Заложников с палубы мы удалили лихо, даже этот, как его, Гриттер помог, отвлекая на себя внимание. А вот что делать с солдатами дальше? Если выйти и заявить, что гости пожелали прокатиться на корабле, получится крайне неубедительно. Значит, нужно найти среди заложников человека, который вышел бы вместе со мной и сделал такое заявление вместо меня. Причем надо соблюдать два условия: солдаты должны его послушаться, а сам он не должен заикаться и иметь бледный вид.

Ну и кого же выбрать? Больше других на эту роль подходит офицер, тем более солдатами командует именно он. Будет трудно убедить его отдать такой приказ, но другого выхода нет. Выглядит он спокойнее остальных, да и видно, что он воин, а не тыловая крыса: на лице шрам, а при ходьбе чуть прихрамывает. И еще у офицера шпага на боку имеется, настоящая, боевая, в потертых ножнах. Трудно будет заставить его совершить нечто противоречащее дворянской чести. Трудно, но придется, да и выбора нет.

Для начала я вывел офицера из каюты и поставил у него за спиной двух здоровенных обалдуев – Прошку и еще одного такого же переростка, Сотниса. Чтобы обстановку нагнетали. Может и не подействовать, но почему бы не попытаться? Еще понадобился сти Молеуен – на случай, если возникнет необходимость в переводчике.

Я взглянул на Проухва – ну просто воплощение безмятежности, даже слегка улыбается. Мне бы его нервы. Или его сознание.

– Артуа де Койн, граф, – обратился я к офицеру. Если творишь какое-то негодяйство, нужно делать это под своим именем. Это добрые дела можно вершить, оставаясь инкогнито.

После секундной заминки офицер представился:

– Алиан Сторк.

– Так вот, уважаемый Алиан Сторк, у вас есть возможность спасти как этих людей, – я указал в направлении каюты, которую мы только что покинули, – так и жизни солдат, что остались на причале. В вашем мужестве и чести я не сомневаюсь, но разговор сейчас не о них. Речь идет о людях, чья судьба напрямую зависит только от вашего решения.

Я немного помолчал, чтобы Сторк мог все осмыслить. Должен признаться, я ему не завидовал. Выбраться из создавшейся ситуации с честью и живым сложно, да что там, практически невозможно.

– Господин Сторк, я предлагаю вместе со мной выйти на палубу и сказать солдатам, что вам вместе с остальными господами взбрело в голову совершить на коутнере небольшой вояж, чтобы оценить мореходные качества корабля.

Может, добавить, что его солдаты находятся под прицелом пушек? Но орудийные порты закрыты, как и положено, когда входишь в дружественный город. Ничего, фальконеты он сам видел, а значит, все и так предельно ясно, и офицер отлично понимает, что мы сами себе отрезали дорогу к отступлению.

Если Сторк откажется, придется подать Прошке знак, чтобы тот его оглушил. Уговаривать бессмысленно, зачем терять время. Надеюсь, что следующий будет сговорчивее, ведь он наверняка будет думать, что Сторк уже мертв. Да я и сам ему об этом скажу, еще и Прошку попрошу рожу пострашнее скорчить.

– Каковы гарантии? – Офицер спросил с таким видом, будто поинтересовался погодой на завтра.

– Мое слово. – Я выставил перед собой ладонь с прижатыми другу к другу пальцами. Здесь так принято, когда поручаешься. – Шлюпку вы получите даже в том случае, если после нашего отхода от причала что-то пойдет не так. И я вновь повторил свой жест.

Ну давай же, решай быстрее, время идет. Если тебе не дорога собственная жизнь, так подумай об остальных, их жизнь зависит только от тебя.

– Пойдемте.

И он первым направился к выходу из кормовой надстройки.

Вот же спокойствие у человека! Я ему даже позавидовал.

Офицер обратился к солдатам на незнакомом языке, и я посмотрел на сти Молеуена. Тот едва заметно развел руками: «Не понимаю». Опять проблема: кто его знает, что Сторк сказал своим солдатам.

Но нет, беспокоился я напрасно. Солдаты подчинились команде и удалились, сопровождаемые важного вида капралом. Уф. Теперь можно перевести дух в первый раз. Второй будет после того, как мы покинем гавань, пройдя мимо форта.

