Полковник куда-то выскочил и через несколько минут вернулся с бойцом средних лет.

– Вот, товарищ Северова, пока вы здесь, товарищ Климат будет при вас ординарцем. Он поможет вам ориентироваться и будет все время вас сопровождать. Теперь, товарищ Климат, идите и подождите товарища лейтенанта снаружи. Вот вам, товарищ Северова, продовольственные аттестаты на вас и ваших людей, хотя в настоящей обстановке это скорее громкое название, чем реальность, но все-таки кое-что вы по ним получать сможете. Например, махорку или, если вы не курите, шоколад. А теперь расскажите вкратце о себе. Мне нужно знать, что вы умеете.

Оп-па. Он совершенно прав, так как должен знать, с кем ему работать, но что именно ему рассказать? Реальную биографию нельзя, врать не хочется. Ладно, кажется, придумала.

– Товарищ полковник, на самом деле у меня полномочий больше, чем просто у порученца командующего фронтом. Вам что-нибудь говорит такая фраза?

И я сказала ту кодовую фразу, которую мне в свое время велел выучить товарищ Берия. Вот тут полковника проняло. Он в растерянности поглядел на меня, а потом сказал:

– Товарищ лейтенант, но сейчас я не могу связать вас с теми, кто вам нужен.

– Так и не надо об этом беспокоиться, товарищ полковник. Я просто хочу объяснить причины, по которым почти ничего не могу рассказать о себе, и прошу на меня за это не обижаться.

– Нет-нет. Что вы! Ни о каких обидах и речи нет. Мне просто нужно понять, что и как вы умеете делать.

– Видите ли, товарищ полковник. Я в НКГБ работаю совсем недавно. Но на моем счету есть несколько задержанных бандитов и диверсантов. А до того, как меня призвали в НКГБ, я преподавала рукопашный бой в роте НКВД. Как вы знаете, стреляю из снайперской винтовки и из пистолетов с обеих рук. Еще вот научилась отчеты писать. Кстати, разрешите, я сейчас минут за тридцать напишу отчет о последних событиях, в которых принимала участие.

– Конечно, товарищ Северова, садитесь и пишите. Тут вас никто не побеспокоит.

Надо отдать должное Астахову. Получив мой отчет, он, перед тем как спрятать его в сейф, внимательно все прочитал. Ну прямо второй майор Григорьев. Потом посмотрел на меня и, сделав для себя какие-то выводы, заговорил:

– Конечно, то, что вы устроили по дороге сюда, была чистейшей воды авантюра. Но, честно говоря, думаю, что другого выхода у вас не было. Немцы вас и догонять не стали бы, а просто в прямой видимости причесали бы как следует из пулеметов. Поэтому ваши действия полностью одобряю, но должен сделать замечание. Или, если хотите, не замечание, а просто дам дружеский совет. При поражении противника всегда старайтесь забрать у него документы. Карты, пакеты и т. п. – это само собой. Но нужно брать и самое простое – немецкие солдатские книжки. Это будет лучшим подтверждением ваших слов. Да, я понимаю, что в данном конкретном случае времени у вас не было. И кроме того, ваши трофеи говорят сами за себя, поэтому двух немцев я со спокойной совестью могу на вас записать. А вот про остальных четверых буду обязан указать, что это с ваших слов.

– Простите, товарищ полковник. А что, вы на основании моего отчета тоже будете писать отчет?

На эти слова, сказанные с некоторым нарушением субординации, полковник улыбнулся и пояснил:

– Конечно буду. Только не отчет, а представление к правительственной награде. Исправные вражеские мотоцикл и пулемет с боекомплектом на дороге не валяются. И бойцов, захвативших такие трофеи, полагается представлять к награде. Не так уж часто нам сейчас достаются подобные трофеи. Поэтому я напишу представление на вас и вашего пулеметчика.

Вот это номер! Товарищ Жуков обещал медаль за пленного, а этот – тоже какую-то награду за трофеи. Конечно, не за награды воюю, но с наградами будет как-то веселее. А уж перед кем похвастаться, я всегда найду. Пока я так размышляла, полковник снова заговорил:

– И вообще, ваше приключение вполне подходит для газеты. Сейчас подобные статьи появляются почти в каждом номере. Нужно вселять в бойцов дух уверенности, а то многие еще робеют перед немцами.

