Она не стала одинокой внезапно. Нет. Одиночество было её верным спутником всю жизнь.

Родители не любили свою первую дочь и не трудились это скрывать, дети в школе сторонились слишком умной одноклассницы, дразнили, пользуясь тем, что она не нажалуется. Да и кому? Родители, готовые любому глотку вырвать за младшую дочь Алексу, сами постоянно ругали Еву. Учителя старались делать вид, что ничего не происходит. Кому нужны лишние проблемы? Особенно из-за девочки, которая даже собственным родителям не особо нужна. Даже директриса, несмотря на все сове доброе расположение, старалась "не вмешиваться".

Все изменилось с появлением Ани. Впервые в жизни Евы появился человек, которому она была и вправду небезразлична. При этом она совершенно не понимала, чем заслужила такое хорошее отношение с её стороны. Аня - самая красивая из всех женщин, которых ей пришлось встречать, умная, уверенная в себе. Она выросла в детдоме, и воспитание полученное там, помогло воспитать сильный и независимый характер. Аня, она... идеал! Другой такой нет.

Ева даже мечтать не смела, что такая девушка просто посмотрит в её сторону. А она не только посмотрела, но и объявила своей подругой. Когда Ева пришла проходить стажеровку на место официантки, её определили к Ане. Спустя неделю, она просто подошла и сказала: "Пошли, прошвырнемся по магазинам, подруга". И никак по другому больше к ней не относилась. Спустя столько лет - они все ещё подруги. Во многом благодаря Ане. Любая друга испугалась бы проблем и несчастий, шагающих с Евой бок о бок. А эта невероятно красивая и смелая блондинка, всегда спокойная, собранная и наглая, только фыркает и говорит: "Ну и что?", и остается рядом. Как бы там ни было. Есть у неё невероятное, потрясающее качество - она смотрит не на людей, она смотрит на характеры и поступки. Никогда не бросит в беде нуждающегося, но за обман или предательство спросит с полна. Жалостью Анна Бесяева никогда себя не обременяла. Говоря её же словами: "Если человеку нужна помощь, нужно предлагать помощь. Врагов нужно бить. Жалеть не нужно никого. От жалости толстеешь". Правда объяснить, как одно с другим связанно она затруднялась. Но менее уверенной от этого не была.

Но даже такая невероятная подруга как Аня не спасала от одиночества.

Одиночество отступило на те несколько недель, когда Ева наслаждалась чувством материнства. Она чувствовала своего малыша, любила и ждала его появления на свет. Ей было мучительно вспоминать, что едва не сделала аборт, безумно жаль, что столько времени потеряла, отрицая свои чувства к малышу.

Иногда она думала о нем. Кто это был? Мальчик или девочка? Почему-то она верила в то, что у него будут серые глаза. Мысль о том, что ребенок может быть похож на биологического отца не посещала её. Ева воспринимала его только как своего малыша, продолжение себя, маленькое, хрупкое, нуждающееся в защите... Ева даже имена придумала. Родился бы мальчик, то назвала бы его Ростиславом. Красивое, сильное имя. А главное, как бы его не назвали - Ростислав или Ростик, прозвучит ласково... А девочку назвала бы Аделина. Смутно, но Ева припоминала, что в детстве с ними жила бабушка со стороны матери. Именно она придумала ей имя, и заботилась лет до пяти, после чего благополучно перешла в мир иной. К своему стыду, Ева не помнила, как точно звали бабушку: Аделаида или Аделина... Для неё она всегда была просто Ада. Но из двух имен Аделина было приятнее на слух, поэтому на нем и остановилась. Она так и не смогла проститься с маленьким Ростиком или Адой. Не смогла отпустить, не захотела.

Да, больно вспоминать о потере. Да, уже десять лет боль съедает её изнутри, но... Но, Ева благодарна за те несколько недель, когда была по настоящему счастлива. Ребенок, был! Был...

Нет, ребенок есть!

Теперь у неё под сердцем теплится новая жизнь. Такая же хрупкая и беззащитная, как и тот малыш... он нуждается в любви и защите. Любви у Евы в достатке, но... Это проклятое "Но!", сжимающее сердце стальными клещами. Сумеет ли она его защитить? Укрыть от всех бед? Справится ли одна?

Вова говорил красивые и правильные слова. Что Свят обрадуется, что на руках носить её будет. И он прав. Наверное.

Свят её любит, действительно любит.

Но ребенок - это центр вселенной для Евы. Но ни Ева, ни, скорее всего малыш не станут самым важным приоритетом в жизни Свята. Если бы был хоть шанс, что может быть иначе, он был бы сейчас здесь.

Но Ева в гордом одиночестве готовилась к вечернему походу в ресторан. А он умчался утром, потому, что снова напал на след, благодаря сотой, если не тысячной стопроцентной наводке, и у него опять облава, так что его, скорее всего, и вечером не будет.

Погони, облавы, охота... Это всегда важнее.

Ева подошла к зеркалу. Она уже почти готова сопровождать Вову в ресторан. Кремовое вечернее платье идеально подчеркивающее достоинства пока ещё стройной фигуры, туфли в тон, макияж, прическа, сережки, подаренные Вовой и массивный золотой браслет - тоже чей-то подарок. Образ почти идеален. Осталась последняя деталь.

Ева посмотрела на себя в зеркало и попыталась улыбнуться. Губы дрогнули, и улыбка соскользнула. Вздохнув, она снова попробовала. За время знакомства со Святом она успела позабыть эту ненастоящую улыбку, щедро раздариваемую всем вокруг.

Но из-за того же Свята, улыбаться по настоящему сейчас совершенно не получалось.

Поэтому, Ева сделала то, чему её учила психолог, что бы помочь вернуться в общество. Посмотрев на отражение, представила, что это не она, а кто-то другой. Другая девушка, счастливая и любимая, заслуживающая жить той жизнью, которой она живет. Эта девушка должна красиво улыбаться.

Губы Евы сами растянулись в красивую, ненастоящую улыбку.

Но в глазах по прежнему была грусть.

Стук в дверь отвлек её от невеселых мыслей. Дверь открылась и заглянул Вова:

- Ну, ты готова? - недовольно спросил её кавалер на этот вечер. Он уже минут сорок ждал и теперь имел полное право проявлять недовольство.

Взяв золотистый клатч и легкую шелковую шаль, Ева улыбнулась ему красивой и ненастоящей улыбкой:

- Да, я полностью готова.

*****

Святослав чувствовал, что Ева отдаляется от него. Нет, не отдаляется. Он сам её медленно отталкивает. Хуже того, даже понимал, почему так происходит.

Сергей Шумской.

Сейчас Свят не мог думать ни о чем другом. Поймать, уничтожить, обезвредить... Впервые бывшим наемником, привыкшим к каждому делу подходить с ясным умом и холодным расчетом, руководило нечто сродни охотничьему азарту. От него ещё никто так долго не уходил. Поймать Шумского стало для наемника делом чести. И он ничего не жалел, что бы добиться цели. Подслушанный накануне отрывок разговора Вовы и Евы заставил его задуматься над приоритетами.

Да, он хочет поймать этого маньяка. Всеми фибрами души хочет!

Но покопавшись в этой самой душе Свят понял, что на самом деле хочет что бы Ева снова улыбалась, п настоящему улыбалась. Нейтрализация Шумского - это только способ достижения цели.