Никогда раньше я не видел, чтобы так быстро отдавались швартовы, выбирался якорный канат и распускались паруса. «Был бы секундомер, я бы обязательно засек время и сделал его нормативом», – думал я, наблюдая за действиями команды «Мелиссы».

Форт мы миновали уже под полными парусами, успев поставить даже дополнительные стаксели. Нам повезло, что с берега дул свежий попутный ветерок, вселяя в наши сердца веру в благополучный исход дела. Кстати, нам даже шлюпку отдавать не пришлось: мы переправили вынужденных пассажиров на какую-то рыбацкую фелюгу.

На прощание я выразительно посмотрел на Сторка: «Может быть, с нами? Что тебя ждет на берегу, кроме проблем и неприятностей?» – но тот лишь отвел взгляд. Последним покинул борт «Мелиссы» толстячок, который единственный, кроме Сторка, выглядел во время нашего совместного путешествия безмятежно-спокойным. Он мне понравился, и в другой обстановке я бы с удовольствием с ним поговорил.

Я стоял на юте, глядя на удаляющийся берег, когда ко мне подошел Гриттер. «Так, вот ты-то мне и нужен», – едва успел подумать я, но Гриттер поинтересовался:

– Ваша светлость, я не переигрывал?

«Вот тебе и раз», – удивился я, пожимая ему руку.

Очень хорошо, что нам удалось выбраться из Ривеньеры живыми и здоровыми. И Мириам с нами. Но на этом все хорошее и заканчивается.

Вчера, посовещавшись с фер Груенуа и сти Молеуеном, мы приняли решение продать пару кулеврин. И пусть цену за них дали бы весьма несерьезную, но даже этих денег нам хватило бы, чтобы закупить все необходимое к плаванию к берегам Империи: продукты, вино, парусину и много всего еще. Но из-за такого поворота событий мы даже пресной водой не успели запастись. Только и удалось купить, что клеть с курами. И то лишь только потому, что вездесущие торговцы подвезли свой товар к самому борту.

И нам по-прежнему очень не хватало людей. Гентье говорил, что утром нет смысла искать матросов на берегу, все они соберутся в тавернах только к обеду. Хорошо хоть все наши люди оказались на борту. Кто мог знать, что все так обернется? Иначе бы мы ушли еще до восхода солнца.

Я взглянул вверх, где на желтом клочке ткани трепыхалась черная лошадка.

Ну-ну, Артуа. Ты прикажи ее снять: мол, снова поднимем, когда окажемся в территориальных водах Империи, где уже ничто нам не будет угрожать. И с любым другим флагом проблем не будет, тот же Мрост исполнит его тебе в самом лучшем виде. Вот только к чему тогда вообще было его поднимать?

Первый день плавания прошел спокойно. Ближе к вечеру мы перестали опасаться погони. Люди повеселели: что-то очень неприятное, но удачно пережитое всегда почему-то вспоминается со смехом.

Я весь световой день проходил от борта к борту, мудро поглядывая по сторонам, в небо, на паруса. Прервался только на обед и послеобеденный отдых. Адмиральский час на флоте – дело святое. И поскольку в этом мире такой традиции еще нет, необходимо ее ввести. А как же лучше всего вводить, если не собственным примером?

Поглядывать по сторонам и в небо не было никакой необходимости. Фер Груенуа – опытный капитан, а сти Молеуен – навигатор с большой буквы, в чем я уже неоднократно мог убедиться. Так что занимался я в основном тем, что пытался придумать убедительное оправдание неявки на собственную свадьбу.

– Любимый, – скажет Янианна. – Ты за этим корабликом плавал столько времени? Как мило! Теперь их у тебя целых два! Один этот, как его… «Лолита», – при этом слове она обязательно немного наморщит носик, потому что считает, что назвал я его в честь одной из своих прежних пассий, и мне никак не удается ее переубедить. – Пусть он будет мне свадебным подарком. Я прикажу его поставить на площади перед дворцом и каждый день стану подолгу им любоваться. А глаза у меня будут блестеть от слез умиления. – Тут она придаст выражению своего лица самый восторженный вид.

Со свадебным подарком у меня действительно ничего не получилось. Сюрприз будет, и нисколько не сомневаюсь, что впечатлит он всех. Только слишком уж он быстро закончится. А впечатления, оставленные им, – вещь далеко не материальная. Что делать, ума не приложу.