– Извините, товарищ полковник, но вот статьи пока не надо. Не стоит афишировать методы, которые еще могут пригодиться.

– Тут вы, пожалуй, правы. Ладно, десять минут вам на обустройство, а потом подходите сюда за заданием. Дел у нас невпроворот, и все сверхсрочные.

– Слушаюсь, товарищ полковник.

Климаш проводил меня и Костю к палаткам, в которых размещались бойцы и командиры. Я по традиции попала в женский коллектив медсанбата, а Костя – в роту охраны. Все службы штаба армии были расположены очень компактно, но в довольно густом лесу без провожатого я точно моментально заблудилась бы между деревьев и палаток. По какой системе здесь все разместили, я так и не смогла установить. Впрочем, не очень-то и хотела. Короче, через десять минут я снова была в особом отделе и ждала Астахова, который куда-то исчез. Вскоре Астахов появился и в первую очередь сообщил, что согласовал с генералом то, что я пока буду работать в особом отделе. После этого он начал меня грузить. Я в процессе «загрузки» сообразила, что он где-то сумел навести обо мне справки, так как, не зная некоторых вещей, не смог бы так уверенно ставить мне задачи. А задач этих оказалось выше крыши.

В первую очередь, как и все особисты, я должна была беседовать с выходившими из лесов бойцами разбитых частей. Потом на меня возложили обязанность вести стрелковую подготовку новобранцев, то есть тех, кто был мобилизован после начала войны. Туда же добавилась физподготовка. Отдельной статьей шел поиск диверсантов. И в довершение всего, участие в работе трибуналов. Короче, 24 часа в сутки нужно было работать, зато все оставшееся время можно было отдыхать. Я еще забыла сказать, что «приятным дополнением» к моим нагрузкам было то, что все это нужно будет делать на ходу, так как завтра армия начнет выход из окружения. Сейчас как раз в штабе идет обсуждение, как и куда двигаться, чтобы и народу побольше сохранить, и немцам нанести максимальный урон. Только я решила, что получила полный список заданий, как выяснилось, что поторопилась. Полковник не закончил перечисление, а просто прервался на пару глотков воды, после чего дружелюбно так посмотрел на меня (как удав на кролика) и добил следующими словами:

– А еще к вам будут поступать отчеты наших разведгрупп. Из этих отчетов будете отбирать интересующую нас информацию и составлять сводный отчет. И в конце концов, при серьезной угрозе все особисты принимают участие в боевых действиях. Именно поэтому нас так мало осталось. Да, пока не забыл.

Зайдите к кадровику – Климат вас проводит – и возьмите у него удостоверение с вашей новой должностью.

Про участие в боевых действиях было понятно, но вот про чтение отчетов? На мое робкое замечание, что разведчики вроде бы должны отчеты писать для штабов своих частей, Астахов согласился, но заметил, что там и по нашей части бывает много полезной информации. Вот мне ее и придется вылавливать.

– Так что, товарищ лейтенант государственной безопасности, приступайте к работе. Для начала отправляйтесь в 24-ю стрелковую дивизию. Они за эту неделю собрали много бойцов из других разбитых частей. Вот с этими подобранцами и побеседуйте. Да, к ним также вышли несколько пограничников. Этих забирайте всех и оформляйте к нам в отдел. Они и так в нашей системе – вот пусть теперь поработают в военной контрразведке. Если кто из пограничников особо понравится, то можете взять его себе в качестве помощника. Будут вопросы – обращайтесь лично ко мне. Все. Выполняйте.

– Есть выполнять.

Я вышла и сильно задумалась. Если я не придумаю, как мне все эти работы распределить по приоритетам и по срочности – да хотя бы просто по очередности, – то я просто захлебнусь, а результата не получу. Стоп, мне оставили Костю, а он, между прочим, сержант. Вот он пусть и занимается стрелковой подготовкой новобранцев. Дальше идут беседы с «чужими» красноармейцами. Тут тоже появилась идея. Сначала потребую к себе всех присоединившихся пограничников. Поговорю с ними и тех, кто понравится, сразу загружу подобной работой. Пусть по крайней мере проводят первоначальную фильтрацию. Что касается трибуналов, то надеюсь, что они будут заседать не каждый день. Ну и, наконец, хоть кто-то из особистов должен был остаться в живых в частях. Вот с ними и поделюсь работой – я не жадная.