Вот Назар нагнулся и, взяв лопату, что-то принялся копать. Затем поднял с земли какой-то удлиненный предмет. Присмотревшись, Владлен понял, что это половник. Находка не редкая, встречается едва ли не в каждом деревенском подворье. Повертев его со всех сторон, Назар уже хотел было зашвырнуть половник куда-нибудь подальше в бурьян, но потом, всмотревшись повнимательнее, сунул в холщовую сумку, висевшую на плече.
Сошлись через пятнадцать минут. Как оно и полагалось в таком случае, не спеша закурили.
– Нашли что-нибудь, мальчики? – спросила подошедшая Люся. Выглядела она беззаботной: на голове венок из полевых трав, красивое лицо украшала белозубая улыбка.
– Есть кое-что, – неопределенно отозвался Назар.
Присутствие женщин действовало на него странным образом: он всегда напускал на себя туману.
Помолчали малость, как это случается перед большим объемом работы. В том, что здесь придется вгрызаться в землю, не сомневались. Находок было много – правда, все по мелочевке: дореволюционные монеты, пуговицы-гирьки, несколько сережек, фрагменты серебряного оклада, три медных крестика, лежавших у самой поверхности…
– Копать будем?
– Нужно копать, – отвечал Назар, глубоко затягиваясь терпким дымком. – Что-то мне подсказывает: тут должно быть много всего. Уверен, что до нас здесь не ходили. Но если и были, то прошлись бегло.
Лозовский удовлетворенно кивнул – он был точно такого же мнения. Чистый звук металлодетектора, раздававшийся едва ли не на каждом шагу, указывал на то, что «делянка» нехоженая. Хотя по собственному поисковому опыту Влад прекрасно знал, что великолепные находки могут проявляться на одном и том же месте даже после многих розыскных работ. На память пришел прошлогодний случай, когда на небольшом поле, вдоль и поперек исследованном металлодетекторами, совершенно случайно обнаружился клад серебряных монет царской чеканки. И раскрыл его начинающий поисковик, студент-первокурсник. Устав от металлодетектора, он прислонил его к дереву – и очень удивился, когда тот вдруг буквально стал надрываться от писка, отражая на цветном дисплее высокие гребни диаграмм. Взяв лопату, студент стал копать и на глубине сорока сантиметров отыскал клад из пятисот серебряных монет.
– Договорились, – отозвался Владлен. – А что нашел?
– Пушечное ядро, – в широкой улыбке расплылся Назар, вытащив из сумки небольшой чугунный шар, побитый коррозией.
– Мальчики, дайте взглянуть! – подалась вперед Люся.
– Осторожнее, оно может взорваться, – серьезно предупредил Назар.
– Да ну вас, – отмахнулась девушка. – Вечно вы меня пугаете. Ой, какое тяжелое, – восторженно проговорила она.
– И как, впечатляет?
Находка не редкая, такие сюрпризы встречаются едва ли не всюду в местах схваток между французскими и русскими полками. Однажды Лозовский натолкнулся на целую залежь пушечных ядер – очевидно, на том месте был когда-то оружейный склад.
– Ничего, пойдет, – согласился Владлен, мысленно прикидывая, за сколько можно будет толкнуть такое ядро любителям старины.
В действительности от разведки он ожидал нечто более значительное, рассчитывая на невероятную везучесть приятеля. Не далее как в прошлом году Назару удалось отыскать самый настоящий клад, состоящий из двух десятков золотых монет и четырехсот серебряных. Лежали они в небольшом берестяном сундучке на глубине полуметра, насквозь прогнившем, и оставалось странным, каким образом монеты пребывали в неприкосновенности и не высыпались из сундучка в прошедшие годы. Ведь эту землю на протяжении многих веков бороновали, насиловали плугом. По всему видать, пришлось столкнуться с самым настоящим чудом.
