковым, открытым ребенком. А теперь вся словно ощетинилась…

Поставив на стол пригоревшие котлеты и налив дочери суп, Кира уселась напротив и приготовилась к разговору. Однако Аленка молча поглощала содержимое тарелки, не поднимая глаз. Пришлось начать первой.

— Звонила Таня.

— Да? Ах да, нам с ней домашнее задание надо сделать! Спасибо, сейчас поем и перезвоню ей.

— Она сказала, что вы редко видитесь, что у тебя теперь новая подруга.

— Ну и что?

— Почему же ты мне ничего не расскажешь? Мне ведь интересно!

— Да? Разве? Даже теперь?

— Аленка, доченька, мне всегда интересно все, что касается тебя.

— По-моему, тебя сейчас интересует только твой ненаглядный Грег.

— Ну зачем ты так? Ты всегда останешься для меня самым главным в жизни, сама знаешь.

— Правда?

Аленка подняла на мать глаза — такие детские, такие обиженные, что у Киры защемило сердце. Она вскочила, подошла к девочке, обняла ее. Аленка доверчиво, как прежде, прижалась к ее руке.

— Глупенький мой мишка, — прошептала Кира и поцеловала Аленку в затылок, — что ты себе навыдумывала, дурочка?

— Мам…

В этот момент зазвонил телефон. Кира вздрогнула. Аленка тут же отстранилась и сказала злым голосом:

— Иди. Международная, это тебя.

И Кире ничего не оставалось, кроме как пойти и снять трубку.

23

— Привет! Чего звонил?

Саша небрежно сбросил куртку и прошел в комнату. Артем, мрачный и какой-то помятый, последовал за ним.

— Появились проблемы.

— Товар не достал? — Саша огорченно присвистнул. — Что, на этой неделе завоза не будет?

— Да нет, как раз товар есть. На тысячу баксов, неделя — крайний срок.

— Ну, так что? Тысяча баксов — какие проблемы?

— А у тебя есть баксы? — зло прищурился Артем.

— Да нет… Но я же беру маленькими партиями, и потом… Ты же знаешь… — растерялся Саша. Весь лоск с него сразу слетел, он выглядел растерянным и виноватым.

— Ты со своей тряпичной фарцой много не наработаешь. — Артем презрительно скривился. — В общем, так, Сашок: за тобой долг, отдавай!

— Ты что — прямо сегодня?

— Можно завтра, но не позже. Иначе — уж извини…