Все верно.
И все же ты требуешь невозможного! Значит, так, —
повторил он. — Записывай: на телеграфном бланке с ано
нимным текстом имеется преотличный отпечаток пальца
исполнителя. Я называю его исполнителем, а не автором.
Это могут быть разные люди. Понимаешь?
Понимаю.
Прехарактернейший завиток на большом пальце окра
сился чернилом, которым исполнен текст. Ясно? Такой же
завиток присутствует на бутылке. Все понял?
Ты молодец!
Действуй. — В трубке послышался отбой.
Есть что-нибудь? — спросил Сабодаш.
Вроде бы. Автор анонимки, — Денисов поправил те
лефонный шнур, — лазил сегодня в ячейку, передвинул
шампанское, выкрал вещи...
Хоть в этом преуспели, — кивнул Антон.
С Казанского вокзала позвонил знакомый инспектор, тоже работавший в ночную смену.
—• До вас не добраться, — упрекнул он Денисова. — Что хотели?
45
— Подробности кражи. — Денисов приготовился запи
сывать. — Детали!
Инспектор засмеялся.
Я знаю тебя, Денис! Тебе нужны «тысячи мелочей».
Лучше сам переговори с потерпевшей, скоро она будет у
вас.
Опергруппа ездит по вокзалам?
Да. А я могу обрисовать в целом.
Слушаем, — сказал Антон и снял трубку с парал
лельного аппарата.
Преступник появился на вокзале с женщиной, кото
рую мы приняли за сообщницу. А теперь думаю, что это
очередная жертва... Около двадцати двух часов он подсел к
студентке из Ужгорода, поставил чемодан рядом с ее порт
фелем. Был он один, трезв.
Чемодан бежевый? — перебил Антон.
Из вашей ячейки. Я проштудировал ориентировку.
Дальше.
Поговорил минут десять. Потом оставил свой чемо
дан, чтобы пойти в буфет.
Попросил смотреть за вещами?
Да.
О чем они говорили?
О разном. Несерьезность молодежи, ее легкомыслен
ный взгляд на будущее...
Антон крякнул от неожиданности.
Лихо!
Сами удивляемся. Целую лекцию прочитал: «Моло
дые девушки курят! Какой вред здоровью будущего ребен
ка...» Отходя, предупредил: «Вещи ценные, не хочу, чтоб
пропали...», вернулся через час. Затем студентка, в свою
очередь, попросила посмотреть за портфелем, пошла зво
нить...
А преступник, — закончил Антон, — взял ее порт
фель и скрылся.
Вопросы есть? — спросил инспектор.
Денисов подумал.
Он сетовал на молодежь вообще?
Речь шла о молодых девушках.
Денисов спросил еще:
Ваша потерпевшая, она курит?
— Кажется, нет. А впрочем, скоро ты ее сам обо всем
расспросишь.
Увидев Денисова без вещей, Тулянинова ничего не спросила, будто о чем-то догадывалась либо подозревала. Военные, на которых Денисов еще раньше обратил внимание, оживленно разговаривали, часто поглядывая вокруг.
Когда Павел звонил по телефону из Красного Лима
на, — спросил Денисов, — вы находились рядом?
В кабине. У него не было тайн от меня.
Велись какие-нибудь разговоры, касавшиеся полу
ченного наследства? — Денисов предпочитал расспраши-
46
вать исподволь, по «широкому фронту», так, чтобы Люда не могла ни о чем догадаться.
Не было.
Никто ею ни о чем не просил?
Тулянинова пожала плечами.
Я слышала только то, что говорил Павел! — Она за
думалась. — В основном он звонил к себе на работу. Сек
ретарша у них тоже Людочка, Павел с ней разговаривал.
Один раз — с заместителем начальника Геннадием Аркадь
евичем... Моего дядю так же зовут.
Дядя живет в Красном Лимане?
В Кривом Роге, на шахтах.
Он знает о свадьбе?
Знает. — Она была сбита с толку, не пыталась анали
зировать. — Поздравил нас, выслал восемьсот рублей на
свадьбу.
Почтой? — спросил Денисов.
Телеграфом, мы ведь уезжали.
А деньги? В ячейке?!
Она сделала неуловимое движение.
— С собой. Жить придется пока с бабушкой Павла, потом
вступим в кооператив...
Денисов думал о том важном, что должно было связать полученную информацию.
«Начинать надо с анонимки... — Он посмотрел сквозь стеклянные стены, за ними тоже был аквариум, только еще более огромный, с зелеными и красными огнями подсветки. — Писавший сидел ночью в почтовом отделении, вырисовывал букву за буквой на телеграфном бланке;...»
Денисов представил жаркое, высвеченное беспощадно ярким светом помещение почты — пористый потолок, кабины междугородных телефонов-автоматов.
«Работники почты наверняка могли обратить внимание на этого человека...» — подумал Денисов.
Он снова извинился перед Туляниновой:
— Ждите меня здесь.
По дороге в почтовое отделение он по рации вызвал Антона.
Закажи еще раз Донецк...
Снова Шульмана? — спросил Сабодаш.
Проверь Шульмана по адресному бюро, прожива
ет ли?
Думаешь, Тулянинова спутала?
В почтовом отделении у окошка толпилось много людей, столько же сидело за столиками. Денисов прошел в кабину автомата, набрал номер.
Денисов из отдела милиции. Здравствуйте.
Здравствуйте, если не шутите. — На почте не при
знавали официальностей.
С вечера не присел! Шутки... Кто у вас дежурил
ночью шестого?
На аппарате или б окошке?
В зале.
Одна из работников почты постоянно находилась среди
47
пассажиров — помогала заполнять бланки, выписывала квитанции.
Кожухова Тоня, — сказала дежурная. — Да вы
знаете ее — высокая такая, расфуфыренная.
Как она сегодня работает?
С девяти.
Денисов подумал, потом попросил: — Можете дать ее телефон?
— Здесь что-то не то, — засмеялась дежурная. — Надо
сообщить ее жениху Записывайте...
Денисов не стал звонить Кожуховой, по номеру телефона установил адрес: Большая Черемушкинская... «Надо ехать ..» — решил он. По рации Денисов снова вызвал Антона:
Как у нас с машиной?
Транспорт есть.
Понимаешь, анонимщика могла запомнить девушка из
почтового отделения. Хочу подскочить к ней домой.
Я с тобой, — с ходу вызвался Сабодаш.
А Донецк?
Вячеслав Шульман в Донецке не проживал и не про
живает. Тулянипова что-то напутала...