Шелестов вообще был из категории счастливчиков. Там, где иные проходят по многу раз, он всегда отыскивал нечто такое, что вызывало нешуточную зависть у всего кладоискательского сообщества. В тот раз было примерно то же самое. Поле было выбрано заблаговременно, подозревали, что придется зависнуть здесь надолго, а потому решили оборудовать все цивилизованным образом: определили стоянку для автомобилей, сделали навес для кухонного стола и выделили место для туалета. Все произошло в тот самый момент, когда Назар отправился по большой нужде, подхватив под мышку невыключенный металлодетектор. Приспустив штаны, он на некоторое время затаился, а прибор вдруг принялся напоминать о себе свирепым надоедливым пиликаньем. Кто бы мог подумать, что на глубине немногим более метра отыщется сундучок, заполненный золотой и серебряной посудой, подсвечниками, шкатулками, папиросницами, серебряными статуэтками зверей…
Находку решили разделить на всех участников, но даже то, что осталось, тогда в их глазах выглядело настоящими сокровищами пещеры Аладдина; думалось, что денег хватит на ближайшие десять лет. Однако капиталы закончились уже через полгода. Хотя в течение этих шести месяцев с ними произошла масса приятных событий, какие не происходили за всю жизнь. В этой череде увлекательных приключений была и длительная поездка в Таиланд, и круиз по Средиземному морю, и бесшабашная трата денег в дорогих супермаркетах Парижа, и много чего такого, о чем они вспоминали с беззаботным хохотом. Как финал затянувшегося безумства была игра в «Гранд Казино» Монте-Карло, где они спустили последние деньги. Затем справили нужду в соседнем дворике, за что были задержаны французской полицией и провели трое суток в душной каталажке вместе с дюжиной шумных неунывающих арабов. Так что возвращались они на родину с тем настроением, с каким запойный пьяница возрождается к жизни после затянувшегося запоя. С той лишь разницей, что воспоминание о прошедших месяцах доставило им немалое удовольствие.
В Москве началось все сначала: с полусотни рублей на двоих и с желания повторить бесшабашно проведенные месяцы. Что-то подсказывало Владлену, что они стояли на пороге большой удачи, и отражение собственных мыслей он видел в горящих глазах Назара, – однако делиться своими ощущениями тот не торопился.
– А что еще есть?
– Серебряный половник, – просто объявил Назар и тут же поправился: – А может, мельхиор, сразу так и не распознать.
– Это уже поинтереснее. Дай глянуть!
Вытащив из сумки половник, Шелестов протянул его Лозовскому.
– Ой, какая прелесть! – в восторге произнесла подошедшая Людмила.
Половник был грязный, едва оттертый от земли, со следами столетней накипи. Вряд ли он сумеет потянуть на что-то эксклюзивное. Наверняка таких поварешек в каждом уважающем себя доме должно быть по паре. А в том, что он здесь оказался, не было ничего удивительного: все-таки они копались на месте постоялого двора.
Владлен внимательно рассмотрел половник со всех сторон. Ничего примечательного. И тут он вдруг увидел за прилипшей грязью какой-то неразборчивый рисунок. Сорвав пук травы, Лозовский очистил ручку и увидел двуглавого орла в круге. Уже хорошо – следовательно, продать удастся не за копейки. В настоящее время немало таких чудаков, кто желает лопать из половников с царскими клеймами. У самого основания черпака под толстым слоем окаменевшей грязи просматривались какие-то буковки. Вот только никак нельзя было распознать, какие именно.
Отстегнув от пояса армейский нож, Владлен попробовал поскоблить припечатавшуюся грязь. Отвалился небольшой кусочек, и Лозовский увидел такое, от чего к горлу невольно подступил ком. На ручке черпака отчетливо прочитывалась надпись крупными буквами «ФАБЕРЖЕ», а рядышком, подле двуглавого орла, аккуратные инициалы «I.P.» и номер 15076. Это был именник мастера, и принадлежал он Юлиусу Александровичу Раппорту, являвшемуся главным серебряником великого ювелира.
– Где ты его нашел? – спросил Владлен натянутым голосом.
– Вон, около того бугра, – беспечно кивнул Назар в сторону небольшого пригорка, заросшего полынью. – Чего ты напрягся? Что-то серьезное?
– Это клеймо Фаберже, точнее, одного из лучших его мастеров, Юлиуса Раппорта.
– Неужели? – невольно ахнул Назар. – Вот так почин!
Кроме дорогих вещей, украшенных драгоценными камнями и платиновыми вставками, фирма Фаберже производила изделия, которые могли приобрести люди со средним достатком. Именно таковым и был половник, украшенный тонкой позолотой.
