- Ну, еще бы, - тихо пробормотал Тамрин за спиной у Дэвиана, и тот едва не дернулся. - Обо всем, что ему нужно было, он позаботился до начала заседания.
Дэвиан не ответил. Он даже не знал, обращается ли двоюродный брат к отцу или к нему. Темплен покинул трибуну и спустился на свое место, провожаемый звучными аплодисментами. В этот момент прево в старомодном камзоле, стоявший в ожидании у подножия трона, по знаку от Императора выступил вперед.
- Его Императорское Величество Велизар III желает говорить! - громко провозгласил он.
Все встали, включая Темплена, право оставаться на месте было только у Тамрина и Дэвиана.
- Пусть Сенат и Народная Палата вынесут свое решение, - заговорил Император Велизар. - Прайм-канселиор Темплен призывал вас решать взвешенно, я повторяю его призыв. Но я не намерен скрывать свое мнение. Ивирцы нанесли нашей державе и нашей династии многочисленные и жестокие оскорбления, которые не могут быть оставлены безнаказанными. После проведенного тщательного расследования мы знаем наверняка, что подсылы султана Ажади проникли на остров Анлакар и склоняли его население к мятежу, в ходе которого погибли многие законопослушные граждане Ксаль-Риумской Империи, - Велизар повысил голос. - Подстрекаемые ивирцами, мятежники безжалостно убивали всех, кому не удалось скрыться от их слепой ярости, не щадя ни женщин, ни детей, ни стариков. Я обвиняю султана Ажади Восьмого, правителя Ивира, в разжигании мятежа против Империи. Более того, ивирские военные корабли пересекли наши границы и пытались воспрепятствовать нашим попыткам оказать помощь людям, окруженным мятежниками на Анлакаре. Я обвиняю султана Ивира в неприкрытой военной агрессии против Ксаль-Риума. Наконец - и этому также есть доказательства - в двух покушениях на моего племянника, присутствующего здесь принца Дэвиана Каррела, замешаны люди, которым платили из Лакрейна. Тем самым, я обвиняю султата Ивира в организации покушения на принца правящей императорской династии. Оставить подобные деяния безнаказанными значило бы забыть о нашей чести и достоинстве.
Император взмахнул в воздухе сжатым кулаком и заговорил громче.
- Мой великий отец, Император Атавир, победитель Севера, уже преподал ивирцам и их султану урок, но в милосердии своем счел уместным ограничиться малым. Увы, ни султан Ажади, ни его подданные урок не усвоили; накопив силы, они вновь предательски, без повода напали на Ксаль-Риум. Это вновь стоило им флота, но сегодня мы не должны ограничиваться малым, ибо в таком случае однажды они рискнут снова. Творец свидететь, мы приложили все усилия к тому, чтобы избежать войны, но султан отверг наши резонные и умеренные предложения и не пожелал вести переговоры. Теперь мы должны преподать Ажади Восьмому такой урок, который никогда не забудет ни он, ни его преемники. И, выбирая между войной или миром, я говорю твердо: война!
Снова зазвучали аплодисменты. Императору хлопали дольше и громче, чем прайм-канселиору, и Дэвиан незаметно усмехнулся. Наверное, дядюшка сейчас доволен, и не без причин - речь получилась эффектная. Дэвиан снова посмотрел на Фионеллу с ее блокнотом. Сегодня же речь Императора Велизара будет во всех вечерних газетах. Интересно, что напишут в "Путеводной Звезде", корреспонденты которой тоже присутствуют в зале? Скорее всего, они ограничатся краткой и сухой статьей в духе "После длительного обсуждения, вопреки мнению прогрессивного меньшинства, Народная Палата и Сенат проголосовали за объявление войны". С учетом того, какие настроения сейчас царят в обществе, слишком явные нападки на Императора мало кому придутся по вкусу. Вот если война не оправдает ожиданий добропорядочных имперских граждан и не принесет быструю и бескровную победу, тогда "Путеводная Звезда" припомнит сразу все и всем - и громкие речи, и призывы, и невыполненные обещания.
Когда шум стих, Орас Темплен спросил со своего места:
- Есть ли кто-то, желающий высказаться?
Почти сразу поднялся немолодой мужчина с квадратным лицом и совершенно седыми волосами. Дэвиан узнал его - Альгор Бернс, лидер того самого "прогрессивного меньшинства", любимец и, как поговаривали, негласный хозяин "Путеводной Звезды". Его имя часто появлялось и в других в газетах по различным поводам, иногда и по весьма скандальным; много говорили, в частности, о том, что семья защитника прав трудового народа владеет несколькими крупными предприятиями, где условия для рабочих созданы далеко не райские, зато управляющие делают состояния. Альгор Бернс, само собой, в ответ заявлял о клевете и мошенничестве.
Бернс поднялся на трибуну, в соответствии с традицией поклонился и развернулся к собратьям по Народной Палате. Как показалось Дэвиану, задний фасад он обратил в сторону Императора с особым удовольствием, резким, подчеркнутым движением.
- Его Величество Император высказал свое мнение, и трудно добавить что-то к сказанному, - заговорил Бернс. - Но все же, к счастью, наша Империя - не тирания наподобие древнего Гайона, и народ имеет право на собственный голос.
"Вообще-то мнение народа выражено ясно, - мысленно прокомментировал Дэвиан. - Зайди-ка вечерком в пивную и скажи, что ивирцев надо оставить в покое. Услышишь о себе много интересного, а то и в зубы получишь".
Но Бернса такие мелочи не смущали.
- Поэтому я, от лица народа Империи, - вещал он без ложной скромности, - призываю Народную Палату голосовать против войны. Да, собратья элигенды, - про Сенат Бернс даже не упомянул, - я говорю, что война на Западе не нужна Империи. Она принесет лишь бедствия обоим народам, но даже победа не окупит потерь, что мы понесем.
Поднялся шум. Кое-кто даже вскочил с места; Орасу Темплену пришлось вмешаться. Бернс спокойно ждал, пока "собратья-элигенды" накричатся.
- С потерей флота Ивир не опасен для нас, - продолжил он, когда тишина вернулась. - Да, ивирцы нанесли оскорбление Империи, но они уже ответили за него. Принц Дэвиан Каррел, - Альгор Бернс изобразил поклон, - нанес им удар настолько сильный, что Ивир не оправится от него еще многие годы. Но за блеском побед в морских сражениях многие часто забывают, что мало уничтожить флот для окончательного разгрома неприятеля. Эту войну нам предстоит вести в основном на земле, на ивирской земле. Ивирцы - многочисленный народ, и отнюдь не покладистый, что доказали в том числе события на Анлакаре. Замирить их будет стоить нам огромных усилий и потерь, и даже в случае победы, чего мы добьемся? Едва ли Ивир станет частью Ксаль-Риума, но если и так, пройдут годы, даже десятилетия, прежде чем он начнет приносить нам доход. А до этого разоренный Ивир будет бездонной дырой, поглощающей средства из имперской казны, которая, напомню, не безгранична. В Ксаль-Риуме множество внутренних проблем, требующих неотложного решения, напряженность в нашем обществе растет с каждым годом, и начало разорительной войны только все усугубит. Прайм-канселиор Темплен призвал нас решать взвешенно, и мое мнение, обдуманное и основанное на фактах и здравом смысле, таково: войны не должно быть. Благодарю вас, Ваше Величество, господа сенаторы и элигенды.
Бернс спустился с трибуны. Ему не аплодировали, вернее, аплодисменты его единомышленников утонули в море презрительных и гневных выкриков. Дэвиан мог разобрать отдельные - кричали, само собой, о трусости и коллаборационизме. Что забавно, по мнению Дэвиана Каррела, сегодня был редкий случай, когда Альгор Бернс не сказал ничего, кроме правды; сам принц рассуждал так же. Север, а не Запад - вот куда следует сегодня смотреть Империи, но, увы...
Бернс спокойно вернулся на свое место, игнорируя всеобщий гнев. Он свою задачу выполнил, "прогрессивное меньшинство" высказалось, теперь осталось ждать развития событий. Если война принесет ожидаемую легкую победу, Бернс и его сторонники мало что теряют, зато, если все обернется иначе, можно будет каждый день восклицать со страниц "Путеводной Звезды": "Я же предупреждал!"
